– У тебя был не очень-то счастливый голос, когда ты звонила. Ты хочешь рассказать об этом?
Джессика покачала головой:
– Нет, это было так унизительно.
– Ну тогда давай пойдем и закажем что-нибудь на обед. Я угощаю, – предложила Элизабет.
– Я слишком расстроена, чтобы есть.
– Тогда ты можешь просто посидеть у стойки и составить мне компанию.
– Хорошо, – неохотно согласилась Джессика.
Близнецы протиснулись сквозь толпу перед стойкой к месту, где принимались заказы. Джон Догерти, один из владельцев «Дэйри Берджер», взглянул на них, чтобы принять заказ.
– Что вы хотите заказать?
– Мне гамбургер, маленькую порцию жареной картошки и одно имбирное пиво, – сказала Элизабет, взглянув украдкой на Джессику, которая стояла с опущенной головой.
– Извините, а вам? – спросил Догерти Джессику, которая не делала попыток что-нибудь заказать.
– Мне ничего, – ответила она с театральным вздохом.
– Да ладно, – настаивала Элизабет. – Тебе же надо чего-нибудь поесть.
– Ты платишь, Лиз?
Ее сестра кивнула.
– Тогда, я думаю, я смогу сделать над собой усилие. Один гамбургер... и ванильный молочный коктейль, – добавила Джессика через мгновение. – Чтобы успокоить желудок, – сообщила она сестре.
– Это все? – спросил Джон, достав карандаш.
– О, ну, может быть, еще немного жареной картошки.
– Что-нибудь еще? – спросил он eщe раз.
– Конечно, нет, – с негодованием ответила Джессика. – Я совершенно не хочу есть.
Когда девушки вернулись за свой столик, Элизабет снова спросила Джессику:
– Ну хорошо, что все-таки случилось? Давай выкладывай.
И Джессика выложила. Она рассказала сестре всю историю с начала до конца.
– Вот, – закончила она, – такой вот ужасный рассказ о том, как я была обманута и предана семьей Эгбсргов.
Эта театральная фраза была чересчур высокопарна даже для Элизабет.
– Давай, Джессика, посмотрим фактам в лицо. Единственный человек во всей этой истории, который действительно обманывал, – это ты.
Лицо Джессики приняло самое печальное выражение.
– Хорошо, я это признаю. Может быть, я не во всем была честной, но я поплатилась за это, не так ли? Никакой работы в кино, никаких «Оскаров», и вся школа смеется надо мной и Уинстоном Эгбергом. Все думают, что я действительно в него влюбилась.
– Уинстон – очень хороший парень, Джессика, и все в школе так думают, кроме тебя и твоих подружек- снобов, – твердо заявила Элизабет.
Теперь настало время для последнего признания Джессики.
– Значит, ты не будешь против, если я скажу кое-кому в школе, что я любезничала с Уинстоном для того, чтобы доставить тебе удовольствие? – с надеждой спросила Джессика.
– Ох, Джессика! – засмеялась Элизабет. – Нет, это не имеет значения. Это всего-навсего еще одна сплетня, о которой скоро все забудут.
Джон принес их заказ. Не медля ни минуты, Джессика жадно набросилась на еду.
– Так настоящий кинорежиссер все-таки когда-нибудь приедет к нам в город? – спросила Элизабет, откусывая маленький кусочек от своего гамбургера.
– Не знаю и знать не хочу. – Джессика запихнула в рот пригоршню жареной картошки.
Затем она посмотрела на Элизабет взглядом, в котором появился проблеск надежды.
– Постой-ка...
Элизабет тяжело вздохнула.
– Я ведь уже проделала всю подготовительную работу с Эгбергами, верно? Фил Дэвис обязательно появится в Ласковой Долине в ближайшее время, и я хочу быть готовой к его приезду.
– Готовой? А каким образом? – устало спросила Элизабет.
– Я, конечно, должна поддерживать хорошие отношения с его любимым племянником.
– Но ты только что сказала...
Джессика проглотила еще один кусок гамбургера и отхлебнула коктейль.
