– А зачем им смотреть сюда? – В этот момент почти все здание было скрыто от нас обрывом. – И почему ты говоришь шепотом?
В свете фонаря было видно, как он улыбнулся и кивнул.
У причала стояли рыболовный катер и открытая моторная лодка, пропахшая навозом. Оставалось надеяться, что их катер причален у главной пристани.
Дэвид вдруг решительно отказался ждать на катере и лишиться возможности принять непосредственное участие в боевых действиях. Вилли пришлось рявкнуть на него как следует, лишь тогда он послушно сел на крышу каюты.
Мы втроем поднялись по тропинке на прибрежную дорогу. Теперь от лечебницы нас отделяло всего около двухсот ярдов.
– Что будем делать? – спросила Кэри.
– Пойдем поспрашиваем, что-нибудь соврем. А, главное, не забывайте держаться позади меня.
– Смотрите, здесь еще одна машина.
На площадке рядом с 'сааб' и санитарным микроавтобусом, появился старый белый 'форд-кортина'. Я потянул за ручку. Дверца открылась, но ключа в замке зажигания на месте не оказалось. Проверенный метод – забирать ключ и оставлять дверцу открытой, чтобы ее не пытались взломать. Я внимательно посмотрел на дом. Окна нижнего этажа закрывали плотные шторы, нас, по-видимому, еще не заметили. Я стал отвинчивать колпачок ниппеля на колесе 'форда', буркнув Вилли:
– Займитесь 'сааб'.
Он послушно кивнул и даже не стал расспрашивать, зачем. Возможно, когда-то он был все же неплохим солдатом.
Мы спокойно поднялись на галерею и позвонили. Через некоторое время послышался знакомый лязг замков и засовов, а когда дверь открылась, вверху включился фонарь.
Перед нами стоял доктор Расмуссен. Вместо белого халата сейчас на нем был элегантный серый костюм, плотно облегающий широкую грудь, и белая рубашка с клубным галстуком – или галстуком какого-то медицинского общества.
– Это вы?.. – спросил он, не веря своим глазам.
– Мы, – кивнул я, упершись в дверь, чтобы он не попытался ее захлопнуть. – Я хочу кое о чем спросить. Вы говорили, что герр Ньюгорд начал у вас курс лечения?
– Да, два дня назад.
– Но вы не сказали, дал ли он на это согласие.
Он нахмурился, блестящие глаза беспокойно забегали.
– Я же говорил, никто его принудительно сюда не помещал.
– Допустим. Но все равно должны быть бумаги, дающие право держать его здесь до одного года. По действующему законодательству такой документ обязывает пациентов довести до конца начатый курс лечения. А любая госпитализация подобных больных должна быть зарегистрирована в медицинской комиссии по лечению алкоголизма.
– Я вижу, вы неплохо познакомились с инструкциями, – высокомерно бросил доктор Расмуссен.
– Нет, просто проконсультировался у хорошего врача. Если есть сомнения, можете последовать моему примеру.
Он покраснел и покосился на девушку и Вилли.
– Хорошо, что вы хотите?
– Я хочу видеть документы, подтверждающие законность пребывания здесь Ньюгорда – или самого Ньюгорда.
– Сейчас это невозможно.
– Бросьте, доктор.
Я налег на дверь.
– Я вызову полицию.
– Отлично, мы с удовольствием ее дождемся. Или он оформлен по всем правилам, или нет. Если Ньюгорд подписал какую-то бумагу по пьянке, вызовем врача из местного поселка и он сделает анализ мочи и крови. Если там, как я предполагаю, найдут повышенное содержание алкоголя, можете смело топить камин своим врачебным дипломом. Документ или пациент, доктор. Третьего не дано.
Но он все же попытался вывернуться, бросил дверь и заорал:
– Тронн!
Я взглянул на Кэри.
– Вы помните, где его комната?
Достаточно было взглянуть на ее широко раскрытые голубые глаза и упрямое лицо древних викингов.
– Тогда ведите его сюда. – Я пропустил вперед их с Вилли и шагнул следом.
Они уже подошли к началу лестницы, когда из коридора чуть в стороне вылетел здоровяк Тронн. На нем была все та же белая куртка с короткими рукавами, на лице застыло прежнее боевое выражение.
