- Дядя Шеймус! - воскликнула Бриджет. - Он не просто играл в кукольные домики. Там жили живые куклы.
- А почему они ушли оттуда? - спросил Уоринг.
- Это понятно, - ответил Дэниел. - Я думаю, он был для них отцом и богом в одном лице. Потом у него случился сердечный приступ. Они видели, как он уползал прочь и пытался спуститься вниз по лестнице. Для них это, наверное, оказалось сильным ударом. И они не захотели оставаться там, где был низвергнут их бог. Поэтому они и ушли вниз и спрятались в темноте.
- Или вернулись туда, откуда первоначально появились, - предположила Хелен. - Туда, где жил весь их род. Еще раз спросите ее о родителях. Может, она тогда вас не поняла.
Стефан повернулся к крошке и, задав вопрос, внимательно выслушал ее ответ.
- Нет никаких родителей, - уточнил он. - Они всегда там жили, в комнате с домиками. Никто из них не помнит, что было до этого.
- Значит, он поймал их, когда они были совсем маленькими, - решила Хелен. - Может, даже не в этих местах, а в другой части Ирландии.
- И научил говорить по-немецки? - спросил Мэт.
- Или ездил в Германию и нашел их там. Может быть, в Швейцарии. Ведь и там немало укромных уголков.
- Он был ирландцем, - возразил Мэт. - Он никогда ничего не говорил о Германии моему отцу, и у него был очень сильный коркский акцент. Зачем бы он стал учить их немецкому, а не английскому?
- Минуточку, - подал голос Дэниел. - Спросите ее об этом. Спросите, на их ли родном языке говорил он.
Они увидели, как она покачала своей маленькой головкой, как задрожала косичка черных волос у нее на груди. Она ответила, а Стефан перевел:
- Нет. Он говорил с ними на незнакомом языке. Он вообще мало говорил - только отдавал приказания. Я думаю, на английском. Она помнит, он произносил чтото похожее на 'сделай это'.
- Так что мы возвращаемся туда, откуда начали, - подытожил Уоринг. Они всегда жили в комнате с домиками, и у них не было ни матерей, ни отцов, и они говорили по-немецки.
- Может, она лжет, - высказала предположение Хелен.
- А зачем? - удивилась Черри.
- Чтобы сбить нас с толку. Может, там, внизу, или где-нибудь на болоте обитает целое племя.
- Домики в башне, - сказал Дэниел. - Замок на двери в комнате и заделанные окна. Мы знаем, кто был Йет Огоххе. И она говорит по-немецки. Если она и скрывает что-то, так это свое происхождение. Я не могу понять зачем.
Все замолчали, обдумывая услышанное. Тишину нарушила Хелен:
- А что мы будем с ней делать?
Это был насущный вопрос. Бриджет поняла, что не представляет, как на него отвечать. Само событие было таким удивительным, что она даже не задумалась о последствиях.
- Вы теперь точно разбогатеете, - повернулся к Бриджет Уоринг.
- Разбогатею?
- Заголовки в газетах. Телекамеры у входа. 'Маленькие человечки из Киллабега!'.
- Нет, - твердо сказала она.
- Нет?
Это была инстинктивная реакция. Она терпеть не могла, когда вторгались в ее личную жизнь, и всегда предпочитала держаться в тени. Даже страшно было представить такую картину. Но она думала не только о себе, а еще и о маленьком существе - и других в башне - и решила бороться за них. Она понимала, что это не кукла, а человек - миниатюрный, но живой и впечатлительный.
- Этого надо избежать, - заявила она. - Подумайте, что может стать с ними.
Уоринг нервно улыбнулся.
- Сначала я думал, что вы с Дэниелом придумали историю про маленьких человечков, надеясь привлечь внимание прессы, - признался он. - Простите меня.
- Не надо тешить себя иллюзиями... - начал Дэниел. Бриджет повернулась к нему, он быстро договорил: - Я не предлагаю зарабатывать таким образом деньги. Но ведь это рано или поздно станет известно.
- Ты уверен?
