- Элизабет любила вот так играть с ними. Они воспламеняли в ней страсть, и она надевала их, прежде чем лечь со мной в постель. И для меня она тогда была самая желанная любовница. - Вдруг Уэйкот поднял глаза. - И вы почувствуете неземное наслаждение, когда займетесь в них любовью.
- Я? - Ладони Софи вспотели.
Нет-нет, надо молчать, чтобы не провоцировать его. Пусть утвердится в мысли, что она беспомощная жертва, робкий кролик, у которого и в мыслях нет оказать сопротивление насилию.
- Ну это чуть позднее, Софи. Позднее... Я покажу, как хороши изумруды Рейвенвудов на неверной жене Рейвенвуда. Вы увидите, Софи, как они запылают зеленым огнем на вашей коже. Элизабет в них была точно расплавленное золото.
Софи отвернулась от его странного взгляда и перевела глаза на корзину с продуктами.
- Насколько я понимаю, нам предстоит длинная ночь, милорд. Вы, надеюсь, не будете возражать, если я что-нибудь съем и выпью чашку чаю? Я чувствую слабость.
- Почему бы нет? Разумеется, дорогая. - И он указал на корзину. - Как видите, я сделал все, чтобы вы чувствовали себя хорошо. Я захватил еду в гостинице неподалеку. Мы с Элизабет почти всегда ужинали, перед тем как заняться любовью. Все должно быть точно так, как с ней. Абсолютно все.
- Понимаю.
'Может, он такой же сумасшедший, как Элизабет? - мелькнуло в голове Софи. - Или у него помутился разум от ревности, и это сумасшествие нечто иное, возможно, следствие утраченной любви?' Но в любом случае, говорила себе Софи, у нее одна надежда, что он будет спокойным и расслабленным.
- Вы не так красивы, как она, - оценивающим взглядом окинул ее фигуру Уэйкот.
- Да, понимаю, она была необыкновенно хороша.
- Но изумруды помогут вам стать похожей на нее. - И он опустил драгоценности в корзину.
- А как насчет ужина, милорд? - осведомилась Софи. - Вы не против, если я приготовлю еду для нашего пикничка? Уэйкот высунулся в открытую дверь:
- Темнеет.
- Совсем темно.
- Тогда я разведу огонь. - Он улыбнулся, весьма довольный собой.
- Превосходная мысль, иначе мы замерзнем. И если вы снимете с меня плащ и веревки, я быстро приготовлю трапезу.
- Развязать вас? Сомневаюсь, что это было бы правильным, моя дорогая. Рановато. Наверняка вы кинетесь в лес при первой же возможности. А этого я допустить не могу.
- Ну, пожалуйста, милорд. - Софи кротко опустила глаза, изо всех сил пытаясь казаться испуганной и павшей духом. - Я только приготовлю по чашке чаю да немножко хлеба с сыром.
- Пожалуй, мы с этим справимся.
Все тело Софи напряглось, когда Уэйкот приблизился к ней. Она стояла не шелохнувшись, пока он- развязывал веревки и снимал с нее плащ. Она глубоко вздохнула, когда последний виток упал, но так и не двинулась с места.
- Спасибо, милорд, - спокойно сказала она и шагнула к очагу, бросив взгляд на открытую дверь.
- Не спешите, моя дорогая. - Уэйкот встал на одно колено, просунул руку под кайму ее тяжелой юбки и схватил Софи за лодыжку. Он быстро обвязал одним концом веревки ногу над ботинком, затем поднялся на ноги, держа второй конец веревки в своей руке.
- Ну вот, я себя обезопасил, теперь вы у меня как собачка на поводке. А сейчас к делу: я буду наблюдать, как жена Рейвенвуда обслуживает меня, готовя чай.
Софи сделала несколько осторожных шагов к очагу, проверяя, не собирается ли Уэйкот развлекаться, дергая за веревку и желая уронить свою пленницу. Но он только подошел к очагу и развел огонь. Потом плюхнулся на ложе, держа конец веревки в руке и опершись подбородком о кулак.
Софи чувствовала на себе его пристальный взгляд, когда изучала содержимое корзинки. С радостью затаила дыхание, достав чайник, и облегченно вздохнула: он с водой.
