расстегивать бриджи.
Глаза Гарриет полезли на лоб, когда она увидела, что он собирается снять мокрую одежду. Да, конечно, это необходимо, иначе он простудится, не может же он спать в мокрой одежде, но девушка никогда не видела раздетого мужчину. Она отвернулась и принялась быстро расхаживать, чтобы успокоиться.
– Я не могла заснуть, – заговорила Гарриет, стараясь, не смотреть на Гидеона, – потом выглянула в окно и увидела на берегу мужчин. И подумала, что воры вернулись. Я знала, мистер Добс даст вам сигнал, и все пойдет по вашему плану. Я была так взволнована и мне так хотелось увидеть все своими глазами… Потом я забеспокоилась.
– Забеспокоились о своих проклятых окаменелостях?
– Я беспокоилась о вас, милорд, – прошептала она, услышав, как упали на пол мокрые брюки Гидеона.
– Из-за меня? – Повисла тишина. Потом он спросил:
– С чего это ради вам беспокоиться обо мне?
– Но у вас ведь нет достаточного опыта в поимке воров, милорд. – Гарриет сцепила руки под плащом. – Я имею в виду, это не ваше занятие. Я знаю, воры могут быть вооружены и очень опасны, и… – Ее голос беспомощно затих. Едва ли она созналась бы ему, что ее беспокойство очень личное. Она и сама поняла это только сейчас.
– Ясно. – Голос Гидеона звучал холодно.
– Я не хотела вас обидеть, милорд. Я действительно волновалась о вашей безопасности.
– А как насчет вашей собственной, мисс Померой?
Она еле сдержалась, чтобы промолчать и не ответить резкостью на этот иронично прозвучавший вопрос.
– Я не думала, что на скале может подстерегать какая-то опасность.
Я вас почти не слышу, мисс Померой.
Гарриет прочистила горло:
– Я не думала, что на скале мне грозит опасность.
– Ну что ж, вы ошиблись, не так ли? Теперь вы оказались в еще большей опасности, чем можете себе вообразить.
Гарриет резко обернулась, услышав скрытую угрозу в его голосе. Она с облегчением увидела, что Гидеон стоит в пальто. Оно доходило ему до голых икр. Сейчас он собирался вытряхнуть содержимое одного мешка на пол.
– Что вы делаете, сэр?
– Готовлю на ночь постель. Вы же не собираетесь спать стоя? – Гидеон развязал большой мешок и вывалил небрежно целое состояние – драгоценности и столовое серебро – прямо на каменный пол пещеры.
– Я сомневаюсь, что засну, – пробормотала Гарриет. Она наблюдала, как Гидеон взялся за другой мешок.
– Милорд, я понимаю, что вы злитесь на меня, и мне очень жаль, что все так произошло, но вы должны понять, что происшедшее – досадная случайность.
– Судьба, мисс Померой. Я думаю, мы должны назвать это судьбой. Вы, кстати, философ?
– Я не увлекалась философией, читала, правда, некоторые классические труды, но больше всего меня интересуют ископаемые.
Гидеон загадочно посмотрел на нее.
– Ну-ну, готовьтесь, мисс Померой. Перед вашими глазами открывается совершенно новое поле деятельности.
Гарриет усмехнулась:
– Вы сегодня, милорд, в каком-то необычном настроении.
– Вы можете это приписать тому факту, что, в отличие от вас, я верю в силу судьбы. – Гидеон освободил последний мешок. Затем сложил их все друг на друга, соорудив подобие матраса.
У него за спиной горела лампа, и в ее слабом мерцании на каменном полу сияли драгоценности. Золотые подсвечники, рубиновые кольца, инкрустированные благородными камнями табакерки отбрасывали бриллиантовый свет, но он был холодным и не грел.
Гарриет уставилась на парусиновые мешки:
– Вы собираетесь здесь спать, милорд?
– Да, мы оба будем здесь спать. – Гидеон еще раз поправил мешки. – Они защитят нас от холодного каменного пола, а укроемся мы вашим плащом и моим пальто. Они послужат нам одеялами. Так и переживем эту ночь.
– Да, конечно. – Гидеон думает, что она будет спать рядом с ним. Смущение Гарриет сменилось страхом, по ее спине пробежал холодок. Она еще раз огляделась, пытаясь найти какое-нибудь иное решение. – Да, очень разумно, полагаю.
Гидеон посмотрел на ее мокрые ботинки:
Лучше бы вам все это снять.
Она проследила за его взглядом.