- Шеймус хранил эту тайну годами и мог унести с собой в могилу. Но он жил один и держал их взаперти в комнате, ключ от которой всегда носил с собой. Ты собираешься посадить их обратно и закрыть?
- Нет, конечно.
- Не забывай также о миссис Малоне и Мэри. А постояльцы? Даже если все присутствующие пообещают хранить тайну, что сделают те, кто приедет потом? А станут ли они молчать об этом? Ты же не сможешь их заставить...
- Конечно, надо передать их кому следует, - подал идею Уоринг.
- А кому следует?
- Ученым. Людям, которые попытаются узнать, что с ними делать и как с ними обращаться.
- То есть людям вроде тебя, - высказала свое мнение Хелен. В ее голосе опять послышались враждебность и нескрываемое презрение. - Чтобы посадить их в клетки или в маленькие комнатки с прозрачными стенами. Взвешивать их еду, дерьмо и мочу. Наблюдать, как сношаются - сколько раз и кто с кем. Рентгеновские снимки, анализы крови и мочи и спинномозговые пункции. А затем проверить мозг: посмотреть красивые электроэнцефалограммы. А старина Уоринг Селкирк дергает за ниточки и собирает материал для великой работы, издав которую он наконец увидит свое имя горящим разноцветными огнями рекламы.
Он неприязненно посмотрел на нее и спокойно сказал:
- Ты сгущаешь краски. Можешь предложить что-нибудь другое? Что еще, по-твоему, их ждет, кроме работы в цирке?
- Мне кажется, вы оба ничего не поняли, - подал голос Мэт.
Он смотрел на малышку и на Черри, которая все еще держала ее в руках. Его лицо раскраснелось от выпитого этим вечером, а в голосе слышались злые нотки. Он говорил с горечью, делая ударение на каждом слове, и обратил на себя их внимание. Даже Грета смотрела на него. Бриджет больше не думала о ней как о человеке: Грета казалась такой крошечной и походила на куклу.
- Они не животные, - продолжал Мэт. - У них такие же души, как у нас. Поэтому у них есть права. После того, как их зарегистрируют, они смогут голосовать за Фине Гал или Фианна Файл. Или отправиться в Англию и голосовать за лейбористов или консерваторов. Или в Германию - там выбор побольше. Голодать они не будут, им есть что продать.
- Продать? - удивилась Бриджет. Он быстро взглянул на нее.
- Не бочонки с золотом, конечно. Они могут продавать себя. Им понадобится хороший юрист, менеджер и пресс-секретарь - и можно открывать дело. За год они заработают где-то около миллиона, и это обеспечит твердый доход в последующие годы. Деньги потекут рекой. Телевидение, статьи в журналах, реклама... Сто гиней за открытие ярмарки, сто - за помещение их имен и фотографий на пикет сухого завтрака. Они могут научиться играть на гитаре и создадут поп-группу. 'Семеро лилипутов'. Конечно, гитары будут маленькими, но для них изготовят прекрасные усилители. А если это окажется невозможным, то они смогут выступать под фонограмму: открывать и закрывать рты в нужный момент. Я сказал миллион? Я имел в виду каждому по миллиону. - Он повернулся к Бриджет. - Вы, конечно, не станете препятствовать этому?
- А зачем им миллион долларов? - спросила Черри.
- Фунтов стерлингов, не долларов. - Его голос стал мягче, заметила Бриджет. Он продолжал более спокойно: - Они - люди. У них есть душа. И им тоже многого хочется. Как вы думаете, чего бы хотелось этой малышке? Колец с бриллиантами на пальцах и платиновых колокольчиков на туфельках? Или самый большой кукольный домик в мире, где триста комнат и все полы устланы коврами - бесценными персидскими коврами - и маленькие золотые ванны, и золотые унитазы, и золотые телевизоры, изготовленные по специальному заказу, с размером экрана пять на пять дюймов? А может, миниатюрный 'роллс-ройс', чтобы ездить по дороге шириной два фута, проложенной вокруг ее дворца. А вдруг она захочет собирать картины? На них уйдет много денег. Она может, например, купить картину Рубенса и сделать из нее потолок в зале для
