— Конечно, нет. Я сделал карьеру потому, что не упускал ни одной возможности. Клерки в конторе Элиаса одевались намного лучше меня, и их семьи жили в лучших домах. С детства мать настаивала на том, чтобы я научился читать, и к тому времени, когда я встретил Элиаса, я был образован не хуже, чем любой из его надменных служащих. Кроме того, я не собирался всю оставшуюся жизнь заниматься ни бумагомаранием, ни боксировать на ринге, чтобы заработать на кусок хлеба.
— Ты был боксером?
Брейдер показал пальцем на припухлость на носу.
— Парень, который оставил эту метку, застал меня врасплох. Но к тому моменту, когда я разделался с ним, он, думаю, проклинал тот миг, когда услышал мое имя.
Пораженная, Джулия не удержалась от вопроса.
— Чем бокс отличается от уличной драки? Зачем люди соглашаются выходить на ринг?
Брейдер рассмеялся.
— Ради денег. За один раунд я заработал целую гинею, прикинувшись деревенским простачком в толпе, который по глупости принял вызов чемпиона. Организатор боя выкрикивал из толпы желающего сразиться с чемпионом, и я шагнул на ринг. Я уже почти проиграл, но потом у меня открылось второе дыхание. Когда тот парень сломал мне нос, я рассвирепел и тоже сломал ему нос. Правда, в тот день я не получил денег.
Не скрывая восхищения, Джулия засмеялась.
— Гинея за раунд!
Брейдер кивнул.
— Это были хорошие деньги, учитывая, что нужно было лишь размахивать руками, облизывать кулаки. Правда, от ударов у меня искры сыпались из глаз, но я вышел сухим из воды. Перебитый нос не в счет.
Услышав его слова, Джулия на полуглотке поперхнулась и закашлялась. Брейдер протянул руку и похлопал ее по спине. Восстановив дыхание, она с трудом сквозь кашель выдавила.
— Что это значит «облизывать кулаки»?
В глазах Брейдера замелькало лукавство.
— Это значит, что тот парень то и дело попадал пятерней мне в рот или в щеку. Согласно предварительной договоренности он должен был после боя отдать мне… Короче говоря, я прикинулся побежденным, и он выиграл бой.
— Я тебя правильно поняла? Ты хочешь сказать, что все эти кулачные поединки, на которые так отчаянно ставят мои братья, заранее предрешены?
— Возможно, большие бои с участием громких имен не решены заранее. Но в том, что бои в базарный день и им подобные являются сплошным жульничеством, ни капли не сомневаюсь, — ответил Брейдер, подливая вино в оба бокала. — Я понравился менеджеру из-за внушительных размеров. По его мнению, на меня могли поставить те, кто предпочитал делать неравные ставки.
Рука Брейдера перешла со спины Джулии на плечо, соскользнула по руке вниз, затем снова поднялась вверх.
— За раунд я получал больше гинеи, не оставались в накладе и мои покровители. — Он улыбнулся. — Так продолжалось до тех пор, пока я не сломал нос тому парню. И таким образом, положил конец карьере боксера.
Заметив в глазах Джулии немой вопрос, он пояснил:
— Таковы правила бокса. Запрещенный удар. — Брейдер убрал руку с руки девушки.
— Нет, не убирай, — попросила она, не задумываясь. — Так приятно ощущать твою руку!
Брейдер подозрительно поднял бровь.
— Сколько бокалов вина ты уже выпила? — уточнил он, но руку не отдернул.
На секунду Джулия задалась тем же вопросом, но затем, затрудняясь дать точный ответ, отогнала неуместную мысль и тряхнула головой. Она чувствовала себя одухотворенной и раскрепощенной и в то же время не настолько пьяной, каким бывал иногда Гарри.
Почему она раньше не замечала, как Брейдер красив! Джулия наклонилась к нему и, запинаясь, проговорила:
— Значит, ты вскоре покинул ринг, да?
Брейдер бросил на нее пронзительный взгляд, прежде чем продолжил повествование.
— К тому времени я, наконец, собрался с духом и решился попросить мистера Розена дать мне место клерка. Я был далек от идеала. Моя одежда превратилась в лохмотья, на ботинки страшно было смотреть, и нос мой был сломан. Но он дал мне шанс. Я довольно быстро понял, что на ниве юриспруденции я не разбогатею. Вот тогда я и научился рисковать.
— Мы с матерью скопили немного денег и вложили их в грузовое судно, направлявшееся в китайское море. Нам повезло: наши деньги окупились. Но следующее предприятие провалилось. Однако я вошел во вкус азартной игры и не собирался отступать. Чем рискованнее было дело, тем сильнее я хотел войти в долю.
Брейдер навалился на спинку кресла.
— Через три года я уже не носил лохмотья и вложил средства в самое крупное предприятие.
— И? — поинтересовалась Джулия.
— Я был насильно завербован в королевский флот.
— Разве ты не мог откупиться?
— Мог бы, если бы сумел добраться до денег. Но, к сожалению, мы сразу же вышли в море, и в течение двух лет у меня не было возможности связаться с семьей и с деловыми партнерами.
— Два года!
Брейдер кивнул головой.
— Мы останавливались в каждом порту на африканском континенте, затем поплыли вдоль западного побережья Америки, миновали страны Востока, не говоря уже о сражениях с французами. Я надеялся, что с моей семьей ничего не случится до моего возвращения. Но, к несчастью, сумасбродные вложения, на которые я рассчитывал, не оправдали надежд. Дело оказалось надувательством и лопнуло, как мыльный пузырь. Естественно, власти принялись разыскивать инвесторов и не нашли никого, кроме матери. Она безропотно отдала им все деньги, которые мы берегли, чтобы купить Лудгейт.
Джулия, потягивая вино, размышляла о том, какой тяжелый удар обрушился на бедную Нэн, когда она за короткий промежуток времени потеряла и сына, и деньги.
— А что случилось потом?
Вокруг рта Брейдера появилась жесткая складка.
— Я вернулся с флота и начал все сначала. Но на этот раз у меня было огромное преимущество: я превосходно знал все торговые порты. Должен заметить, плавая по морям, я не терял зря времени. В портах во время стоянок я посещал торговцев и лавочников и налаживал связи.
— Но какую цену ты заплатил за эти знания и связи!
— Да, я заплатил сполна, — с горечью признался Брейдер. Он помолчал, погрузившись в печальные воспоминания, затем наклонился к столу и добавил:
— Но давай оставим этот разговор, Джулия. Давай поговорим о чем-нибудь другом, не таком грустном. С прошлым связано слишком много бед.
— У тебя красивые глаза, Брейдер.
Глаза Брейдера округлились от удивления. Он усмехнулся.
— Что смешного ты нашел в моих словах? — проворчала Джулия.
— Никогда в жизни женщины не говорили комплименты моим глазам.
Джулия улыбнулась.
— Меня это удивляет. Они много не заметили. Я считаю, что ты дьявольски красив.
— Дьявольски?
Джулия игриво подмигнула.
— Дьявольски.
Брейдер засмеялся.
— Почему ты смеешься? Когда тебе говорят комплимент, ты должен сказать в ответ слова благодарности.
Он с притворной покорностью поспешил исправить свою оплошность.
