Я открыла дверь… мне показалось, что на меня смотрят. Ощущение было таким жутким, что я поспешно включила повсюду свет, а добравшись до шкафа, где висел ремень и кобура со «Скатом», вооружилась.
«Скат» «осмотрелся» и сообщил, что движущихся объектов нет. Источников тепла нет. Нервы, чтоб их!
Сняла диадему. Прочие побрякушки.
Стон со стороны входной двери. Выругавшись, я бросилась туда. Едва перешагнула порог — вновь ощущение чужого внимания. Ладно, не до этого. Втащила Лас внутрь. Та уже не реагировала на слова, на тряску. Звуки, которые ещё долетали из её губ, походили на поскуливание.
Я принюхалась. Дыхание чистое, слабый запах ванили и яблок. «Тоже сладкоежка», вспомнила я. Запах вишни — ага, это «шипучка». Что с тобой, малышка?
Ладно. Сняла с неё тяжёлую куртку, — действительно ножны! Что–то там такое? Кинжал, короткий меч? Отстегнула, не интересуясь. Ох, и тяжёлая ты, Лас… Стащила с неё обувь. Как ты во всём этом ходишь — весит, словно стальной панцирь!
Уложила на кровать. Пощупала пульс. И перепугалась так, что сама чуть не упала в обморок. Пульс едва ощущался. Дыхание — тоже. Приподняла одно веко — зрачок расширен до предела, на свет не реагирует.
Меня стало трясти. Я выскочила в коридор (вновь кто–то «глянул в спину»), ринулась к сигналу охраны. Стукнула по нему.
Сломан.
— Кто–нибудь! — крикнула я. — Помогите, человеку плохо!
Тихо. Никого… а «мех» прекрасно глушит звуки.
Назад!
Хлопком включила терминал, едва не разбив поверхность. Вызвала Скорую.
«Вызов принят».
Подумав, набрала номер Хлыста.
«Абонент не отвечает на вызов». Где ты, Саванти? Почему не отвечаешь? Поставила «автодозвон», собралась бежать вниз, в Залы…
Я сбегаю вниз, где развлекается Тигрица, где можно крикнуть о помощи и получить её… но доживёт ли Лас до моего возвращения?
Рассудок слегка прояснился. Вытащила платок из шкафа, намочила, протёрла ей лицо, положила компресс на лоб. Лас пошевелилась — прекрасно. Двигайся, хоть немного! Расстегнула на ней одежду — плевать на приличия, сейчас я — врач. Потом — пожалуйста, хоть сто ритуалов очищения.
Взгляд упал на полку с конспектами. Сбросила на пол с десяток тетрадей, пока не увидела ту, что надо. Страницы рвутся под руками. Вот… так… меры срочной помощи. Перечень признаков… Да, есть! Интересно, найдётся у меня валериановый настой? Мята?
Пока искала, разбила несколько пузырьков. Спокойно, Май. Досчитай до десяти. Торопиться нельзя.
Пропитала пару платков в травяной настойке, обвязала запястья Лас. Вспомнила слова лектора. Вполне возможно, что сам Саванти и читал. «Сделайте это, чтобы выиграть немного времени. Пять–семь минут у вас будут. За это время можно дождаться помощи. Но не медлите — вы включаете последние ресурсы».
Лас затихла. Я пощупала пульс — прерывистый, но немного сильнее. Жар спадает. Теперь что?
Терминал сообщил, что ни один из абонентов не отвечает. Подавив дурную мысль — пальнуть, скажем, термопулей в коридоре, чтобы поднялась суматоха — я вернулась к исходному вопросу — что теперь? Пять минут пройдут быстро.
Библиотека!
Ладно, рискну. На всякий случай крикнула ещё пару раз. Оставила дверь приоткрытой — может, хоть кого–нибудь заинтересует.
Сглотнула. Только не паниковать.
Библиотека ответила сразу. Хорошо, если никого более на связи. Потёрла ладони, сбросила перчатки.
Начали.
— - -
Учитесь пользоваться справочниками.
«МЕРЫ СРОЧНОЙ ПОМОЩИ».
Так. Жаль, что кровать так далеко. Не бегать же туда–сюда. «Наручники» я наложила правильно. Проклятье — всё равно придётся вернуться и посмотреть на её состояние. Управлять голосом бессмысленно — вежливый автоматический чтец не умеет «проскакивать» то, что мне неинтересно слушать.
Температура упала почти до нормы. Пульс медленный, ровный. Зрачок…
Что–то не так. Я отпустила её висок. Посмотрела на свои пальцы. Губы Лас шевелились. Она улыбается! Глазные яблоки движутся под веками.
Почему сам собой включился кондиционер?
Осторожно понюхала пальцы. И всё поняла.
Эх, подруга… тебя не научили считать дни? Два раза в году?
Надену–ка я перчатки. Мало ли. Да и с неё пока снимать не стану.
У Лас — первая фаза цикла. Ищем подсказку. Терминал сообщил, что команда Скорой уже рвётся, несётся, мчится сюда. Что–то я не слышу топота.
«ЦИКЛ»
Ой, сколько «циклов» в каталоге!
«ЦИКЛ РАЗМНОЖЕНИЯ».
Не то. Ну почему медики никогда не могут выражаться обычными, человеческими словами?
С третьего раза получилось.
«ЦИКЛ РЕПРОДУКТИВНЫЙ, у человека (Maerton Harta est. Thore), он же цикл Афарен–Мане».
Я впитывала всё, что появлялось на экране, со страшной скоростью. Страница за страницей. Текст. Иллюстрации. Иногда поворачивала голову — Лас не издавала звуков, но признаки первой фазы цикла налицо.
«У женщин: спокойная (неактивная) фаза цикла продолжается в среднем шесть лунных месяцев, от 120 до 135 дней. Если вступительные циклы (
В случае инициированного цикла подготовительная фаза сменяется первой в течение суток; при отсутствии хемостимуляции или комплексном гормональном подавлении (
Усечённый (неинициированный) цикл запускается самопроизвольно, как правило — в возрасте от 10 до 22 лет. Полный (инициированный) цикл может быть спровоцирован, начиная с 9 лет (активная фаза до 15–16 лет отсутствует)».
Я вернулась к Лас и «заглянула за уши». При прочих обстоятельствах — мягко скажем, невежливое действие. Будь мы при людях, даже намёк на подобный осмотр был бы поводом использовать оружие. Я ведь не врач.
Осмотрела. Пигментация не нарушена, Лас не зря называют недотрогой. «Верхний пояс» — голова и шея – нетронуты, значит… значит… цикл не инициированный, усечённый. И что? Проклятье. Не знаю я, что это значит. Когда я втаскивала её в комнату, никаких признаков цикла не было. Подготовительная фаза если и прошла, то незаметно для меня. Во время подготовительной фазы должен быть характерный блеск глаз — какой уж тут блеск…
«Подготовительная фаза не сопровождается активацией контактных и рецепторных областей, существенным сдвигом гормонального баланса и изменениями в гонадах, но сводится к резкому (на 1–2 порядка) повышению уровня секреции фактора Фаттана–Мессе (
Я в замешательстве глянула на свои руки. Фактор Фаттана–Мессе. То, из–за чего я ношу перчатки… и
