- Возможно, мне стоило обратить больше внимания на басню о длинном языке Брешущего Пса. - Возможно, Гаррет. - Что вы делали там? Этот вопрос понятен каждому ветерану. А в Танфере все взрослые человеческие существа мужского пола, которые могут стоять на ногах, и множество тех, кто уже не может, - ветераны. Корона хорошо умеет лишь признавать всех мужчин годными для военной службы.
- Я был в армии. Сначала в боевой пехоте, затем в дальней разведке. После ранения меня перевели в военную полицию. Однажды я спас одного баронета и таким образом получил этот пост. Герои! Но это ничего не значит. Почти все, кому удается прожить достаточно долго и выкарабкаться, совершают когда- нибудь героический поступок. Даже такие отъявленные подонки, как Краск, щеголяют медалями. В Кантарде другой мир. Иная реальность. Мужчины, будь они герои или злодеи, с гордостью показывают свои награды. Противоречивость. Человек полон противоречий. Я знал убийц, которые были артистическими натурами, и артистических натур, которые были убийцами. Художник, написавший портрет Элеоноры, был гением и в той, и в другой области. Двойственность его натуры доставляла ему мучения. Его страдания закончились лишь тогда, когда он встретил еще более безумное существо. Я сказал: - Мы отклонились от темы. Давайте решим, что нам делать с этим убийцей. - Вы верите, что эти убийства достались нам в наследство? - Вы имеете в виду прошлые вспышки? Туп кивнул:
- Да, Покойнику я верю. Нам надо покопаться в старых документах. У вас есть к ним доступ и хватит сотрудников и власти над чиновниками. - А что искать?
- Не знаю. Общую нить. Что-нибудь. В прошлом, когда один и тот же призрак возвращался снова и снова, его ловили и останавливали. Мы посмотрим, что они делали, и подумаем, что делать нам. И, может, поймем, в чем была их ошибка и почему лечение не помогало. - Если ваш приятель не понабрался сведений у Брешущего Пса. - Да. Если. - Что вы собираетесь делать?
- Я видел первого типа живым и одетым. Я ставлю на одежду и надеюсь, мне опять повезет. Туп пристально на меня посмотрел. Он думал, что я знаю нечто важное. Я знал, но какой толк говорить ему, что есть уцелевшая жертва покушения и эта жертва - дочь Чодо Контагью? У Тупа сделается сердечный приступ, да еще и геморрой. - Хорошо. Скажите мне только одно, Гаррет. Что здесь делает Морли Дотс? Туп не такой дурак, чтобы не знать, что мы с Морли давние друзья. - Мне известно, на что способен Морли. И известно, на что нет. - Как объяснить Тупу, что профессиональный убийца Морли никогда не убивал тех, кто на это не напрашивался? Как объяснить, что у Морли более твердые принципы, чем у большинства стражей закона? - Он для меня окно в другой Танфер. Если понадобится там что-либо отыскать, он найдет. Я на это надеялся. Теперь я уже забыл, почему послал Дина за Морли, хотя в то время мне казалось, что так надо. Может, Морли удастся связать меня с дочкой Чодо. Она должна что-нибудь знать. В ее хорошенькой головке могла остаться та самая подробность, которая позволит нам схватить этого выродка. Хотя, конечно, она из тех, кто не видит ничего, кроме себя. Вероятно, она забыла о старикане, изрыгавшем бабочек, как только страх у нее прошел. Туп нахмурился, ему не нравилось, что в расследование втянут Морли. Даже если офицеры Стражи начнут совершенно новую жизнь, они все равно будут думать только о своей заднице. - Умерьте свой праведный гнев, - сказал я. - Он вам не поможет. Однако как он узнал? Морли старался сидеть тихо. Туп нахмурился еще больше: - Пойду отдам приказания. И сообщу вам, если что-нибудь обнаружим. Разумеется, сообщит. После того, как перепробует все средства. Мое мнение о нем улучшилось, но я все равно считал его прирожденным чиновником. Он прибегал к моим услугам от отчаяния. - Договорились. Я проводил его до двери, он ушел в дождь, а я отправился выяснить, что думает Покойник.
ГЛАВА 30 - Еще тысяча марок, если все прекратится насовсем? 'Так он обещал. Прежнее обязательство он выполнил'. Покойник был очень горд собой, потому что ухитрился получить еще одно обещание от Тупа. - Иногда я выражал недовольство из-за того, что ты... 'Иногда? Почему не сказать 'часто'? Или 'постоянно'? Даже, быть может, 'всегда' или 'непрестанно'?'
- Очень редко, в кои-то веки. Но сейчас я хочу сказать совсем не то. Это удачный ход - заставить его раскошелиться еще раз. 'Он в отчаянии'.
- А время отчаяния - лучшее время для тех, кто хочет этим отчаянием воспользоваться. 'Понятно. Как ты относишься к тому, чтобы побеседовать с дочерью Чодо?' Морли вышел из кабинета и, не спросив разрешения, вошел в комнату Покойника. Теперь он, не спросив разрешения, встрял в разговор. - Об этом уже шла речь. Мои попытки не приветствовались.
