Солдаты, зная силу удара обезумевших лошадей, попытались рассеяться, устремившись кто к лесу, кто к форту. Но было поздно.
Гиканье, щелканье кнутов, боевые кличи еще больше распаляли животных. Надеясь вырваться из полукольца гонящих их всадников, лошади ломились вперед, топча и давя пехотинцев. Теряя последнюю надежду, они все еще верили, что смогут криками и выстрелами разогнать табун. Но тех, кто не попал под копыта, настигали пули и стрелы.
Разбившись на два потока, табун стал обходить рощу, устремляясь дальше. Последние солдаты были добиты выстрелами из рощи.
Когда две роты окружали отряд Ястребиного Когтя, третья выдвинулась севернее, чтобы не дать краснокожим, засевшим на скале, ударить в спину.
Сильный Удар не мог знать, что всадники Зоркого Сокола уже рядом. Оставив несколько человек охранять пушки и пленников, он приказал остальным воинам тайно спуститься со скалы, чтобы в тот момент, когда завяжется бой в роще, неожиданно напасть на роту прикрытия.
Появление всадников изменило все. Солдаты стали строиться в каре, чтобы принять бой. Повенувшись на восток, они подставили фланг под удар краснокожих. Сильный Удар не стал торопить события. Воины сплотную подкрались к врагам, потерявшим бдительность.
Ни одно из трофейных ружей не дало осечки. Выхватив топоры, воины ринулись в рукопашнюю. Бой был коротким. Бежавших солдат догонять не стали. Их добьют всадники.
Гарнизон крепости был поражен развернувшимися на глазах событиями. Надо было срочно выводить из форта все имеющиеся силы, включая полевую артиллерию и опрокинуть дикарей. Но комендант медлил. У туземцев на руках было столько огнестрельного оружия и действовали они так разумно, что сразу наводило на мысль: 'Это подлые франки вооружили краснокожих и их руками нанесли удар'.
Коменданту сразу стал ясен план франков, готовых выманить гарнизон из крепости и захватить форт. И он отдал приказ готовить крепость к обороне, срочно усилив взорванный бастион. Из четырех бастионов пушки были лишь на одном, пороха осавалось совсем немного. На глазах гарнизона краснокожие перебили три роты пехоты и готовились к штурму форта. Туземцев втрое больше, чем защитников крепости и нет никакой уверенности, что еще более многочисленные шауни не переправятся на восточный берег.
Алдонтины на штурм не пошли. Погрузив трфейные пушки и канониров на плоты они не спеша, будто бы крепость совсем пуста, стали медленно уходить на западный берег. Чудом форт был спасен.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Сидящий Бык умирал. Силы постепенно покидали израненное обгоревшее тело. Все чаще он погружался в сон, уходил в полузабытье. Вождь лежал на медвежьей шкуре, изредка просил пить. Молодые девушки отгоняли насекомых, создавали прохладу.
Вокруг вождя расположились жрецы. Глухо и мерно били барабаны, гоня прочь злых духов. Ложе было усыпано цветами, душистыми лесными и луговыми травами.
Сидящий Бык смотрел в сторону восхода солнца. Стекленеющий взгляд был устремлен к облакам. На восточном берегу, далеко за горизонтом они переливались в небе яркими и сочными тонами. Рассвет был сказочно великолепен.
Вождь вспоминал последний взгляд Черного Орла. В глубоко запавших глазах была печаль и тоска. Они все так верили в победу! Сидящий Бык, как и другие воины с трудом сдерживал слезы. Бесстрашные, смеющиеся в лицо смерти так и не смог понять, почему они проиграли. Нет, дело не в оружии. Но в чем, он не знал. этот позор всю жизнь терзал его. Как часто он эти годы видел глаза Великого Мэкигэна. За один день тот стал стариком. А сколько воинов тогда упало духом?
Сидящий Бык вспомнил Открытую Дверь. Жрец от плоти и кости шауни. Он любил свой народ и умер за него. Никто не посмеет сказать о нет плохо. Как много крови и слез должно пролиться чтобы народ нашел свой истинный путь! Но ведь все это Великая Тайна! Разве вправе люди спросить духов: 'Почему все так, а не иначе'.
Вождь был счастлив. Он уйдет в Страну Вечного Покоя. И он расскажет Гичи-Маниу о великой победе. Никогда еще краснокожие не побеждали такого врага. Даже Черный Орел.
