грохот врывающейся воды, заглушил вопли людей. Я встал на нары и прижался к стенке. Огромный вал воды, сметая заключенных, стойки, столы, табуретки несся по трюму. Я уперся в брусья шпангоутов и выдержал первый напор бешенной воды. С повышением уровня, напор воды уменьшался и когда уровень достиг моей груди, я отталкиваясь от неровностей борта, ощупью перешагивая с нары на нару, шел к носу. В корме вопли и судя по топоту и крикам, там открыли люк. Я у носа. Вода здесь пениться и небольшим буруном выдавливается на поверхность.
- Музыкант, - раздается где-то далеко голос Чигиря. - Музыкант, мать твою... Где ты?
Я набираю воздух и ныряю. Неровный пролом, метр на метр, расположен на левой скуле баржи. Сопротивление, поступающей воды, еще сильное, но я упорно цепляясь за стенки, выползаю наружу и тут же течение прихватило меня и понесло... В голове мутно стучат колокольчики, кажется, что легкие сейчас порвутся и чувствую, что еще немного и конец... Делаю, из последних сил, рывок на верх. Свежий воздух ворвался в легкие и от этого чуть не потерял сознание. Наконец, сознание вернулось и я увидел, что река повернулась влево и баржи из-за деревьев и кустарников не видать. Левый берег почти рядом, я подплываю к валунам и, почти без сил, падаю на огромный, гладкий камень.
Не знаю сколько прошло времени, но в чувство меня привел звук шлепков и покатившегося камня. Я не успел вернуться в воду, как человеческая фигура возникла передо мной.
- Ой, - взвизгнула она.
В джинсовых штанах, куртке, с платком на голове, стояла молодая женщина.
- Тише.
Она с испугом глядела на меня.
- Ты от куда? - спрашиваю ее.
- С баржи. А вы тоже от туда?
- От туда. Никак сбежала?
- Ага, - она успокоилась. - Как баржа тонуть стала и ее принесло под берег, нас сразу из клетушек выпустили и по сходням согнали на берег. А потом мужиков из трюма пытались вытащить, там такой ужас , и охрану почти всю туда бросили, я и бежала...
- Дура, бежать то надо на юг, а ты жмешь на север.
- Так я не знаю где север, где юг. По лесу трудно бежать, там столько деревьев повалено, кустарники непроходимые, вот и прыгала вдоль берега.
- Скоро нас хватятся, надо уходить.
Словно в подтверждение моих слов, за поворотом прогремел выстрел, потом еще один.
- Ой, - опять взвизгнула женщина.
- Ладно, мне пора идти. Тебе лучше вернуться на баржу. Раз ты не умеешь ориентироваться в лесу, то погибнешь.
- А вы куда?
- На ту сторону реки. Сейчас солдаты будут обшаривать этот берег. Вертолеты подкинут, подкрепления, так что если тебя прихватят, обо мне ни слова. Пока.
- Стойте, стойте. Можно я с вами?
- Сможешь переплыть реку? Смотри она какая.
Женщина с тревогой смотрит на тот берег, потом начинает снимать куртку, штаны и кеды.
- Вы прямо в одежде плывете? - спрашивает она.
- Нет. Тоже разденусь, а то не доплыву.
Я снимаю туфли, штаны и все заворачиваю в рубаху.
- А вы мою одежду не возьмете? Я не умею плавать с одной рукой.
Мысленно выругался и хотел послать ее к черту. Она разделась до белых трусов, без бюстгальтера и ее груди вызывающе смотрели торчком. Женщина не стеснялась и протягивала мне сверток одежды. Заметив мой взгляд, сказала.
- У нас в изоляторе не выдали бюстгальтеры. Вот возьмите одежду.
Я свернул все в один сверток, прочно перевязал рукавами рубашки и по камням запрыгал в воду.
Течение тащило меня на север, с трудом переплыл реку и опять без сил упал на камни. Женщина очутилась еще северней и добиралась до меня минут десять.
- Фу, я уже думала не дойду. Босиком так по камням трудно...
- Пойдемте в лес, там переоденемся, а то солдаты на том берегу смогут нас увидеть, когда будут прочесывать лес.
Мы проскакиваем кустарник и в лесу переодеваемся, я в мокрую одежду, она во влажную.
- Холодно как, - морщиться она.
- Сейчас согреемся, пойдем быстрее... Тебя как звать?
- Оля.
- А меня, Витя. Пошли.
Я веду ее вдоль берега реки, но только по кустарникам и лесам. Мы заворачиваем вместе с берегом реки и через ветви видим баржу. Она приткнулась у берега и поджата буксиром. Несколько больших костров дымят недалеко, видны редкие фигурки солдат, оцепивших вынужденный лагерь. Вдруг у костров раздался громкий крик, отдавшийся эхом в лесах.
- Музыкант, я тебя все равно найду.
Вдалеке застрекотали звуки. Над рекой шли на подмогу вертолеты.
- Оля, смываемся в лес.
Идем уже четыре часа.
- Витя, давай отдохнем, - запросила Ольга.
Я тоже чувствую, что это надо сделать. Мокрые кеды, похоже натерли ногу.
- Давай.
Мы выбираем поваленное бревно и садимся на него. Я тут же снимаю кеды и с наслаждением протягиваю ноги.
- Тебя за что посадили? - спрашивает она.
- Банк взял.
- Как взял?
- Так, взял и ограбил.
- Убили кого-нибудь?
- Нет. Здесь стрелять не надо было. Через машину деньги сняли.
Она не понимает, как это через машину и ее красивые брови лезут наверх. Вообще Ольга весьма симпатична и вызывает у меня доверие.
- Это понимать надо так. Залез в их вычислительную машину и все деньги в банке перевел на другой счет.
- Разве так можно? А сколько перевели денег?
- Много. Так много, что до старости, не работая, можно прожить в роскоши.
Она присвистывает.
- Вы их вернули?
- Закопал.
- Вот это, да. А меня взяли за убийство. И в жизни все вроде было хорошо. Школу кончила, в институт поступила, а там на втором курсе с Дуськой встретилась, в подружки она набилась. А потом с парнем познакомились, он на мне женится обещал, а с Дуськой спал. Поймала я их случайно и...
- Неужели убила обоих?
- Нет, мы с Дуськой дрались, а суженный подначивал. Я ей ригельный ключ от своей двери в горло воткнула...
- А жених?
- Что, жених. На суде против меня показания давал. Шесть лет мне дали.
- Не весело. У нас сейчас с тобой три проблемы. Это ночлег, еда и огонь. С ночлегом может выкрутимся, а вот с остальным тяжеловато.
- А я уже пить хочу...
- Потерпи.
Я и сам пить хочу, но к реке возвращаться опасно. Где то далеко гремит двигатель вертолета, теперь он