- Предоставь это мне. У меня есть подход. Передай Краску, что мне нужно поговорить о девушке. Не говори, о какой. Он не знает, что мне известно, кто она. - Не понял. Как он может не знать?..
- Не надо понимать. Просто скажи ему, что мне нужно поговорить с ним о девушке. Не уточняй о какой, он сообразит, что я имею в виду. Мы с ним друг друга понимаем.
- Тобой движут личные мотивы, Гаррет. Остерегись. Ты, как всегда, хочешь вляпаться по уши. Тебе что, неймется? Не вздумай приставать к дочке Большого Босса. Если у тебя руки чешутся, лучше отруби их, но избавь нас от горя. - Что ты об этом думаешь? - спросил я у Покойника. 'Беседа с девушкой может оказаться бесполезной, но это выяснится только после самой беседы. Если возможно, договоритесь, чтобы она пришла сюда'. - Это и есть суть моего великого плана. 'Ты лжешь. Но я верю, что инстинкт самосохранения возобладает над твоими влечениями'.
- Я зрелое человеческое существо, сэр. Я не рассматриваю всех особей противоположного пола как объект желания. Морли съехидничал: - Только тех, кто старше восьми и моложе восьмидесяти.
- Хорош друг! Разумеется, если я окажусь в постели с женщиной, я не растеряюсь. Но я не окажусь в постели с женщиной в ближайшие лет сто. Ха. Я себя убедил. Почти всего себя, осталась лишь совсем крошечная неуверенность, что я сделаю, если с дочкой Чодо произойдет чудесное преображение и она не только наконец заметит меня, но и начнет шептать мне на ухо сладкую белиберду. Иногда даже у самых стойких белых рыцарей веления разума, совести и навыки выживания теряют силу перед чувствами, не поддающимися воздействию ума. В каждом из нас сидит антиобщественное существо, которое только и думает, как бы нарушить связь между действием и его последствиями. - Да, конечно. Морли мне не верил. Мне показалось, что и Покойник тоже. Мои собственные сомнения не были такими мрачными. Я повидал немало женщин и уже не откликаюсь на зов этих сирен. Я могу беситься и чертыхаться, но голову не потеряю. Дочь Чодо не в моем вкусе. Мы поговорили о том о сем, наконец Морли решил, что с него хватит плохих новостей:
- Если меня слишком долго не будет, Рохля, Сарж и малыш решат, что я попал в дом призрения.
- Ну да. Ступай успокой их. - Я поглядел ему вслед и вернулся к Покойнику. 'Что еще, Гаррет?' - Я серьезно подумываю о том, чтобы вздремнуть. 'В самом деле? А что принес мистер Амато? Надеюсь, ты помнишь, что у нас есть еще одно дело?' - Оставь. Ты хочешь, чтобы я отдал этот бред Гулляру? 'Мне пришло в голову, что это может принести пользу, но не непосредственную. Когда ты отнесешь отчет, задержись на несколько минут и попытайся выяснить, знает ли кто-нибудь, почему там оказалась эта мисс Контагью'. - Я тоже об этом думал. 'Но ты не настолько любопытен, чтобы это сделать. Тебе определенно надо взять себе девиз НОНЗ, Гаррет. - НОНЗ? 'НЕ ОТКЛАДЫВАЙ НА ЗАВТРА!' Поверь знатоку. Стараться отложить нужно только последнее свидание со смертью'. Если подольше пообщаться с Покойником, можно научиться разбирать его сигналы, не облеченные в слова. Он не сказал, но имел в виду, что, если я не пойду донимать Гулляра, мне не будет покоя дома. Мы всегда идем на компромисс. Такова жизнь. Каждый день приходится заключать сделки, чтобы обеспечить себе покои или возможность выспаться. Я решил, что линия наименьшего сопротивления пролегает через дансинг Гулляра.
ГЛАВА 31 Мы с Хрустом уже становились приятелями. Он размышлял, бросал на меня взгляды украдкой всего минут пять и сразу вспомнил, что я люблю пиво. Этим он сделал ненужным один вопрос из всегдашнего перечня. Я сделал ненужным все остальные, попросив пол-литра вейдерского светлого лагера, а потом сказал: - Передай Гулляру, что пришел Гаррет. - Гаррет. Так. Хруст удалился на цыпочках. Я ждал, когда ноги его придут в противоречие с бородой. Этого не случилось. Этот гном опровергал законы природы. Хруст пропал надолго. Я потягивал пиво и оглядывал помещение. Здесь царило оживление. Пол сотрясался от плясок. Три пары танцевали под аккомпанемент хрипящего оркестра, который наигрывал какую-то неизвестную мелодию; я бы узнал эту пьесу, если бы ее исполняли настоящие музыканты. За тремя столами сидели клиенты. Все девушки были заняты, для меня не осталось ни одной, хотя они и так уже махнули на меня рукой. Память у них лучше, чем у Хруста. На одну я обратил внимание. Новенькая. Очевидно, в прошлом у нее была другая жизнь. Эта девушка была великой актрисой, а может, она
