- Если кто близко к тебе подойдет, можешь вырезать у него на лице свои инициалы. Для себя я выбрал нож с таким длинным лезвием, что он напоминал короткий меч. Я направил острие в сторону комнаты Конфетки. Я вошел первым, вид у меня был совершенно дурацкий. И сразу столкнулся с нашим незваным гостем, с этим чудовищем, которое почти без усилий подняло Конфетку к самому потолку. Он закрепил веревку и напоминающий плаху кусок бревна на перекладине, оставшейся торчать после ремонта. Его толкало проклятие, и он собирался угрохать Конфетку прямо на месте. - Он растет на глазах, - прошептала Белинда. Я не мог рта раскрыть. У меня язык прилип к гортани. Человек продолжал двигаться, несмотря на воздействие Покойника. Проклятие давало адскую силу! Почему Конфетка не убежала от него? Покойник замедлил бы шаги убийцы, и он бы ее не догнал.
- Ух! Белинда! Не смотри этому чудищу в глаза. У меня такое чувство, что, если он положит на тебя свой зеленый взгляд, ты пропала.
- Хорошо. - Она не нервничала. Моя девочка Белинда не из таких. Она невозмутима, как ее папочка. - Ты зажжешь свечи или дашь этим насекомым одолеть меня? Из угла рта злодея вылетали бабочки. Я зажег серную свечу от обычной свечки, которую захватила с собой Белинда, и поставил на пороге. Когда я ставил вторую свечу, негодяй заметил, что он здесь не один. Боже, какой он был огромный! Вроде Плоскомордого, только еще крупнее. И где Уинчелл его отыскал? Такое громадное существо не должно бегать на свободе. Он медленно повернул голову. - Почему ты не пырнешь его, Гаррет? Тебе нравится тянуть время, да? Да. Потому что у меня слишком много совести. А в этот раз еще потому, что я совсем растерялся. Этого не могло быть. С убийцей девушек разделались у Гулляра. Сейчас я уже должен был лежать в постели, может, даже спать. Гигант поднял Конфетку вверх ногами так высоко, что только голова ее касалась пола. И тут он выпустил из рук веревку. Веревка со свистом скользнула по плахе, и Конфетка плюхнулась на пол. Хотя во рту у нее торчал кляп, она начала издавать какие-то звуки, будто пытаясь произнести мое имя Я надеялся, что она не хочет меня о чем-то предупредить. У меня не было времени выуживать из нее это предупреждение. Гигант засверкал зелеными глазами. И стал изрыгать бабочек. В основном тоже зеленых. Старик Дракир любил зеленый цвет. Прямо у нас на глазах гигант начал стареть. Каждую минуту он становился старше на несколько лет. Рост его тоже уменьшился, хотя, чтобы добраться до него, мне надо было подставить лестницу ступенек в пятнадцать. Он приглядывался к Белинде. Он тяжело задышал, будто бежал против урагана. Он пыхтел и хрипел. Бабочки полетели у него из ноздрей. Довольно глупые насекомые, или заклинание в этой части было плохо продумано. Почти все бабочки летали за убийцей. Я держал перед ним зажженную серную свечу. Бабочки не доставали меня через марлю. Правда, ему, похоже, было все равно. Он не отрывал взгляда от Белинды.
- Не смотри этому ублюдку в глаза, - напомнил я ей и отодвинулся в сторону. Я встал на колени и пополз вперед, негодяй продолжал проделывать свой леденящий душу фокус. Я перерезал ему сухожилия за правым коленом и левой лодыжкой. До него не сразу дошло, что к чему, но он упал. Затем снова стал подниматься. Я проткнул ножом его правую ладонь и пригвоздил ее к полу. Белинда вонзила нож в левую ладонь. - Попробуй заткнуть ему рот кляпом, Гаррет. В ней играла кровь Контагью. Нарастающая боль и повреждения сломили гиганта настолько, что проклятие .a+ !%+.. Тут за дело взялся Покойник. Злодей словно окаменел. Откуда-то совсем издалека долетел шепот, будто доносимый встречным ветром: 'Ты пришел вовремя'. Я освободил Конфетку.
- И зачем ты развлекаешься с этими извращенцами? Нет чтобы найти нормального приятного парня вроде меня. Конфетка меня обняла. Она не проронила ни слова, даже когда Белинда пошутила: - Может, она подумала, что тебя уже прибрали к рукам. Конфетка только теснее прижалась ко мне, словно решила никогда не отпускать. Бабочки порхали вокруг, как пьяные. Я тоже стал задыхаться от серного дыма. Насекомые садились на обнаженные руки Конфетки. И звали своих сородичей. Я опять подумал: вдруг эти маленькие черти переносят проклятие? - Пошли отсюда. Запрем этих тварей здесь, со свечами. Я решил, пока Покойник занят, незаметно пронести несколько свечей и в его комнату, исключительно ради эффекта. Белинда стала помогать Конфетке, хотя и не очень любезно. Я взглянул на нашего незваного гостя. Из его приоткрытого рта все еще выползали бабочки. Белинда сказала: - Нельзя оставлять его здесь. - Почему? - Он сдохнет. - Туда ему и дорога. - Пошевели мозгами, гений! 'В самом деле. Наступит твой черед нас пугать'.
