- Утихни, Мойше! - оборвал его Маус. - Ты взорвешься, как римская свеча, если будешь сидеть взаперти. Выйди и скажи миру 'здрасьте'. Пойди лучше туда к концу стола и поставь мат вон тому парню.
В углах глаз Мауса просматривалась напряженность. И в голосе она тоже слегка слышалась. Бен-Раби распознал приказ и подошел к столу.
Он не любил, когда его заставляли, но Маус был прав. Задание не окончено. А сидя в каюте, он свою работу не сделает.
Он сел напротив несмело улыбающегося юнца. Противнику достались черные. Мойше начал партию ходом королевской пешки. Сделали четыре хода.
- Мат.
Он не мог сам себе поверить. Никто ведь на детский мат не попадается.
- Отлично, Мойше! - сказала из-за его плеча Эми. - Проснись, Томми! Мойше - это тебе не тактик или стратег. Он камикадзе вроде тебя.
- Правда? - обернулся бен-Раби. Она стояла, опираясь на спинку его стула. Похожий на череп Киндервоорт и его люди скрылись.
- Так я могу судить по твоим партиям, которые я видела.
Челюсть Томми наконец вернулась на место. Он был ошеломлен быстротой разгрома.
- Будем считать это тренировочной партией, - успокоил его бен-Раби. Томми вяло улыбнулся.
- Очень благородно с вашей стороны, - промямлил он. - Я вообще-то заслужил, что получил.
Бен-Раби снова его обыграл с легкостью, но на этот раз повозился чуть дольше. Потом он стал двигаться вдоль стола вверх, обыгрывая сейнера за сейнером и одного наземника, которого уже когда-то обыграл. Звездоловы были энтузиастами, но играли еще хуже, чем он. Играли, как в шашки, гоняясь за истреблением. Он выиграл все партии.
- Перерыв, Эми! - взмолился он. - У меня мозоли на ягодицах.
- Ты очень великодушно поступил с Томми, - сказала она, отводя его туда, где стояли напитки.
- То есть?
- Дал ему второй шанс. Когда нарочно играл плохо.
- В самом деле?
Он был рад, что они его вытащили. Шум, возбуждение толпы, новые люди... Это заражало.
- Так и было. Я кое-что понимаю в игре. Томми - он энтузиаст, но несколько... - она постучала себя пальцем по виску, - ну, ты понимаешь. Он мой троюродный брат, и мне его жалко. Когда-нибудь он поймет, что ему ни у кого не выиграть. Это будет для него ударом. Единственное, что он умеет делать лучше других, - это обращаться с животными.
- С кем? - недоверчиво переспросил бен-Раби.
- С животными. В зоопарке. На Двенадцатом Южном, над центром управления парусами. У нас есть для них место - это то, что у нас не в дефиците. У нас тут и ботанические сады, и дикие леса, и куча еще всякого неэффективно используемого пространства. Наши корабли построены для того, чтобы в них жить.
- Ты мне кое-что напомнила, - смущенно пробормотал он, вспомнив Элис. У Элис был точно такой же точеный нос, такие же высокие скулы, то же изящное тело с небольшой грудью.
- Что именно?
- Так, ничего.
Он постарался скрыть свое смущение, проглотив сразу полчашки дымящегося кофе. Ему обожгло рот, он поперхнулся и забрызгал сидящего перед ним. Забормотав извинения и смешавшись, он стал потирать губы и язык.
Эми увела его прочь, пока он не задохнулся от смущения.
Показав взмахом руки на толпу, он сказал:
- Напоминает мне съезд архаистов. То есть сумасшедший дом. Это каждую неделю так?
- Кроме предыдущей, когда готовились к вашему прибытию на борт. Ты бы посмотрел на это, когда начнется спортивный сезон.
- Откуда же берутся люди, готовые играть во все эти игры? Как Маус мне говорил...
- Люди - это не проблема. У каждого жилого куба своя команда. Они могут подбирать и браковать игроков. Тут быть героем спорта - большое дело. Особенно если попадешь в команду звезд, которую выставляют против других траулеров. Играл когда-нибудь в гандбол при нулевой гравитации?
- Играл. Может быть, по другим правилам... Мы с Маусом иногда играем.
- И кто выигрывает?
- Он. Почти всегда. У меня нет инстинкта убийцы. Я играю для развлечения.
- А он всегда так смертельно серьезен? Всегда решителен. И он, кажется, радуется жизни больше, чем ты.
Он нахмурился:
- Ты это о чем?
- Извини. Да, так о чем это я? У нас даже олимпийские игры бывают. А на верфях - игры между кораблями, и даже между флотами во время траления.
- На верфях?
- Об этом не надо. Это уже секретные вопросы. Он не нажимал. Но, будучи агентом, поставил на этом красную птичку.
Эми отвела его к группе столов под большим плакатом УГОЛОК КОЛЛЕКЦИОНЕРА. Здесь было тише. Люди были здесь постарше и одеты не так цветисто. Мойше тут же углядел монеты, марки и какие-то мелочи из прошлого Старой Земли. Особенно были популярны коллекции монет и марок, легкие на вес связи с колыбелью человечества в ранние дни космонавтики, когда масса и объем имели критическую важность.
- Ничего совсем, - услышал он, как кто-то жаловался своему соседу. Сосед рассеянно кивнул, будто слышал это уже в эн плюс первый раз. - Я же тебе говорил, Чарли, зря время потеряем. Они все гедонисты. - Говоривший метнул взгляд на группу кричаще одетых архаистов. - До следующего аукциона мы ничего нового не увидим.
Его стол привлек взгляд и интерес бен-Раби. Человек выложил коллекцию британских монет и марок.
- Простите, сэр?
- Что такое? - рявкнул тот, который жаловался. Потом распознал в Мойше человека со стороны, у которого, быть может, есть что предложить. Бен-Раби буквально видел, как в нем оживает интерес. И уже более общительным голосом человек продолжал:
- Садитесь. Садитесь. Меня зовут Джордж. Вас что интересует?
- Викторианские. Вы мне скажите, откуда у звезд олова...
На лице человека мелькнула улыбка заговорщика. - Наперед знал, что ты это спросишь, друг. Мне как- то раз повезло. Купил этот сундук на дешевой распродаже на Большой Сахарной Горе. Открываю - Господи Иисусе!
И Джордж разразился повествованием, не упуская ни малейшей подробности того счастливого дня. Все коллекционеры таковы, и у каждого есть в запасе такая история.
А Мойше тем временем его изучал. Как ему удалось попасть на планету Конфедерации? И зачем? Не стоит ли на этом моменте тоже поставить красную птичку? Часто ли звездоловы тайно посещали миры тех, кто за ними охотится?
- Я не знал, найду ли здесь коллекционеров, - сказал Мойше, - но на всякий случай взял с собой свой обменный фонд. Там больше марок, чем монет. Британские, американские и немецкие. Может быть, знаешь кого-нибудь, кто хочет поменяться?
- Кого-нибудь? Да ты оглядись. Видишь, как они все стойку сделали?
'Я чемпион по идиотизму, - вдруг подумал Мойше. - Я мог бы выйти на покой, если бы продал коллекцию на рынке. Господи, да я же богат!'
Премиальные у него накапливались. Он их тратил только на хобби.
- Да садись же, друг, сколько раз тебе говорить? Пол, принеси ему кофе.
Джордж, теперь весь гостеприимство, фактически силой заставил его сесть на стул. Мойше 'сдался. Эми
