- Единственный адрес, который у меня есть, это отель в Лондоне, куда они отправились, - по-моему, он называется 'Кливленд'. Да, отель 'Кливленд' на Джордж-стрит. Она забирала миссис Ланкастер туда на четыре или пять дней, а после этого они, по-моему, собирались пожить у каких-то родственников в Шотландии. Я полагаю, в отеле 'Кливленд' знают их новый адрес.
- Ну спасибо. А теперь насчет этой меховой накидки тетушки Ады...
- Я схожу и приведу к вас мисс О'Киф. Она вышла.
- Ты с этой своей миссис Бленкинсон, - невольно проговорил Томми.
Таппенс казалась очень довольной собой.
- Она одна из моих лучших созданий. Я как раз пыталась придумать какую-нибудь фамилию и вдруг вспомнила о миссис Бленкинсон. Вот было забавно, правда?
- Это когда было!.. Время мирное, шпионов нет, нет и контрразведки.
- Это-то и обидно. Было так здорово: жить в той гостинице... придумывать для себя легенду... Я ведь стала думать, что я и впрямь миссис Бленкинсон.
- Тебе еще повезло, что все сошло благополучно, - отозвался Томми. И, по-моему, как я тебе уже однажды говорил, ты там явно переборщила.
- А вот и нет. Я была абсолютно в образе, вошла в него целиком и полностью. Приятная женщина, довольно глупая, слишком уж занятая своими тремя сыновьями.
- Об этом-то я и толкую, - сказал Томми. - Хватило бы и одного сына. Зачем было обременять себя сразу тремя?
- Для меня они стали вполне реальными, - отвечала Таппенс. - Дуглас, Эндрю и... о боже, я уже забыла имя третьего. Я знаю точно, как они выглядели, какие у них были характеры, где именно они были расквартированы, и я любила хвастаться письмами, которые от них получала.
- Ну, с этим покончено, - сказал Томми. - В этом заведении ты ничего не найдешь, так что забудь о миссис Бленкинсон. Когда я умру и меня похоронят, а ты поносишь траур и станешь жить в приюте для престарелых, ты, вероятно, добрую половину времени будешь воображать себя миссис Бленкинсон.
- Скучно играть только одну роль, - заметила Таппенс.
- Как ты думаешь, почему старым людям хочется быть Мариями-Антуанеттами, мадам Кюри и тому подобными личностями? - спросил Томми.
- Я полагаю, от скуки. Человеку действительно становится скучно. Я уверена, что и тебе стало бы скучно, если бы ты не мог самостоятельно передвигаться, или если бы твои пальцы одеревенели, и ты не мог бы вязать. Человеку отчаянно хочется чем-то заняться, и поэтому ты примеряешь на себя какую-то общеизвестную личность и смотришь, каково это, когда ты в ее шкуре. Я вполне это понимаю.
- Ну еще бы, - сказал Томми. - Помоги, Боже, приюту, в который попадешь ты. Я полагаю, большую часть времени ты будешь Клеопатрой.
- Известной личностью я не буду, - ответила Таппенс. - Я буду кем-нибудь вроде судомойки из замка 'Анна Клевская', передающей сочные сплетни.
Дверь открылась, и появилась мисс Паккард в обществе высокой веснушчатой молодой женщины с копной огненно-рыжих волос, одетой в униформу сиделки.
- Мистер и миссис Бересфорд, это мисс О'Киф. Они хотят вам кое-что сказать. Вы меня простите? Меня зовет одна пациентка.
Таппенс должным образом представила меховой палантин тети Ады, и сиделка О'Киф пришла в восторг.
- Ах, как мило! Право, он слишком хорош для меня. Вдруг вам самой его захочется...
- Да нет, не думаю. Для меня он великоват. Видите, какая я маленькая? Он как раз для высокой девушки вроде вас. Тетя Ада была высокая.
- О-о, она была такая величественная старушка. Девушкой она, по-моему, была очень симпатичная.
