шестнадцатый век. Современный копировщик не сделал бы подобной ошибки с пистолетом. Остальные анализы могут только показать, возможны или нет те или иные вещи, события, факты в отношении художника и картины. Этот пистолет и есть прекрасное свидетельство, лучше, чем любой другой тест.
– Полагаю, мистер Кемп прав, – буркнул Карлос.
– О, Господи Боже мой, – взорвался я, – я сэкономил вам три миллиона долларов, и это все, что я получил? Проклятые крохоборы! В конце концов, в этом городе есть музей оружия – идите и получите там дополнительную информацию.
– Синьор Кемп нам очень помог, – успокаивающе протянула донна Маргарита. – Мы искренне благодарны вам, мистер Кемп. Но, сеньорита, если это не Джорджоне, кто же это?
– Тициан или Себастьяно, Нет, Себастьяно никогда так хорошо не писал. По-видимому, это ранний Тициан, когда тот был еще под влиянием Джорджоне. – Она встала и подошла к картине. – И все-таки она хороша – несомненно, это великая картина. Как Тициана, я бы оценила ее в два миллиона долларов. Не больше. Если продадут за столько – покупайте.
Донна Маргарита с Карлосом переглянулись, и Карлос сказал:
– Хорошо. Я выставлю ее на аукцион. Мы посмотрим, что они скажут.
Он кивнул двоим парням и они, прикончив сливовицу одним глотком, направились к выходу.
Донна Маргарита поплотнее натянула свою леопардовую шубку:
– Сеньорита, тогда мы оставим картину здесь до завтра. Большое спасибо, и мне жаль, что так получилось. До свидания, мистер Кемп.
– До свидания, – пробормотал я.
– Я забегу завтра, когда стемнеет, – сказал Карлос, – не хочу, чтобы меня видели.
– Вы купили мне сигары? – спросил я.
Карлос пошарил в кармане и передал мне пачку. Я не знал, что это за сигары, но размер был мой и похоже, они были сделаны из табака.
– Они стоят шестнадцать шиллингов.
– Вычтите из того миллиона, что я вам сэкономил.
Донна Маргарита резко окликнула:
– Карлос!
Он поспешил вслед за ней, я пошел их проводить.
33
Когда я вернулся, Элизабет все еще мрачно разглядывала Венеру. Я налил себе еще виски, а потом, вспомнив о своих манерах, предложил Элизабет:
– Не лучше ли вам чего-нибудь выпить?
– Пожалуй, я бы выпила. Виски с содовой, пожалуйста, сказала она, продолжая смотреть на картину.
Я принес, она сразу хватила большой глоток. Потом мы долго стояли рядом, пили и смотрели на полотно.
Наконец я произнес:
– Она все равно чертовски хороша.
Элизабет медленно кивнула:
– Если бы только она была его…
– Вы все еще думаете, что это может быть его картина?
– Я бы сказала, что к тому времени, как Тициан стал настолько хорош, он бы не стал писать такую картину. У него было больше действия, больше динамики. Но… – она беспомощно пожала плечами.
– Смешное дело с этим пистолетом, – сказал я потягивая виски. – Полагаю, можно пойти в ближайший магазин игрушек и купить что-нибудь, что гораздо проще с виду, а работает намного лучше, чем любой колесный затвор. Просто пара пружин и крючок… но понадобилось еще семьдесят лет, чтобы это придумать. Обратите внимание на эту деталь: вертящийся затвор. Цепь и колесо, и свернутая в кольцо пружина, и U- образная пружина… Обратите внимание, это не настоящий колесный затвор. Это скорее некая машина, начинающая стрельбу, нахлобученная на бок вращающегося фитильного замка.
– Да? – безучастно отозвалась она.
– Да, ни один замок подобного типа не сохранился. Честно говоря, я не думаю, что пистолет вроде этого когда-то существовал. Он бы не смог толком работать. Искры бы летели повсюду. Но я знаю этот затвор. Я видел его чертеж.
Похоже, она немного заинтересовалась.
– Вы когда-нибудь слышали о Codice Atlantico? «Кодекс Атлантикус»? Старик Леонардо да Винчи. Вы можете об этом не знать, потому что это не искусство. Это куча планов, чертежей и тому подобного, для военных машин, которые он строил герцогу Миланскому. Затвор был на этих чертежах.
Ее голос осел до шепота:
– К какому году он относится?
– 1485.
