дремал. По правде говоря, спал каждый второй солдат. Ночь была бы совсем спокойной, если бы не шум строительных работ внизу.
Из темноты возник Гарун и сказал:
— К утру они отдохнут, а мы потеряем последние силы. Отец считает, что завтра нам придет конец.
Браги в ответ буркнул нечто невнятное. Этот Эль Надим не дурак. Рассчитывает вконец измотать защитников. А они уже сейчас впали в уныние и ни на что хорошее не рассчитывали. Люди валига были убеждены в том, что сопротивление обречено на провал.
— Нам нужна помощь, — продолжал Гарун. — Но её не будет. Племенные вожди нам изменили.
Браги вновь пробурчал что-то нечленораздельное.
— Они рады присоединиться к Эль Надиму. В пустыне полно тех, кому не терпится разграбить Эль Асвад.
— Твой отец делает все, что может.
— Нет, не все. Я обладаю талантами, которые он, опасаясь за меня, не использует. Если бы он мне позволил, я смог бы в корне изменить ход событий.
— Каким образом?
— Вообще-то я пришел поблагодарить вас. За то, что вы для меня сделали.
— Благодарности не требуется. Но ты уже, так или иначе, поблагодарил.
— Я перед тобой в долгу. А наша семья по долгам всегда расплачивается.
Спорить Браги не стал, хотя и был весьма низкого мнения о человеческой благодарности. Взять, к примеру, отца и Тана. Не было в мире двух других людей, стольким обязанных друг другу.
Гарун вскоре ушел. Он был сосредоточен и задумчив, полностью погрузившись в собственные мысли. Эта встреча озадачила Браги. Парень явно что-то задумал, надо бы за ним присматривать, подумал он.
Гарун вернулся примерно через час. Он принес с собой моток веревки и небольшой черный мешок.
— Что ты затеял? — спросил Браги, после того как Гарун закрепил конец веревки на зубце стены.
— Хочу воздать Ученику тем же, что он преподнес нам.
— Кто велел тебе это сделать? У меня нет приказа пропустить тебя за стену.
— Я сам себе велел, — ответил Гарун, бросая веревку во тьму. — Вернусь, прежде чем кто-либо успеет заметить мое отсутствие.
— Проклятие! Я не могу тебе позволить…
Но Гарун уже исчез за стеной.
Браги склонился со стены и крикнул:
— Ты не понимаешь, что делаешь! Ты даже понятия не имеешь, как надо спускаться по веревке!
— И что ты так орешь? — проворчал проснувшийся Хаакен. — Атакуют, что ли?
— Нет. Это Гарун. Только что перелез через стену.
— Надо позвать сержанта-разводящего, а не кудахтать, как старая курица.
— У парня могут возникнуть неприятности.
— Ну и пусть. Тебе-то какое дело?
— Мне он нравится.
— Он дезертирует. Так ведь?
— Нет. Охотится на Эль Мюрида.
Хаакен поднялся на ноги и глянул со стены в темноту. Гаруна видно не было.
— Ну и дурень же он, если хочешь знать мое мнение.
— Я иду за ним.
— Что? Да ты просто псих! Тебя повесят за то, что оставил пост. Если он такой идиот, что полез вниз, оставь его в покое. Нас это не колышет.
Браги не знал, как поступить. Гарун ему действительно нравился, но в нем сидит слишком много романтики, и это его может погубить.
— Он там один, Хаакен. Я все-таки иду. — Рагнарсон поправил на себе меч так, чтобы тот не мешал при спуске.
Хаакен вздохнул и тоже принялся закреплять перевязь.
— Что ты делаешь?
— Неужто ты думаешь, что я тебя отпущу одного? Своего брата?
Браги запротестовал. Хаакен зарычал в ответ. Спор становился все громче, и остальные солдаты отделения решили выяснить, что же все-таки происходит. Через несколько секунд все отделение решило сопровождать Браги.
Это заставило его задуматься. Одно дело рисковать собственной жизнью и совсем другое — повести всех своих подчиненных на дело без одобрения начальства.
Что двигало этими людьми? Он не знал. Но разве он сам знал, почему решил пойти вслед за Гаруном?
— Если об этом узнают, то по шее дадут вам, — сказал он. — Так что решайте самостоятельно — идти или нет.
Он взялся за веревку, перелез через стену и начал спуск. Когда он был на полпути к земле, веревка дернулась. Фигура человека заслонила звезды.
— Проклятый Хаакен, — прошептал он улыбаясь. На душе сразу стало теплее.
Браги, укрывшись за камнями у подножия стены, изучал наиболее удобные подходы к лагерю Ученика. Он опасался, что свои, там наверху, могут заметить его и принять за врага. Вскоре к нему присоединился Хаакен. Справа от Браги на одно колено приземлился ещё один человек. За ним последовали третий, четвертый, пятый… И это продолжалось до тех пор, пока не собралось все отделение.
— Идиоты! — прошептал он. — Ну ладно. Теперь сидите тихо, если не хотите, чтобы со стены вас проткнули стрелой. — Он пополз вперед, стараясь вычислить путь, который мог избрать Гарун.
Судьба оказалась к ним благосклонной, и часовые на стенах их не заметили. Браги перестал о них беспокоиться, теперь его больше занимали пикеты противника.
Так и не обнаружив Гаруна, он затаился на расстоянии полета стрелы от вражеских укреплений.
— Парень надул тебя, — сказал Хаакен. — Он просто смылся.
— Только не Гарун. Он где-то поблизости. — Браги оглянулся, чтобы взглянуть на Твердыню глазами врага. Она возвышалась мрачной громадой, и зубцы стены на фоне звезд выглядели лезвием гигантской пилы. Нигде ни огонька. Восстановительные бригады закончили работу.
— Рассыпьтесь цепью. Будем выжидать здесь, пока что-нибудь ни произойдет.
В лагере врага царила тишина, хотя за оградой можно было увидеть пламя костров. Время от времени на вершине вала возникал темный силуэт одинокого часового.
— Браги! — прошипел кто-то. — Там!
— Вижу.
Едва заметная вспышка осветила скалу и сизая бусинка, бросая вызов силам тяготения, поплыла к укрепленной ограде лагеря. Стоящий на ограде часовой пошатнулся и упал со стены, с глухим звуком ударившись о землю.
— Во что мы влипли? — прошептал Хаакен. — Это же колдовство, Браги. Смертельная магия. Может быть, нам лучше вернуться?
Браги успокаивающе коснулся ладонью руки брата. Еще один светящийся пузырек поплыл в сторону лагеря. Еще один часовой рухнул с ограды. Солдаты умирали в полнейшем молчании.
Послышался шорох. Вглядевшись в ту сторону, откуда раздался звук, Браги увидел скользнувшую к ограде тень.
— Это он, — шепнул Браги, поднимаясь. — Пробирается в лагерь.
— Надеюсь, ты не собираешься следом? — спросил Хаакен.
— Нет. Это было бы самоубийство. Я хотел остановить его, но боюсь, что опоздал.
Глава 12
Ночные заботы
Гарун вначале сжался в комок у основания ограждения, а затем распрямился как пружина, использовав всю силу своих молодых мышц. Он зацепился кончиками пальцев за край ограждения и некоторое время висел неподвижно, прислушиваясь. Тревоги в стане врага не последовало.