- Да уж наверное, - с сомнением сказал Томми. - Впрочем, она, должно быть, обладала необузданным нравом, и ухаживать за ней, скорее всего, было невероятно трудно.
- Что да, то да - уж такая она была. Но какой дух! Ничто не могло ее сломить. И она была далеко не дура. Вы бы удивились, как она во все вникала.
- И тем не менее, у нее был норов.
- Что да, то да. Но доканывают нас нытики - сплошные жалобы и стоны. А миссис Фэншо никогда не было скучно. Она так рассказывала о былом... Как однажды, еще будучи девушкой, въехала на лошади по лестнице одного загородного дома... во всяком случае, так она сказывала... Вы можете такое представить?
- Ну, с нее станется, - сказал Томми.
- Право, даже и не знаешь, чему верить. Чего только не расскажут милые старушки. О преступниках, которых они узнали... Надо немедленно известить полицию... иначе нам всем грозит опасность.
- Помнится, в мой последний визит сюда кого-то отравили, - подбросила Таппенс.
- А, это была всего лишь миссис Локкет. С ней это случается чуть ли не каждый день. Но полиция ей не нужна - она настаивает, чтобы позвали доктора, она с ума сходит по докторам.
- А другая... одна маленькая женщина... кричала, чтобы ей подали какао...
- Это наверняка миссис Муди. Ушла от нас, бедняжка.
- Вы хотите сказать - уехала отсюда?
- Нет... ее доконал тромбоз... причем совершенно неожиданно. Она была очень преданной вашей тете - и не то чтобы у мисс Фэншо всегда находилось для нее время... так стрекотать, как она...
- Я слышала, миссис Ланкастер уехала.
- Да, ее забрала родня. Бедняжка, ей так не хотелось уезжать.
- А что за историю она вам рассказывала - о камине в гостиной?
- Ах, у нее было столько историй, у этой старушки... о том, что происходило с ней самой, и о известных ей тайнах...
- Была какая-то история с дитяти... похищенном или убиенном...
- Право, до чего они только не додумаются. Большею частью эти идеи им подбрасывает телевидение.
- Вам не тяжело работать со всеми этими старушками? Утомительно, наверное.
- Да нет... люблю старушек... Вот почему я и занялась уходом за престарелыми.
- Вы давно здесь?
- Полтора года... - Девушка помолчала. - Но в следующем месяце я ухожу.
- Что вы говорите! Интересно, почему?
Впервые в манерах сиделки О'Киф появилась некая скованность.
- Ну, видите ли, миссис Бересфорд, человеку нужна перемена...
- Но вы будете заниматься той же самой работой?
- О да. - Девушка взяла меховую накидку. - Еще раз большое вам спасибо... и я рада, что у меня будет память о мисс Фэншо... Величественная была старушка...
5. Исчезновение одной старушки
I
Вещи тети Ады должным образом прибыли. Письменный стол вызывал восхищение. Столик для рукоделия вытеснил этажерку для безделушек, которой нашлось место в уголке в холле. Картину же с изображением бледно-розового дома у мостика через канал Таппенс повесила над каминной доской в спальне, где она могла созерцать ее каждое утро, пока пили чай.
Поскольку ее по-прежнему мучила совесть, Таппенс написала письмо, в котором объясняла, как картина попала к ней, и предлагала вернуть картину по первому требованию миссис Ланкастер. Письмо она отправила на имя миссис Джонсон для передачи миссис Ланкастер, указав в качестве адреса отель 'Кливленд' на Джордж-стрит в Лондоне.
Ответа она не дождалась, но неделю спустя письмо вернулось с нацарапанным на нем: 'По данному адресу не проживает'.
- О господи, - пробормотала Таппенс.
- Может, они провели там всего ночь или две, - предположил Томми.
- Ты полагаешь, они бы уехали, не оставив адреса, по которому пересылать корреспонденцию?
- А ты написала на письме: 'Пожалуйста, перешлите по новому адресу?'
