гордостью.
Лора повернулась к Мелоди.
— Разве ты не понимаешь, Мелоди? — спросила она мягко. — Это не только вопрос гордости.
— Тогда что же?
— Я оказалась перед лицом реальности. — Лора закрыла глаза, внезапно почувствовав себя совершенно опустошенной. — Брент всегда был моей недостижимой мечтой. Это был сон. На какое-то время я забыла, что сны не бесконечны. Приходит время, и ты просыпаешься. — Она прикусила губу, чтобы она не дрожала. — Все, что я должна сделать, — наконец проснуться и жить дальше.
Глава 25
«Это Брент Майклз, ведет репортаж из столицы». Слова скатывались с языка Брента без остановки, он знал их наизусть, как и множество других фраз. Стоя на ступеньках здания Капитолия, он чувствовал себя довольно странно, даже отстраненно — как будто он стоял и сам наблюдал за удачливым репортером службы новостей, который ведет прямой репортаж. Даже холодный резкий ноябрьский ветер, раздувавший полы пальто, едва задевал его чувства.
— Хорошая работа, Брент. — Голос режиссера раздался в ухе через наушник. Молодая женщина, неплохой профессионал, но довольно агрессивная, и случалось, что ее горячий энтузиазм чертовски раздражал его.
Он скучал по ехидным замечаниям Конни и по быстрым кивкам согласия и поддержки Кешии. Когда оператор забрал у него микрофон и стал загружать аппаратуру в фургон, он понял, что он скучает и по Джорджу. Он скучал по ночным посиделкам в мексиканском ресторане всей командой телевизионщиков. Он даже скучал по тем проклятым ротвейлерам, которые слюнявили его, стоило ему войти в дом.
Он скучал по Лоре.
Господи, как он тосковал по ней! Он чувствовал себя так, будто кто-то вырвал сердце из его груди. Как мог кто-то нанести ему такой удар?
Он думал, что эта ужасная боль со временем пройдет. Но прошло два с половиной месяца, а он все еще не мог вздохнуть полной грудью и все еще чувствовал эту боль. Разумом Брент понимал, что надо держать свои чувства под замком. Потому что, как только он освободит их, они съедят его без остатка.
— Мистер Майклз, — окликнул его оператор, — вы готовы ехать?
Он смотрел на энергичное лицо мальчишки, красное от осеннего холода. Он не мог ехать с ним, не мог слушать веселые шуточки парнишки, он боялся, что потеряет контроль над собой.
— Нет, поезжай. Я в подземку.
Оператор пожал плечами, будто Брент спятил, и сел в фургон. Через секунду Брент остался один. В благословенном одиночестве. Подняв воротник пальто, защищаясь от ветра, он засунул руки в карманы и спустился на знаменитую аллею Вашингтона, не заботясь, куда идет. Туристский сезон закончился, и парк, который простирался от Капитолия до памятника Вашингтону, был пуст. Несколько бездомных спали на скамейках перед многочисленными зданиями Смитсоновского института, его обогнал одинокий бегун.
Украшения на фонарных столбах напомнили ему, что завтра День благодарения. Он не любил праздники, а в этом году ему было совсем тоскливо. Праздник, выходные. Он не любил эти дни, они напоминали ему слишком остро, что он чужой, посторонний на этом корабле жизни. Только с Лорой он чувствовал себя частью окружающего мира. Частью чего-то живого.
Вздохнув, Брент откинул эту мысль и сосредоточился на настоящем, на хрусте ломкой травы под ногами, на жалящем лицо холодном ветре.
Он очень хотел получить эту работу. Возможно, слишком страстно. Когда его агент позвонил ему с предложением от Вашингтонского телевидения, сначала он не поверил. Вот поэтому он и не сказал Лоре сразу же. Ему просто нужно было время, чтобы свыкнуться с мыслью, что это реально, не сон и не обман.
Нет, признался он себе с убийственной честностью. Он не сказал ей, потому что знал, каким будет ее ответ, а ему нужен был целый день, чтобы убедить себя в обратном.
Утомившись, Брент сел на пустую скамейку. Пустая карусель, которую он видел сегодня в парке, потрясла его — вот он, кадр из бесконечного фильма об «американской мечте», который спят и видят миллионы. Молодые пары из предместий приезжают сюда покатать своих детей, сегодня вечером они тоже соберутся за праздничным столом. Такое счастье действительно существует, или это все-таки миф?
