Эллери удивился.
— Вы считаете, что он понимает, о чем говорит?
Ярдли печально улыбнулся и ответил:
— Этот человек безумен. Но он потерял разум, а не связность речи… Он называет себя Ра-Хараштом. На самом деле он есть, вернее, был когда-то египтологом с мировым именем. Я давно хотел вам рассказать про него, продолжил профессор после небольшой паузы, — но все не было возможности остаться наедине, Я узнал его сразу, как только увидел. Это было несколько недель назад, когда я отправился обследовать остров. Прелюбопытная история! Его имя Страйкер. Он перенес тяжелейший солнечный удар, находясь в экспедиции в Египте много лет назад, да так и не поправился окончательно. Несчастный человек!
— Но безумец говорит на древнеегипетском! — возразил Эллери.
— Он воспроизводит по памяти молитву Гору. Поймите, это был крупный ученый, но теперь у него в голове все перепуталось и пришло в беспорядок, а его безумие перечеркнуло все, что он когда-либо знал. Обратите внимание на убранство — оно не в египетском стиле, такой комнаты в Египте быть не может. Тут смешение всего и вся: коровьи рога — принадлежность Исиды, урей — символ власти фараонов, да и Гора он не забыл, а те деревянные плитки, полагаю, служили для сидения верующих при отправлении службы. И библейские выражения я нахожу в его речи… — Профессор пожал плечами. — Все бессвязно смешалось в его больном мозгу…
Харашт закончил молитву и встал, опустив руки. Он улыбался и казался более разумным и успокоенным.
Эллери изучал его с нарастающим интересом, пытаясь вспомнить что-нибудь из работ Страйкера. Действительно, много лет назад, еще в подготовительной школе при университете, он читал о нем. Знаменитый египтолог Страйкер, и поныне бормотавший на языке, погребенном в веках… Эллери оглянулся и увидел Эстер Линкольн, одетую в короткую юбочку и пуловер и смотревшую на них из дверного проема с противоположной стороны молельной комнаты.
Недолго постояв там, она вошла и, не глядя на доктора Тэмпля, пересекла комнату, остановилась возле Пола Ромейна и взяла его за руку. Пол покраснел и сделал шаг в сторону, а доктор Тэмпль улыбнулся.
Инспектор, не обращая внимания на амурные дела троицы, подошел к Страйкеру и спросил;
— Вы можете ответить на некоторые простые вопросы?
Безумный Пророк наклонил голову.
— Спрашивай.
— Когда вы покинули Вейртон, Западная Виргиния?
Глаза старика блеснули.
— После обряда куфы, пять лун назад.
— Когда?! — Вогн вытаращил глаза.
Профессор Ярдли кашлянул.
— Позвольте, я поясню, инспектор. Обряд куфы производился древними египтянами на закате солнца и состоял из церемонии приготовления куфы из шестнадцати ингредиентов — меда, вина, мирры и так далее, — которые смешивались в бронзовой чаше при чтении священных писаний. Он имеет в виду церемонию куфы, проведенную им пять лун назад, то есть в январе.
Инспектор кивнул, а Страйкер благодарно улыбнулся профессору. Вдруг Эллери неожиданно для себя так громко воскликнул «Крозак!», что все вздрогнули. Улыбка сползла с лица Страйкера, и губы его задрожали. Ромейн не шелохнулся.
— Извините, — пробормотал Эллери. — Со мной бывает. Продолжайте, господин профессор.
— Весьма кстати, — улыбнулся Вогн. — Харашт, а где Велия Крозак?
Страйкер облизнул губы.
— Крозак… Нет, нет! Я не знаю! Он покинул храм!
Он бежал!!
— А когда вы связались с этим типом? — спросил Исхем, указывая на Ромейна.
— Что еще за Крозак? — вмешался Ромейн. — Я познакомился со стариком в феврале, и мне понравилась его идея с солнцепоклонниками…
— Где вы познакомились?
— В Питтсбурге. Мне показалось, что это отличное закаливание организма, — продолжил Ромейн, распрямив плечи. — Конечно, — он понизил голос, — болтовня про Бога Солнца хороша для придурков, а по мне, важно только одно — люди сбрасывают одежду и живут под солнцем. Смотрите! — Он глубоко вздохнул, и его великолепная грудная клетка надулась, как шар. Впечатляет, а? Я позволяю волшебным лучам Солнца прикасаться к моей коже…
— Хватит! — перебил его инспектор. — Старая песенка! Я хожу одетым с той поры, как вылез из люльки, и там не менее могу обвязать тебя вокруг своего мизинца, Скажи лучше, как ты попал на остров?
— Злые козни! — внезапно выпалил Страйкер, — Козни? Чьи? — Исхем удивленно поднял брови.
— Козни! — упрямо повторил Страйкер.
— Да не слушайте вы его! — воскликнул Ромейн. — Он как заупрямится, от него слова нормального не добьешься, Когда я с ним встретился, он все твердил: «Козни, козни… Поселиться на Ойстер-Айленде — козни…».
— Это случилось, когда вы стали его учеником или раньше? — спросил Эллери.
— Раньше.
Следствие снова оказалось в тупике. Было ясно, что безумный египтолог при всем желании не способен связно выразить ни одной мысли, а Пол Ромейн просто ничего не знает о преступлении полугодовой давности.
Дознание выявило, что на острове проживают двадцать три нудиста, в большинстве Нью-Йоркцы, привлеченные объявлением в газете или личной миссионерской деятельностью Ромейна. Прибывали они в островную колонию по железной дороге, затем ехали на такси и далее плыли на лодках. Владелец Кетчема встречал гостей и обычно водил по острову, устраивая нечто вроде короткой экскурсии.
Старина Кетчем, как выяснилось, жил вместе с женой в восточной части острова.
Инспектор Вогн собрал и начал допрашивать дрожавших от страха нудистов. Некоторые, понимая, что теперь их приверженность наготе может стать достоянием общественности, пришли позднее на пристань в полной экипировке, с ручным багажом. Но инспектор мрачно покачал головой — ни один не покинет остров без специального разрешения. Он записывал имена и адреса островитян, саркастически улыбаясь новоявленным Смитам, Джонсам, Браунам, — Кто-нибудь из вас покидал остров вчера? — спросил Исхем.
Оказалось, таких нет. Никто из них не был на материке последние несколько дней.
Предварительное дознание на острове подходило к концу. Эстер Линкольн все еще стояла возле Ромейна, когда доктор Тэмпль сказал:
— Пойдем, Эстер.
Она отрицательно покачала головой.
— Ты делаешь большую глупость, Эстер. Не стой хотя бы рядом с этим мерзавцем и ему подобными тупоголовыми ублюдками!
Ромейн угрожающе шагнул вперед.
— Что ты сказал? Повтори!
— Ты слышал, тупоголовый болван! — зло выкрикнул доктор и двинул Ромейна в челюсть, вложив в удар всю свою силу, обиду и ненависть.
Эстер на мгновение замерла. Но вдруг у нее задрожали губы, и она бросилась в лес, всхлипывая и шмыгая носом.
Инспектор Вогн отпрянул.
Ромейн, откинув голову, захохотал.
— Это все, на что ты способен, старый зануда? — Уши его побагровели. Я предупреждаю тебя, Тэмпль! Держись подальше от острова! Если я тебя встречу еще хоть раз, кости переломаю! Все кости до единой в твоем мерзком теле! А теперь убирайся отсюда!
