– Черт возьми, Рори, как это произошло? То есть я, конечно, знаю, как это бывает, но… Господи, ведь ты же знаешь, как надо предохраняться. И если ты мне скажешь, что вы не пользовались презервативом… я тебя задушу.
Эдриан потер виски, собираясь с мыслями. Когда Рори исполнилось шестнадцать, он торжественно вручил ей упаковку презервативов и рассказал все, что мог, и о безопасном сексе, и о способах предохранения. Не могла же она подумать, что он шутит? Как он может защищать своих сестер, если они даже не слушают его!
Рори тихонько всхлипнула.
Стараясь успокоиться и перестать злиться на себя, на Чанса, на весь мир, Эдриан сел рядом с Рори.
– Так. Расскажи мне, как все было.
– Я не знаю, – прошептала она сквозь слезы. – Я просто не думала.
– И он тоже, я полагаю, не утруждал себя заботой о последствиях. – Эдриан нервно тервиски, с ужасом вспоминая до боли похожую ситуацию. Такого не должно было случиться во второй раз. Правда, Рори было уже за двадцать, а не шестнадцать, как тогда Элли. Он не справился тогда, не уберег сестру. Неужели он снова повторил ту же ошибку?
– Чанс знает? – тихо спросила Эллисон. Мягкая и чуткая, она всегда была в их семье миротворцем и утешителем.
Аврора отрицательно покачала головой.
– Ты собираешься сказать ему? – Эллисон ласково сжала ее руку.
– Не знаю. – Рори всхлипнула, содрогаясь всем телом. – Я думаю, мне придется это сделать. Такие вещи нелегко держать в секрете.
– И как, по-твоему, он отреагирует? – спросила Эллисон.
– Не знаю, – потерянно ответила Аврора. Ее глаза и нос покраснели, а лицо было мертвенно-бледным. – Он такой правильный. Я боюсь, что он почувствует себя обязанным на мне жениться, а это страшное решение.
– Ты не хочешь, чтобы он женился на тебе? – спросил Эдриан.
– Нет, если он сделает это только из чувства долга.
– Проклятие, Рори, но он действительно обязан теперь жениться на тебе, – вспылил Эдриан. – Это и его ребенок. И ты должна сказать ему, Рори. Он имеет право знать. Даже если он тупой, безответственный болван.
– Он не такой! – Отчаянная ярость блеснула в ее глазах сквозь слезы. – Это я вела себя глупо и безответственно.
– Может, ты и беспечна, но далеко не глупа! – вскричал Эдриан.
Рори выпрямилась, упершись руками в стол и собираясь что-то возразить, но передумала. У нее совсем не было сил. Она вздохнула.
– Ну хорошо, я скажу Чансу. Только не сейчас. Позже.
– Когда это позже? – не унимался Эдриан. – Если бы я должен был стать отцом, я, черт побери, предпочел бы знать об этом как можно раньше. И хотел бы быть в курсе того, что собираются сделать с моим ребенком, я имею в виду всяких там врачей, аборты и прочее. Ребенок не только твой, он в равной степени принадлежит и отцу.
– Эдриан, – осторожно вмешалась Элли. Она посмотрела на него, взглядом умоляя успокоиться. – Мы сейчас говорим не о тебе, а об Оливере Чанселлоре. Согласись, мы очень мало его знаем. Что, если… – В ее голосе послышалось страдание, жившее в ней все эти годы. – Что, если он попросит ее сделать аборт?
– Тогда я точно его убыо.
Эдриан взял руку Элли и пожал ее, с болью и сочувствием вглядываясь в глаза сестры. Они никогда не говорили Рори о беременности Эллисон и о том, что Питер потребовал сделать аборт. Рори тогда было только четырнадцать, а Элли была слишком подавлена, чтобы довериться кому-то еще, кроме брата. Он с трудом уговорил ее рассказать все тете. Элли ни за что не соглашалась на аборт, больше всего на свете желая сохранить своего ребенка, даже если бы это грозило ей смертью. Но у нее случился выкидыш. А Эдриан выместил свою безграничную ярость на смазливой роже Питера за все, через что он заставил пройти Эллисон.
Но то был Питер. А Чанс – совсем другое дело. Эдриан учился с обоими в одной школе, и трудно было себе представить более разных людей, хотя они были из одного круга.
– Ты не должна даже думать об аборте. Если Чанс не признает свое отцовство – что ж, прекрасно! Мы втроем вырастим этого ребенка. Можно подумать, что я никогда не стирал пеленок.
– О, Эдриан! – Рори снова зарыдала. – Спасибо тебе. Это так много для меня значит, хотя мне больно думать, что я разочаровала тебя.
– Не говори так. Не смей так даже думать! – Он обнял ее, крепко прижимая к своей груди, и Рори уткнулась носом в его пиратскую рубашку. Он погладил ее по голове, как делал это много раз, когда она была ребенком. Много воды утекло с тех пор, как он в последний раз осушал ее детские слезы обиды. – Вы с Элли никогда меня не разочаруете. Запомни это. – Он улыбнулся Эллисон, переставшей сдерживать слезы и растерянно вытирающей глаза носовым платком.
– Но что мне теперь делать? – Рори шмыгала носом, уткнувшись в его уже насквозь мокрую рубашку. – Мне так страшно!
Эдриан умоляюще посмотрел на Элли. Та вздохнула и вытерла слезы.
– Для начала надо пойти к доктору, чтобы убедиться, что и с тобой, и с ребенком все в порядке.