– Эйми, Эйми, я так тебя хочу, что весь дрожу.
– Я тоже тебя хочу, – прошептала Эйми и, поняв, что это действительно так, ощутила радостное волнение – подумать только, она с нетерпением ждет того, чего всегда боялась! – В первый раз в жизни я по-настоящему кого-то хочу.
– Сперва послушай меня. – Он сжал ее лицо в ладонях. Лицо Эйми освещал лунный свет, и Гай видел неподдельную страсть, горящую в ее взгляде. – Удовольствие в темноте – это все, что я могу тебе дать. Больше между нами ничего быть не может. Но я обещаю, что доставлю тебе удовольствие.
Она прикусила губу: по идее, ей следовало бы отказаться. Ради самого же Гая. Отказать, пока он не согласится показать свое лицо. Если он овладеет ею в темноте, это ничуть не поможет его самоутверждению. Но он хочет ее. До этого ни один мужчина ее так не желал. От этого по всему ее телу разлились жар и страсть вместо обычной мучительной неуверенности, испытываемой ею в таких случаях.
Эйми поднесла руку к его губам.
– Да. Я понимаю.
– Тогда пойдем. – Гай отошел от стены и повел ее за руку к запретной двери, ведущей в башню.
Это ее удивило. Хотя чего еще она ожидала? Что он займется с ней любовью в кабинете Ланса? Интересно, каким окажется его логово? При этой мысли она испытала трепет.
Теперь Эйми смогла разглядеть Гая чуть лучше. Он был одет в черное. Черными были и его волосы. На секунду он обернулся через плечо, и луч лунного света осветил часть его лица, столь же совершенного на вид, как и на ощупь. Но в полутьме все, что угодно, может почудиться.
Затем он провел Эйми сквозь дверь, и их поглотила темнота.
– Осторожно, ступеньки, – прошептал он.
Ощупав пол ногой, обутой в сандалию, Эйми обнаружила первую ступеньку. Гай провел ее наверх по витой лестнице. Они прошли арку, за которой можно было различить комнату. При тусклом свете огоньков от домашнего кинотеатра Эйми разглядела, что комната эта очень хорошо обставлена. Значит, вот где он проводит дни. Обставлено его жилище было мужественно и элегантно.
Они поднимались все выше в непроглядной тьме. Наконец достигли еще одной арки и вошли в нее. Эйми напрягла все свои чувства. Комната была большой и просторной. В трех стенах были проделаны окна, через которые проникал лунный свет. Можно было различить комод, стул…
И постель.
Огромная кровать с пологом на четырех столбах имела такие же элегантные очертания, как кровать Эйми, но была большего размера. Белый полог слегка отливал голубоватым цветом.
Эйми молча взирала на этот полог. В груди у нее боролись противоречивые чувства.
Гай обернулся к Эйми и взял ее лицо в ладони. Погладил уголки ее рта.
– Ты мне так часто снилась, что я боюсь, что сейчас проснусь, и ты исчезнешь.
– Я здесь. – Эйми вскинула лицо. Она почти различала его черты. – И я тоже ужасно боюсь.
Гай застыл. Эйми почувствовала это. Он не ослабил объятий, но весь словно бы ушел в себя.
– Нам не обязательно это делать…
– Нет. – Она схватила его за запястья и не дала отвести руки. – Я хотела сказать, что боюсь тебя разочаровать. Я же говорила, что у меня это очень плохо получается. Я хочу, чтобы с тобой все было по- другому, но я очень волнуюсь.
Гай прижался губами к ее лбу, и она почувствовала, что он улыбается.
– Я тоже волнуюсь. Думаю, в этот раз все будет по-другому, если, конечно, ты мне позволишь. Хоть я и не могу дать тебе того, что ты заслуживаешь, но доставить удовольствие могу.
– Не знаю, что и делать.
– Хочешь, я тебе скажу? – Он гладил пальцами ее губы. – Ты сказала, что тебе это раньше не доставляло радости потому, что тебе не давали покоя негативные мысли. Ты стеснялась своего тела и не могла просто расслабиться и получать удовольствие. На этот раз я займу твои мысли, и тебе будет просто некогда предаваться беспочвенным сомнениям.