И неожиданно для Брента в его голове возникла яркая картина. Лора сажает маленькую девочку с конским хвостиком и в очках на одну из ярко раскрашенных лошадок этой карусели. Ему даже послышался смех этой малютки, точной копии Лоры, которая повернулась к нему и закричала:
— Посмотри на меня, папа.
Он покачал головой, чтобы рассеять видение, и острая боль пронзила его сердце. Но он был реалистом. Дом и дети были мечтой Лоры, но не его мечтой. Кроме того, что уж такого хорошего в браке?
Он всей душой крепко держался за свои жизненные принципы, отвоевывая для них жизненное пространство, продолжая мысленный спор с Лорой. Она же обещала принять его таким, какой он есть, а потом отвернулась от него. К его огорчению, с каждым днем у него оставалось все меньше и меньше упреков. Их место заняла тишина, она окутала все, а молчание — он не был уверен, что сможет выдержать его долго. Время шло, и Брент уже был готов продать свою душу только за то, чтобы эта тишина нарушилась тихим голосом Лоры.
Бывало, он почти слышал ее шепот. «Если бы ты любил меня, ты хотел бы на мне жениться, несмотря ни на что».
Из всего, что она ему наговорила, эта фраза поразила его сильнее всего, поразила своей правдой. Он боялся открыться ей после того, что случилось. Он сказал ей, что она ему нужна, что его влечет к ней. А она вела себя так, будто это ничего для нее не значило.
Брент резко встал и зашагал дальше. Свернув с аллеи, он пересек холм, на котором стоял памятник Вашингтону, и начал спускаться вниз по травянистому склону. Кажется, он шел довольно долго, а ее слова все еще звучали в его памяти.
«Если бы ты любил меня, ты хотел бы на мне жениться, несмотря ни на что».
Он пошел быстрее, пока не достиг тенистого пруда перед памятником Линкольну. Он остановился, отчаяние исказило лицо. Брент все понял. Он любит Лору Бет Морган. Как это могло случиться, он не знал, но был уверен, что она стала частью его, и он знал, что это чувство реально, ему уже от него никогда не избавиться.
Закрыв глаза, Брент пытался представить себе, как бы он признался в этом Лоре. Она бросилась бы в его объятия, наполняя его жизнь радостью? Или она отвергла бы его, не оставив никакого шанса завоевать ее снова? Он открыл глаза и посмотрел на свинцовые облака, проплывавшие мимо. Так или иначе, это надо довести до конца. Он больше не может жить, не слыша ее голоса.
Дрожащими руками он достал из кармана сотовый телефон, но засомневался. А что, если она откажется говорить с ним? Может, лучше дождаться вечера и позвонить ей домой? Но он не мог ждать. Он должен был поговорить с ней немедленно. Брент набрал ее рабочий телефон.
— Офис доктора, чем могу помочь? — ответил веселый голос.
— Тина? — Его сердце подскочило, он был так близко к Лоре с этим волшебным телефоном. — Это Брент. Лора на месте?
— Мне жаль, это не Тина. Она ушла, — бодро сообщила девушка. — Меня зовут Энджи.
— О, привет, Энджи. — Он улыбнулся, очень по-девичьи звучал ее голос. — Это Брент Майклз. Мне нужно поговорить с Лорой Морган.
— Мне жаль, но ее нет сегодня. Вы хотели бы оставить сообщение? Или, может быть, я могу еще чем-то помочь вам?
— Нет, я не думаю, что мне кто-то может помочь, — признался он с улыбкой. — Это личное дело.
— О, вы звоните насчет свадьбы? Если так, то вы могли бы попробовать застать Лору дома. Хотя она, вероятно, поехала за своим платьем.
Он чуть не задохнулся от нехватки воздуха. Свадьба. Ему казалось, что он выкрикнул это слово.
— Ах, да. Да, конечно. Свадьба. — Он потер переносицу. — Я друг семьи, и я куда-то засунул приглашение. Не знаете ли вы время и место церемонии?
— О, конечно. Это написано на календаре у Лоры. Подождите секунду, я пойду посмотрю.
