Еще немного — и его стошнит.
— Нужно было идти по главной лестнице.
— Говорила же вам, сэр, хозяин не любит, когда обслуга развлекает гостей в спальнях.
— Бомон всегда был слишком чопорным и вечно кичился своей добродетелью, когда речь шла о подобных вещах, — проворчал он, но тут же подумал, что девица-то, оказывается, сильная. Сильнее, чем кажется на вид. Сумела же она держать свечу одной рукой, а другой поддерживать его под локоть! Впрочем, хорошая горничная и должна быть крепкой и выносливой. Недаром им полагается таскать тяжело нагруженные подносы с завтраком да полные ночные горшки и охапки грязного белья вверх и вниз по длинным крутым лестницам вроде этой, не говоря уже об уборке, чистке и мытье. Волей-неволей приходится быть стойкой и терпеливой. Но именно такие девицы ему нравились. Поэтому он и предпочитал постельные забавы с простолюдинками, не гнушавшимися тяжелым трудом. Это вам не бордельные шлюхи, слабые и апатичные от неумеренного потребления джина и макового молока.
Он сказал себе, что долгий подъем оправдает себя, когда они достигнут цели, и поэтому упрямо вскарабкался на несколько ступенек.
— Сколько еще? — пробормотал он. Сердце колотилось так сильно, что он удивлялся, как это она его не слышит.
— Почти пришли.
Очередная ступенька, казалось, расплылась в неприятно желтом свете свечи. Ему пришлось сделать неимоверное усилие, прежде чем удалось поставить на нее ногу, и все равно он едва не промахнулся. Горничная стиснула его локоть и подтолкнула вперед.
— Скорее, сэр.
Наконец он очутился на площадке. Воздух со свистом вырывался из легких. Горничная остановилась перед дверью. Он был благодарен за минутный отдых, потому что больше не мог скрывать, что задыхается и потеет как свинья.
«Нужно было оставить фрак и галстук в спальне. А, ладно, я скоро все равно буду раздеваться».
— Вы хорошо себя чувствуете, сэр? Выглядите несколько нездоровым, словно у вас жар. Может, чересчур много выпили вечером, хм?.. Надеюсь, сможете продержаться достаточно, чтобы хорошенько покувыркаться на одеялах, перед тем как заснете. Страшно подумать, что мы тащились сюда понапрасну.
Ему вдруг показалось, что она каким-то образом переменилась. Во всяком случае, речь как-то не соответствовала ее низкому положению. И обороты сложные, как у человека образованного, куда более высокой культуры. Сейчас она совсем не походила на горничную.
Он хотел спросить ее, в чем дело, но язык будто распух и едва ворочался во рту. Головокружение усиливалось. Вид ночного неба вселял в него ужас.
— Не волнуйтесь, милорд, бренди действует именно таким образом, особенно когда подольешь в него каплю-другую опия.
— При чем тут опий?
— Не важно, главное, я знаю, что приведет вас в чувство, — заверила горничная, открывая дверь. — Свежий ночной воздух.
— Н-нет, — промычал он, качая головой, когда она потащила его на крышу. — Я плохо себя чувствую. Вернусь-ка, пожалуй, к себе.
— Вздор, милорд. Вам нужно побольше двигаться. Я слышала, что вы помолвлены с молодой дамой и через несколько месяцев свадьба. Она молода, здорова, и вправе ожидать пылкого, страстного любовника в свою первую брачную ночь.
Он тупо уставился на нее мутными глазами:
— Откуда… откуда ты знаешь, что я помолвлен?
— Молва, сэр, не стоит на месте.
Но даже прохладный ночной воздух не прояснил голову. Полная луна отчего-то непрерывно описывала круги в темном небе. Он закрыл глаза, но от этого стало еще хуже.
— Ну вот, теперь и до вашего несчастного случая немного осталось, сэр, — жизнерадостно объявила горничная.
Панический ужас охватил его. Кое-как удалось приоткрыть глаза.
