– Да? А что же ты делал?
– Футбол смотрел.
– Наверное, интересный был матч, – скептически заметила Майя.
– Да так, средненький, – сконфузился Половцев. – Так что случилось-то?
– Я кое-что видела, – сообщила она, понизив голос, как будто кто-то мог подслушать их разговор. – Здесь есть подземные помещения.
– Где?!
– Под бассейном.
– Где-где? – изумился Стас, стряхивая с себя остатки сна.
– Ну, не совсем под бассейном, а рядом.
– Не понял, что еще за помещения?
– Рассказываю. – Она плюхнулась на стул, оказавшись чуть в стороне от старшего лейтенанта. Ему пришлось развернуться к ней всем корпусом. – Я сегодня долго плавала, уже одна осталась. Время закончилось, меня инструктор попросил выходить быстрее из воды, вроде как он должен закрыть бассейн и спортзалы. Тут у него зазвонил мобильник, он стал разговаривать, началась ругань – то ли жена была, то ли девушка. Он выскочил за дверь как ошпаренный – такие разборки начались. Даже про меня забыл. Только я собралась вылезать – вдруг вижу, вдоль бортика бодро так шлепает официант с подносом, только пустым. Один из тех, кто, как я понимаю, пациентов обслуживает. Помнишь, мы еще видели, как они кому-то прямо в номера еду носят?
– Помню, помню. Дальше, – поторопил ее Половцев.
– Прошел, насвистывая, меня не увидел. Вышел, а я подумала – откуда же он взялся? Через раздевалку он не проходил, я бы его заметила. Тем более с подносом, на котором что-то было. Короче, я вылезла из воды и посмотрела – вроде бы ничего, никаких дверей, никаких помещений. Но потом обратила внимание – есть там такая узкая лесенка, облицованная кафелем, таким же, как и весь бассейн. Буквально три ступеньки вниз. И дальше – глухая стена.
Выглядит как причуда архитектора. Или место, куда можно складывать всякие принадлежности для плавания. Только вот, похоже, официант оттуда вынырнул.
– Слушай, а может, это видение было? Знаешь, у воды всякое случается.
– Стас, ну несерьезно. Говорю тебе – был официант.
– И что? Усков – Синяя Борода? В секретной комнате под бассейном держит взаперти несчастных пациенток и мучает их?
– Я не знаю, кого или что он там держит, не знаю даже, есть ли там вообще секретная комната. Просто подумала – если появились подозрения, почему не проверить?
– Ты рассказывай, рассказывай дальше.
– Да я вроде уже все рассказала. Извини, не смогла это сделать на должном уровне – с использованием профессиональной терминологии и ненормативной лексики. Короче, хватит болтать. Пришла пора действовать.
– Ты толкаешь меня на незаконное проникновение в помещение, принадлежащее группе частных лиц?
– Да. А также в машину, принадлежащую одному частному лицу.
– Не знаю, – задумался на минуту Половцев. – Не думаю, что машина нам необходима. Тем более что она стоит на площадке рядом с постом охраны. Но вот бассейн... Наверное, можно попробовать. Там вполне может оказаться какая-нибудь сауна для избранных. Или еще что-то веселенькое.
– Пойдем посмотрим, – обрадовалась Майя и шарахнула его по плечу. Глаза ее горели.
Угрюмый Половцев внимательно оглядел свою спутницу и, тяжело вздохнув, сказал:
– Ты сейчас похожа на тинейджера, которого папа впервые повел на экскурсию в секс-шоп.
– Господи, Стас, что ты такое говоришь? Я просто очень обрадовалась. Наконец живое дело. А там, глядишь, забрезжит и свет в конце тоннеля.
– Кстати, про свет. Надо фонарик взять помощней. Вдруг там настоящие подземные сооружения или проход к коммуникациям? Авантюристам необязательно задумываться о последствиях, но о том, чтобы взять с собой фонарик, они просто не могут позабыть.
В поход они отправились ночью, когда совсем стемнело.
– Одеваемся во все удобное, лучше – спортивное, – инструктировал Стас. – На ноги – кроссовки или кеды. И на голову обязательно что-нибудь.
Сам он появился из ванной, где готовил свою экипировку, в черных облегающих джинсах, черной майке и бейсболке козырьком назад. В руках у него был устрашающего вида фонарь.
– Ну, ты гото... – начал он и замер на месте, приоткрыв рот.
Майя, радостно улыбаясь, сделала шаг ему навстречу. На ней был лимонно-желтый спортивный костюм с веселенькими медвежатами на спине и груди, белоснежные кроссовки. На голове красовалась голубая кокетливая панамка.
Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Стас заявил:
– Значит, так. Или ты переоденешься во что-то человеческое, пригодное для криминальных операций, либо будешь обеспечивать мне прикрытие, отвлекая на себя охранников, официантов, докторов или кто там еще может появиться.
– Это еще почему? – возмутилась Майя.– Ты же сказал – спортивное, удобное. А мне так очень удобно!
– Потому, – взревел Стас, – что если бы это был санаторий для слепых, где одинаково слепы все, от директора до уборщицы, тогда успех нашей вылазки был бы гарантирован. Но идти на дело с помощницей, сияющей в ночи, как рождественская елка, было бы с моей стороны довольно странно. Ты бы еще белые ботфорты до середины бедра надела!
– Ладно, – вздохнула Майя, – сейчас переоденусь.
Выгнав Половцева в коридор, она минут двадцать громыхала дверцами шкафа и ящиками, потом крикнула:
– Заходи!
Стас осторожно заглянул в комнату. Майя стояла в центре и смотрела ему в лоб. На ней была зеленая футболка с красной надписью «Help Me!», черные колготки, бежевая миниюбка и замшевые коричневые ботиночки на маленьком каблуке. Голову она по-старушечьи повязала черной то ли косынкой, то ли тряпкой.
– А так? – поинтересовалась Майя подозрительно.
– Так? Так ничего, – одобрил Половцев. – Так ты похожа на путану, спешно делегированную подругами на похороны безвременно почившего сутенера.
– Почему тебя все не устраивает? – взвилась Майя. – Ты хочешь, чтобы я пошла голая? Или завернулась в покрывало? Ну нет у меня снаряжения для спецназовцев! Я вообще темное не ношу!
– Ладно, оставайся в этом, – разрешил Стас. – И пошли уже, а то скоро начнет светать.
До нового трехэтажного корпуса, который все в санатории называли «реабилитационным центром», они добрались довольно успешно. Во всяком случае, никто из персонала, охраны и обитателей санатория им не встретился. В целях безопасности они избегали освещенных мест, двигались за кустами или перебегали от дерева к дереву, не выходя на вымощенные плиткой дорожки.
В этом реабилитационном центре буквально все – тренажерные залы, бильярдная, ресторан и бары – было доступно отдыхающим лишь до половины десятого вечера. Бассейн закрывали и того раньше – в семь часов.
После десяти вечера на всей территории устанавливалась нарушаемая лишь естественными природными звуками тишина. Это было одним из жестких условий администрации, не желавшей превращать санаторий в помесь лесной дискотеки с публичным домом. Что творилось внутри номеров, вроде как никого не касалось. Однако Стас на всякий случай проверил – а вдруг приглядывают и за номерами тоже? Однако
