учат нас, они применяют свою _волю_. А мы применяем свою в процессе обучения. Просто ни они, ни мы не отдаем себе в этом отчета. Обучаясь говорить с самими собой, мы обучаемся управлять _волей_. Это наша _воля_ - разговаривать с собой. Чтобы прекратить внутренний разговор, нам следует воспользоваться тем же способом: приложить к этому _волю_, выработать соответствующее _намерение_.' (VII, 374)
Ярче всего воля манифестирует себя в восприятии. Именно она сдвигает точку сборки, включает _видение_, позволяет 'цепляться' за линии мира и т.д. и т.п. ('Объяснение магов гласит, что у каждого из нас есть центр, из которого можно быть свидетелем _нагуаля_,- это _воля_.' - IV, 276-277.) Если мы говорим об индивидуальной _воле_, то имеем в виду непосредственное действие энергетического тела. Обычно мы не задумываемся, как работает тело физическое - мы ходим, двигаем руками, совершаем сложные движения, постоянно пользуясь механизмом осуществления _воли_, не имея о нем ни малейшего представления. Подобным образом мы научаемся манипулировать энергетическими потоками, лежащими за порогом обычного восприятия. На первых порах маги применяют различные 'трюки', 'обходные пути', отвлекая тональное видение, которое является основным барьером для управления незримым и непонятным объектом. Когда трюк срабатывает, энергетическое тело подчиняется _намерению_ - помимо бодрствующего сознания, помимо интеллекта и языка, что совершенно неудивительно, ибо так бывает всегда.
'Нагуаль может выполнять необычные вещи,- сказал он. Вещи, которые кажутся невозможными, немыслимыми для тоналя. Но что удивительнее всего человек, который их выполняет, не знает, как он это делает. Иными словами, Хенаро не знает, как он делает эти вещи. Он знает только, что делает их. Секрет мага в том, что он знает, как добраться до нагуаля, но когда он туда попадает, то его догадки относительно происходящего там ничуть не лучше твоих собственных.
- Но что чувствуешь, когда делаешь все это?
- Чувствуешь, как будто что-то делаешь.' (IV, 180-181)
Этот совершенно 'мистический' разговор станет чуть понятней, если мы попробуем задать себе вопрос: 'Что я чувствую, когда поднимаю руку?' Скорее всего, мы вынуждены будем ответить вполне в духе дона Хуана: 'Я чувствую, что поднимаю руку.' Только привычка не дает нам заметить мистику повседневного.
Конечно, можно привести более детальные описания самоосуществления _воли_, но насколько они удовлетворительны? Сколь ни углубляйся в подробности, самая суть процесса всегда окажется вне описания. Судите сами:
'Можно сказать, что воин учится настраивать свою _волю_, направлять ее с точностью иголки, фокусировать ее, где захочет. Как если бы его воля, которая исходит из средней части живота, была единственным светящимся волокном. Нитью, которую он может направить в любое вообразимое место. Эта нить - дорога к _нагуалю_. Можно сказать также, что воин погружается в нагуаль с помощью этой единственной нити. Как только он погрузился, способ выражения нагуаля - дело его личного темперамента. Если воин забавен, то его нагуаль забавен. Если он мрачен, то его нагуаль мрачен. Если он зол, его нагуаль зол.' (IV, 181-182)
Дон Хуан попытался описать действие _воли_ через _внимание_, но если мы вспомним, что _внимание_ само по себе есть волевой акт, то поймем, что просто кружим на одном месте. Единственное, что можно извлечь из данного фрагмента, касается всеобъемлющего характера _воли_. Являясь элементом Реальности, она отражает подлинную целостность существа, где более не существует лжи или притворства: если воин зол, то нагуаль его зол. Тем не менее, источник _воли_ не сводим к бессознательному, как пытался нас уверить психоаналитик Дональд Ли Вильямc. _Воля_ интегрирует все, и если значительная доля Реальности пребывает для нас вне осознаваемого поля, это вовсе не делает ее хранилищем животных импульсов и первичных инстинктов.