— М-моего… что?
— Будьте уверены, что я не питаю к вам никакой вражды. Ничего личного, сэр. Вопрос бизнеса, сэр.
Глава 4
Лавиния решила, что ее прощальная фраза, обращенная к Тобиасу, вышла не особенно умной или оригинальной. И хотя она достаточно ясно изложила свою точку зрения, все же, пока добралась до своей спальни, успела пожалеть о собственной прямоте.
Этот этаж замка Бомон был, очевидно, отведен для менее значительных гостей, таких, как Лавиния, стайки компаньонок, камердинеров и камеристок. Одна чрезвычайно знатная особа, леди Оукс, привезла с собой личного парикмахера, которому отвели комнату чуть дальше по коридору.
Лавиния вошла в тесную каморку и зажгла свечу на туалетном столике. Свет отразился в поцарапанном зеркале, отбросил слабые отблески на скудную обстановку.
Лавиния сильно подозревала, что здесь когда-то обитала горничная или очень бедная родственница. Почти все пространство занимала узкая кровать. У противоположной стены стоял небольшой шкаф. Тазик и кувшин на умывальнике были до неприличия выщерблены.
Она подошла к окну и подняла раму. Для конца июня ночь была прохладная. Но не холодная. Она вполне обойдется без камина.
Лунное сияние струилось с небес, освещая сад и молчаливые газоны. Тишина казалась оглушительной по контрасту со знакомым гамом и шумом никогда не засыпающих лондонских улиц. Все это глубокое, непривычное спокойствие, вне всякого сомнения, помешает ей уснуть.
Лавиния оперлась о подоконник и погрузилась в размышления. Не имеет никакого смысла отрицать, что она неверно повела себя в спальне Тобиаса. Что это ей взбрело в голову? Ничего не скажешь, она имела полное право вспылить, но только себе хуже сделала, потому что лишилась возможности узнать, что на самом деле происходит между этими двумя. Придется терпеть до завтрака, а этого ей не выдержать. Она просто лопнет от любопытства.
Лавиния задумчиво постукивала пальцами по подоконнику, гадая, что теперь делать.
Придется снова повторить путешествие в спальню Тоби. Она не уснет спокойно, пока не получит ответы на свои вопросы.
Кроме того, ей совершенно безразлично, что Тобиас провел достаточно много времени наедине с Аспазией Грей.
Сколько же ей подождать, прежде чем вернуться к нему? Двадцать минут? Остается лишь надеяться, что она не столкнется с теми людьми, встречи с которыми сумела избежать в первый раз.
Вот тебе и пикантные забавы домашнего приема! Она с самого начала сомневалась, но Джоан Дав заверила, что ей ужасно понравится проводить время подобным образом.
Да, придется терпеть скучные игры и разговоры и даже примириться с возможностью встретить отвратительных, мерзких людишек, но оно того стоит. Весь смысл таких приемов состоит в том, что никому нет дела, куда вы идете, после того как погасят на ночь свечи.
Похоже, Джоан не предвидела сложностей в лице Аспазии Грей.
И тут неожиданная мысль как громом поразила Лавинию, послав по спине мурашки озноба. Как она поступит, обнаружив, что женщина и не думала уходить из спальни Тобиаса?
Она попыталась уверить себя, что нисколько не ревнует. Вечером Тобиас был в исключительно хорошем расположении духа. Разговор между ним и новой клиенткой наверняка был достаточно серьезным, чтобы привести его в состояние ледяного оцепенения, которое, как она знала, ничего хорошего не предвещало. И ее беспокоил вовсе не зловещий вид и уничтожающий взгляд. В конце концов, он представлял угрозу только для тех, кто замышлял недоброе. Беда в том, что в таком настроении он был склонен рисковать.
Из полузабытья ее вывел тихий стук. Лавиния повернулась, вскочила и распахнула дверь. В полутемном коридоре стоял Тобиас, выглядевший еще более опасным, чем полчаса назад. Он не потрудился надеть