Эйми не успела ответить: он поцеловал ее. Это был страстный, но короткий поцелуй. Затем Гай наклонился к ее уху и прошептал:
– Хватит ли у вас смелости позволить мне доставить вам удовольствие, моя отважная леди Эмилия?
Эйми дрожала от волнения.
– Не знаю. Но надеюсь, что да.
– Ты позволишь мне прикасаться к тебе везде, где я хочу? Она с ужасом представила, как он будет трогать ее толстенький живот, жирную задницу и дряблые бедра.
– Уже задумалась, да? – Он покрыл поцелуями ее подбородок. – Лучше подумай о другом.
К ужасу Эйми, Гай взял ее руку и положил ее прямо на ширинку своих брюк. Под молнией нащупывалась весьма заметная выпуклость. Эйми была так ошеломлена, что не сумела даже отдернуть руку.
– Чувствуешь? – Он водил ее рукой то вверх, то вниз. Она широко распахнула глаза – какой у него большой размер! – Я хочу, чтобы ты думала об этом. Представь себе это. Представь, что это – уже внутри тебя.
Как только он произнес эти слова, мозг Эйми тут же нарисовал эту картину. За этими словами последовали другие. Восхитительные, откровенные, мучительные слова, которые заставили ее затрепетать. Его рубашка исчезла, и он положил свободную руку Эйми себе на грудь, говоря ей, где его трогать, целовать, прикасаться языком. Она послушно выполняла все его команды, а Гай шумно дышал сквозь стиснутые зубы. Ее пальцы и губы прикасались к жесткой поросли волос у него на груди, к его горячей коже и твердым мужским соскам. Эйми почти не замечала, как он раздевает ее.
Она почувствовала только, что его руки прикасаются к ее обнаженной груди, а платье лежит на полу.
Она не успела ни прикрыться, ни отстраниться. Гай наклонился и принялся ласкать ее грудь. Когда она почувствовала, как его рот приник к ее груди, у нее екнуло сердце. От удивления дыхание ее стало прерывистым.
Он выпрямился, и Эйми поняла, что стоит перед ним почти голая, в одних трусиках и сандалиях. Вскоре и они исчезли. Легкое дуновение ветерка на обнаженной коже вывело ее из оцепенения, но только на секунду. Гай уже вел ее к постели и шептал ей на ухо, что хочет прикасаться к ней, доставить ей удовольствие, заставить ее трепетать. Он взял ее на руки и положил на темное шелковое покрывало. Эйми ощутила спиной прохладу. Полог над ними сомкнулся.
На Гае, как и на ней, ничего не было. Он снова положил ее руку на свидетельство своего желания, только на этот раз она прикоснулась к его плоти.
Гай тоже прикасался к Эйми, шепча, как она его возбуждает, как он любит ее тело. Что-то в ней начало раскрываться, какая-то тайная, дикая часть ее сознания все ширилась и ширилась, прогоняя застенчивость. Теперь она уже свободно ласкала его и со всевозрастающей страстью отвечала на его поцелуи. Когда рука Гая скользнула между ее ног, Эйми раскрылась ему навстречу, сгорая от желания.
Он шептал ей на ухо, как приятно к ней прикасаться, как его возбуждает ее реакция и что он дождаться не может, когда окажется внутри ее.
– Да, да, – задыхалась она. От желания у нее кружилась голова. – Сейчас! Пожалуйста! Я хочу тебя прямо сейчас.
– Нет. Нет, пока ты не захочешь меня по-настоящему. Это напугало Эйми. Если она не изобразит страсть, он никогда не овладеет ею. Она уже чувствовала себя достаточно возбужденной, чтобы доставить ему удовольствие и самой испытать радость.
Он прикасался к ней все смелее, все увереннее. Его большой палец свободно исследовал ее тело. Вдруг Эйми показалось, что ее пронзила стрела чувственности. Она была готова взорваться.
Она задохнулась от удивления, почувствовав, что ее тело изогнулось дугой и застыло. Когда волна страсти ослабла, она выдохнула и снова упала на постель, тяжело дыша.
– О Господи! – удалось выдохнуть ей. Потом она рассмеялась. Придя в чувство, Эйми увидела, что Гай лежит рядом с ней, опершись на локоть. Его рука, которая помогла ей сделать такое ошеломляющее открытие, лежала у нее на животе, словно для того, чтобы ослабить спазмы. Он прикасался к ее животу –