Когда маг пребывает во втором внимании или во внимании _сновидения_, он осознает действие собственной воли, ибо тональ более не в состоянии скрывать ее. Вычленение этого процесса в чистом виде и есть обретение контроля, так как делает _волю_ объектом _внимания_. Иными словами, энергетические эманации направляют _осознание_ на себя и начинают действовать _непосредственно_. Предварительным условием такого достижения является полное растождествление с 'описанием мира', возникающее в момент предельного отключения внутреннего диалога. Дон Хуан называл его 'моментом молчания'. Ла Горда рассказывала об этом так:
'Нагваль говорил, что это момент отвлечения сознания, еще более тихий, чем момент выключения внутреннего диалога. Это отключение сознания, эта тишина дают возможность подняться намерению направить второе внимание, управлять им, заставлять его делать то или другое. Именно потому он называется волей...
Я сообщил ей, что уже отбросил всякую надежду на возможность когда-либо испытать волю.
- Ты ее испытаешь,- сказала Ла Горда.- Беда в том, что мы не обладаем достаточно острым умом, чтобы знать, что же с нами происходит. Мы не ощущаем своей воли, потому что думаем, будто она должна быть чем-то таким, о чем мы сможем знать наверняка, например - злостью. Воля очень тиха, незаметна. Воля принадлежит другому 'я'.
<...> Мы находимся в нашем другом 'я', когда совершаем _сновидение_.' (VI, 118-119)
В последних книгах Кастанеда редко использует термин воля, предпочитая говорить о _намерении_ (_intent_). Фактически речь идет об одном и том же, разве что акцент переносится с самого действия на результат действия. Правда, с практической точки зрения говорить о _намерении_ удобней, поскольку сознание в данном случае имеет дело только с эффектом силы, не ухватывая силы как таковой. Как и в любой оккультной дисциплине, мы сталкиваемся с принципом 'черного ящика': известны только предпосылки (условия) включения механизма _воли_ и конечный итог, характер же самой работы непостижим. Если воин правильно _намеревается_ сделать что-либо, он автоматически получает необходимый результат. Следовательно, мы должны говорить только о _намерении_.
'_Намерение_ - это вещь, о которой очень сложно сказать что-нибудь вразумительное. Если я или кто бы то ни было попытается объяснить, что такое _намерение_, его слова будут напоминать идиотический бред. Сейчас я попробую сформулировать. Маг формирует _намерение_ совершить то, что он намерен совершить, просто за счет того, что он _намеревается_ это совершить.
- Но это же ничего не значащая бессмыслица, дон Хуан!
-... Как любой рационально мыслящий человек, ты относишь понимание исключительно к сфере рассудочного здравого смысла, то есть - к сфере ума.
Но в моем утверждении речь идет о _намерении_. Поэтому с точки зрения мага понимание этой формулировки относится к сфере функций энергетического тела. Маги считают, что если у человека возникает _намерение_ понять эту формулировку, его энергетическое тело понимает ее совсем иначе, чем это мог бы сделать его ум. Весь фокус в том, чтобы добраться до энергетического тела. А для этого нужна энергия.
- В каких терминах понимает такую формулировку энергетическое тело, дон Хуан?
- Как ощущение, чувство в теле, которое очень тяжело описать. Чтобы узнать, о чем я говорю, тебе необходимо самому это почувствовать.' (IX, 43-44)
Если рассматривать _волю_ и _намерение_ в качестве энергетических аспектов вселенной Орла, то нам станет ясно, что даже самые загадочные явления мира сводятся к взаимовоздействиям полевых структур и к некой совокупности резонансных процессов. Когда маги применили _видение_ для изучения _воли_, они узнали, что это особая энергия, возникающая в результате взаимной настройки внешних и внутренних эманаций. Для мыслителя подобное открытие содержит в себе далеко идущие выводы. Это касается, в первую очередь, проблемы _личного_ и _безличного_ в отношении к силе, формирующей мироздание. Не существует, судя по всему, единой и абсолютной воли для всех разумных существ. Каждый индивидуум имеет собственный, глубоко интимный характер взаимоотношений с универсальной энергией. Именно работа его сознания определяет эффект внешнего влияния, и это с неожиданной стороны освещает парадоксальный тезис о свободе воли в условиях всеобщего детерминизма бытия. Такой подход нивелирует традиционные установки религиозного мироощущения, поскольку выводит _судьбу_ из-под власти морально-этического кодекса или жесткой последовательности звеньев в кармической цепи. Прошлое лишается своего метафизического значения, подобно греху или добродетели. Их присутствие реально, пока они пребывают в психическом пространстве субъекта и оказывают влияние на механизмы восприятия или реагирования. Только _сознание_ личности творит ее судьбу, используя собственное _намерение_. Дон Хуан