- Не вмешивайся. - Я заворчал, мне стало противно. Если злодей умрет, проклятие может перейти только ко мне. Не думаю, что это будет так уж здорово. - Надо, чтобы он оставался без сознания. А то он может покончить с собой. У меня возникло внезапное убеждение, что проклятие привело Уинчелла в заведение Гулляра, чтобы он отвлек внимание от покушения на Конфетку. Покойник просигналил: 'Я могу его удержать'. - Как ты удерживал его, когда я вернулся? 'Свяжи его, если тебе будет от этого легче'.
- Хорошо. - Я заглянул в комнату Конфетки. Дыхание негодяя улучшилось. Пол был устлан бабочками. Только некоторые из них проявляли признаки жизни. Я сказал:
- У меня возникла идея. Пусть проклятие перескочит на Покойника. Тогда он будет... - Тогда он будет разговаривать с тобой напрямую.
- Ты практична до ужаса. - Я развязал моток полотняной веревки и принялся за нашего злодея. У меня ушел весь моток, затем я еще вставил ему в рот кляп. Потом я избавил его от серных свечей. И дал Белинде свою дубинку. - Если он пошевелится, сразу же тресни его. - Куда ты идешь? - За Тупом. Чтобы они убрали отсюда нашего гостя. Но до этого дело не дошло. По крайней мере тогда.
ГЛАВА 59 Я должен был знать. Этого следовало ожидать. Черт побери, надо было принимать это в расчет. Это была судьба. С тех самых пор, как я связался с Брешущим Псом, как я ни увиливал, Амато нигде не давал мне проходу. Поэтому я совершенно не удивился, когда увидел, что Брешущий Пес расположился у меня в коридоре вместе с Сас и Дином, Сас очень расстроена, Амато суетится вокруг Дина, а Дин слабым голосом настаивает, что с ним все в порядке. Дин был настолько ошеломлен, что не чувствовал боли. 'Как бы мне отсюда выбраться, - пробормотал я, - пока еще никто меня не заметил?' В эту минуту меня не очень заботили неприятности Брешущего Пса. - Гаррет! Меня заметили.
- Не продолжай. У меня свои трудности, и я вряд ли смогу что-нибудь b%!% посоветовать.
- Да не волнуйся. Я как только увидел этот разгром, так и подумал, что тебе не до меня.
- Проклятие как-то разделилось. У меня наверху еще один убийца. - Черт! В глазах Брешущего Пса зажегся огонек. Что еще такое? - Я иду за капитаном Тупом. - Правильно. Я тебя понимаю. Я побуду здесь и за всем присмотрю.
- В этом нет необходимости. Иди домой. Поспи немного. Когда Покойник хочет, он может обойтись без помощи. Из комнаты Покойника до меня дошел смешок, а Амато возразил:
- Мне будет не по себе, Гаррет. После всего, что ты для меня сделал. Все равно мне надо поговорить с тобой о моей девочке. Вот эта Сас не моя малышка. Это я уже понял. Я не стал больше ничего слушать. Я питал хилую, тщетную надежду, что Покойник сжалится надо мной и вышибет Брешущего Пса до моего прихода. Тупа пришлось будить; от одного этого я получил несказанное удовольствие. Вот опять! Никогда во время расследования мне не приходилось будить людей среди ночи. Всегда кто-то приходил ко мне и требовал, чтобы я встал чуть свет.
- Да! - настаивал я, добравшись наконец до его квартиры. - Вы, политик, поднимите задницу и пойдемте со мной, увидите сами. Проклятие размножается. Если вы не заберете этого типа, проклятие пойдет дальше, как будто мы не поймали никакого Уинчелла. Я уверен. Вы думаете, я прибежал в такое время, потому что у меня против вас зуб. Вы же меня знаете! Туп фыркнул: - К несчастью. Вы не можете просто привезти его завтра?
- Я иду домой. Когда я приду, я передам этого типа тому, кто окажется поблизости. Если не окажется никого, этот тип уйдет самостоятельно. И я больше не собираюсь распутывать историю проклятий, выдуманных древними полоумными волшебниками. Если действительно хотите доставить мне радость, придите и под каким-нибудь предлогом арестуйте Брешущего Пса Амато. Возможно, он важный свидетель. Он решил свести меня с ума. Некоторое время Туп смотрел на меня с хмурым видом, вероятно, размышляя, не стоит ли ухватиться за предложенный мною план. На губах его блуждала гадкая улыбочка. Я сказал:
- Не вздумайте сделать какую-нибудь пакость, чтобы заставить меня пожалеть о своих словах.
- Да что вы! Помилуйте! И даже сто раз помилуйте. Эчавар! - Внезапно появился подобострастный тип, будто только и ждал, когда Туп его позовет. - Доложи Шустеру, что мне нужен взвод для ареста еще одного носителя проклятия. Или, в случае неудачи, злостного нарушителя порядка. У меня сложилось впечатление,