Сознание вновь помутилось. Перед глазами стояло нестерпимо-яркое огромное кровавокрасное Солнце. Но было необычайно легко и приятно. Освещаемые солнцем, перед ложем вождя шли и шли воины. Они прощались с ним. Покрытые пылью боевых походов, увешанные захваченным в боях у бледнолицых оружием. Их лица и одежда забрызганы кровью врагов. Тела испещрены ранами. Но не спины. Им был неведом страх. Сидящий Бык почувствовал покой и умиротворенность. 'В такой день я хотел бы умереть' - подумал он.
Все новые и новые отряды проходили мимо вождя и двигались на восток. Они были неисчислимы. Вдруг Солнце остановилось и изменило свой вечный ход. Солнце краснокожих освещало им путь. Разве не в этом воля Великого Духа? Над светилом стояла радуга. Это был знак Высших Сил. Сидящий Бык знал - время краснокожих близко! Вождь пришел в сознание.
- Я буду говорить, - вдруг тихо, но четко произнес он, - позовите людей. Вскоре все вожди и старшие воины собрались у ложа.
- Братья! Я ухожу в Страну Вечного Покоя. Наступил мой черед. Кто сможет упрекнуть меня, что я не делился с вами последним? Кто скажет, что в бою я прятался за спины? Я жил для вас и мой голос был слышен всегда. Я хочу быть услышанным и сейчас. Люди с белой кожей. Они везде и всюду. Мы уже не можем не говорить, не думать о них. Их земля далеко за Соленой Водой. Они пришли нести нам погибель: разруху, разврат. Не обольщайтесь их вещами. На них печать нашей гибели. Мы победили бледнолицых. Но их больше, чем деревье в лесу. Они упорны, настойчивы. Они не успокоятся и придут на западный берег реки. Нельзя ждать! Мы должны напасть первыми, не дать им собраться с силами.
Вождь смолк. Он долго о чем-то думал, обводя взглядом окружающих. едва узнавая их.
- Где Сменивший Сущность?
Мэкигэн придвинулся ближе, ловя каждый вздох.
- Сын мой! Ты послан нам Великим Духом. Живший в мире белых, познавший их законы, стань факелом в кромешной тьме! Помоги нам идти к победам.
Братья! Не верьте ни одному слову бледнолицых. Они лживы, коварны. Они всегда обманут. Не надо мстить белым людям за их зло, месть и злоба только ослабляют. Просто воюйте с ними. Мы должны бить их всюду: в лесах и лугах, в крепостях и на воде. Мы поселим страх в их душах. И пусть они ботся одного нашего имени.
Братья! Любите Великого Духа. Его Сила в нашей любви. Шауни и алдонтины ветви на одном древе. Мы - единый народ. Мы должны объединиться. И я говорю: 'Нет ни науни, ни алдонтины'. 'Мы краснокожие дети Великого Духа! Многим придется смирить гордыню. Братья! Но разве это не под силу нам! На закате солнца, на бескрайних равнинах, в горах. вершины которых останавливают облака, в непроходимых лесах живут племена еще не развращенные близостью белых людей. На восходе солнца в резервациях доживают свой век осатки могучих народов. Земля краснокожих не имеет границ. Места хватит всем.
Великий Черный Орел боролся за право краснокожих жить на земле. Он не смог объединить народы. Умирая Великий Вождь сказал, что время нашей победы придет. И я прошу Вас, братья, не упустите это время!
Сидящий Бык поднял слабеющую руку. Начинающие седеть густые распущенные волосы ниспадали на плечи. На ввалившихся щеках заиграл румянец, в глазах снова пылал живительный огонь.
- Зоркий Сокол! Почему ты не рядом?
Алдонтин склонился над умирающим.
- Я слушаю Великий Вождь.
- Зоркий Сокол, ты первый смог разорвать порочный круг наших страхов. Ты не жрец, а воин. Но ты ближе всех познал Великую Тайну. Мы нашли истинный путь. Не сворачивайте с него. Твердое Сердце подойди ближе!
Твердое Сердце опустился на колени, нежно гладя щеку вождя и с трудом сдерживая слезы.
- Шауни! Духи уже зовут меня. Время вышло вождь, спосообный в эти тяжелые дни вести людей за собой. И я говорю: 'Твердое Сердце достоин'.
Гул одобрения пронесся по кругу. Сидящий Бык взял в свою ладонь крепкую руку Твердого Сердца. Воин почувствовал как вождь с силой сжал его ладонь. Опираясь на поддерживающих его воинов, старый вождь встал в полный рост, вскинул голову. Он отстранил от себя всех, простер вверх к Солнцу руки. Воины поняли, что их помощь ненужна.