Тени за дверью становились гуще, Вечерняя прохлада проникала внутрь. Софи провела руками по складкам юбок, пытаясь вспомнить, в каком пакете травы, которые так ей нужны сейчас. Она сделала шаг к двери и сразу почувствовала, как веревка дернула ее за ногу.
- Кажется, пора закрыть дверь, - решил Уэйкот, вставая с ложа и пересекая комнату. - Мы же не хотим, чтобы вы простудились.
Когда дверь на свободу захлопнулась, по телу Софи пробежала волна ужаса. Она закрыла глаза и повернулась к пламени очага, чтобы скрыть от Уэйкота свой страх. Этот человек виноват в смерти ее сестры. Она не позволит страху овладеть ею. Только сохранив спокойствие, она сможет отомстить.
- Чувствуете слабость, дорогая? - удивленно спросил Уэйкот.
Софи снова подняла глаза и посмотрела невидящим взором на пламя:
- Немного, милорд.
- Элизабет не дрожала бы, как кролик. Она всегда относилась к нашим свиданиям как к занятной игре. Элизабет любила такие игры.
Софи не обратила внимания на его слова и, повернувшись спиной к своему пленителю, занялась пакетиком чая из корзины. Она благодарила небеса за столь пышные фалды юбок. Они служили ширмой, за которой ее руки искали пакетик с травой.
Но Софи охватила настоящая паника, когда, бросив взгляд вниз, обнаружила, что вместо нужных ей трав вынула цветы фиалки. Она торопливо запихала их обратно в карман.
- А почему вы не продали изумруды? - поинтересовалась Софи, стремясь отвлечь внимание Уэйкота. Она уселась на скамеечку перед очагом, расправила юбки, а пальцы уже вцепились в другой пакетик.
- Это было бы довольно трудно сделать. Я же говорил вам, что каждый хороший ювелир в Лондоне был предупрежден и следил за появлением изумрудов на рынке. Даже продавая камни по одному, я шел бы на риск. Их огранка уникальна и легко узнаваема. Но, откровенно говоря, Софи, у меня нет никакого желания продавать их.
- Понимаю. Вам нравится то, что вы стащили их у графа Рейвенвуда. Софи уже возилась с другим пакетиком, открыла его, смешала с чаем, после чего занялась чайником.
- Вы весьма прозорливы, Софи. Странно, но я почувствовал, что вы, и только вы, по-настоящему поймете меня. И напрасно потратили время на Рейвенвуда, как и Элизабет.
Софи налила кипяток в чайник и молилась, чтобы из заваренной ею смеси получилось крепкое снотворное. Она, вся напрягшись, сидела на скамейке, ожидая, когда заварится чай. Подумав, что чай будет горчить, она лихорадочно соображала, как смягчить горечь трав.
- Не забудьте сыр с хлебом, Софи.
- Да, конечно.
Софи потянулась к корзине, взяла булку грубого хлеба, потом обнаружила маленькую сахарницу. Руки задрожали, когда она коснулась изумрудов.
- Но здесь нет ножа для хлеба, милорд.
- Вы считаете, я настолько глуп, чтобы дать вам в руки нож, Софи? У вас есть руки.
Она наклонилась и разломила хлеб руками. Затем, аккуратно снабдив каждый кусок хлеба большим куском сыра, разложила на тарелки. Налила в чашки чай и сказала:
- Все готово, лорд Уэйкот. Вы желаете трапезничать у огня?
- Принесите еду сюда. Обслужите меня, точно своего мужа. Представьте, что мы в гостиной Аббатства. Покажите мне, какой гостеприимной хозяйкой вы можете быть.
Собрав все свои силы, Софи понесла ему чашку чаю.
- Боюсь, я много положила сахару. Надеюсь, чай не будет слишком сладким.
- Я люблю сладкий чай. - Уэйкот выжидающе смотрел на нее, пока она раскладывала перед ним еду. - Садитесь рядом, моя дорогая. Сегодня нам понадобятся силы. У меня есть приятные планы для нас обоих.
Софи медленно села, пытаясь, насколько возможно, отдалиться от Уэйкота.
- Скажите мне, лорд Уэйкот, а вы не боитесь того, что сделает с вами Рейвенвуд, когда узнает, как вы меня оскорбили?
- Ничего не сделает. Ни один человек, находясь в здравом уме, не осмелится мошенничать с
