иметь определенные навыки. И периодически человек, участвуя в конкурсах, «набивает руку»; в принципе, он может в итоге написать достаточно грамотный, крепко сбитый сюжетно, ровный по языку рассказ. Этот рассказ даже способен занять призовое место. Так что и определенное признание, греющее душу, и рост ремесленных навыков несомненно имеют место.
Формируется некий статус после побед на конкурсах. Это, во-первых, приятно лично автору. Во-вторых, об этом шумят в Интернете. Рассказ может попасть в печать: сборник, антология, журнал. Значит, формируется пусть малая, но доля авторитета.
Имя автора мелькает во всяческих списках, о нем периодически вспоминают, пишут рецензии, о нем помнят в сети – и так далее. Получается – размялся, занял место, попал в сборник, заработал слегка денег и повысил статус…
Хорошо!
Адвокат дьявола. Хорошо? Куда уж лучше!
Возникает подмена цели при написании художественного произведения. Если я хочу что-то сказать – есть идеи, мысли, чувства; если я желаю непременно поделиться своим внутренним миром – цель одна. А когда я участвую в конкурсе, в «крысиных бегах», просто потому, что этот конкурс был объявлен на днях – цель совсем другая. Выиграть первое место, обставить какую-то определенную компанию авторов, потусоваться на пьедестале, погреться в лучах славы… Мы не успеваем даже заметить, а цель давно стала фикцией. И ты бежишь, как осел за морковкой, не понимая, что морковку тебе подвесили перед мордой, что тебе ее никогда не догнать, да и незачем… Возникает отсутствие желания писать рассказы или повести вне конкурсов. Без этого странного и опасного допинга. Возникает ряд людей, которые уже больше кроме как на конкурс, писать ничего не могут. Это творческая катастрофа. Нужен внешний стимул, а внутреннего стимула нет – опять-таки, духовная кастрация. Получить премию, понравиться жюри, «ущемить» соперников, «людей посмотреть и себя показать» – факторы не из лучших. У автора возникает чудовищная зависимость от мнений, обсуждений, присуждений, диспутов по поводу конкурса, забега, состязания – он без этого жить не может. И перестает быть самодостаточным, а становится зависимым. Это наркотик особого рода. Возникает и больше не уходит халтурность, неряшливость из-за вечной спешки: этот конкурс надо закончить в три дня, этот – за неделю, этот – к такому-то сроку… Ну, да, я не успел вычистить рассказ! Я не виноват: срок закончился! Я ночь не спал, весь взмок… Но, родной ты наш, если не успел вычистить и довести до ума, КАКОГО РОЖНА ТЫ ЭТУ ДРЕБЕДЕНЬ ПУБЛИКУЕШЬ?! Ну я же утром, не умывшись, не почистив зубы, не лезу к тебе целоваться-обниматься! А ты ко мне лезешь со своим грязным недочищенным рассказом! Спешил? Тогда извини, если тебя брезгливо отодвинут и скажу: «Катись ты со своей помойкой…» И не проси о снисхождении – не за что к тебе снисходить.
Конкурсы формируют мощную подпитку тщеславия. Человек не успевает заметить, как становится болезненным честолюбцем: такое место – сякое место, такая премия – сякая премия. Он все время откладывает на потом настоящие замыслы: сейчас же у меня конкурс, и еще один конкурс, и снова забег, и дальше…
Это «потом» никогда не наступает.
Зато наступает десятое искушение:
ГОТОВНОСТЬ НА ВСЕ
Адвокат: По просьбе или под давлением издателя автор достаточно легко соглашается:
– накорню переработать свое произведение;
– сократить;
– расширить;
– изменить финал;
– добавить эротику или экшн;
– написать книгу на заданную тему;
– написать продолжение к своей удачно пошедшей в продажу книге (которую, кстати, продолжать не собирался, а тут вдруг начал собираться);
– продолжить чужой коммерческий сериал;
– написать произведение в неравноправном соавторстве – например, по синопсису мэтра.
То есть, человек готов НА ВСЕ.
У этой готовности есть ряд плюсов. Заметно повышается шанс публикации. Даже не надо объяснять, почему. Споров с издателем не возникает. Любое предложение принимается «на ура». Нет проблем! Автор не спорит, пишет, что скажут, услужлив и расторопен – издатель доволен. Все чудесно: мир, дружба, жвачка!
Соавторство с мэтрами также имеет свои плюсы. Это может поднять вашу личную популярность. Это создаст общественный резонанс для вашего имени. Это может поднять тиражи ваших сольных книг. Но…
Адвокат дьявола. Но что касается минусов, то они чудовищны. К такому автору начинают относиться, извините, даже не как к «литературному негру» – как к литературной проститутке. И издатель, и коллеги-писатели, а вслед за ними и немалая часть читателей. Продажная любовь никогда и нигде дорого не стоит. И гонорары за нее невысоки. И замуж не берут. Далее, даже если человек не лезет в дописывание за мэтром или в неравноправное соавторство, – он согласен на все в СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ книге. Ну, казалось бы, я хозяин-барин, здесь меня попросили, я согласился, переделал – моя книга, что хочу, то и творю. Почистить, отредактировать – дело святое. Молодец, возьми с полки пирожок. Но речь-то не об этом. Когда в угоду Маммоне глобально меняется замысел книги, сюжетные линии, характеры героев, общая направленность повествования – для души автора, для его собственного внутреннего мира, для его «я» такая реконструкция даром не проходит никогда. Во-первых, это, как правило, не идет на пользу книге (бывают редкие исключения, но – о-о-очень редкие). Чаще всего книга становится хуже. А, главное, она становится не такой, какой ее хотел видеть автор изначально. Не спал, понимаешь, ночами, думал, мучился, выводил на бумагу, чистил, правил, а потом говорят: сделай все не так, а этак. Читатель твоих изысков не поймет, в формат серии твои эксперименты не вписываются… Согласие на претензии такого рода отчетливо травмирует психику. И травмирует книгу. Даже если автор этого надлома не ощущает; или не хочет признаваться в этом даже самому себе.
Популярность, завоеванная таким путем? Да, бывает. Но долгой она не бывает никогда. Краткий всплеск, после чего эта популярность катится вниз значительно быстрее, чем до того поднималась. И с коммерческой точки зрения, если автор намерен работать дальше, это попросту невыгодно – мы уже говорили про уровень гонораров для проституток. И в итоге автор, привыкший писать на заказ, писать, чего скажут, писать на ЭТУ тему, дописать ТОТ сериал – такой автор в конце концов утрачивает собственную творческую индивидуальность. Иссяк, исчерпался, разменял себя на пятаки, продался за чечевичную похлебку, и право первородства ушло навсегда.
Вот такие царства земные открываются с вершины этой скалы.
Но ведь можно и устоять перед искушениями? На этой оптимистической ноте и закончим.
Спасибо за внимание.
