- Так ведь тут нет никаких ворон, - отозвался Лонго, - мы установили заградительную линию, так что пташки и близко не подбираются.
- Хорошо. Заряди все шесты на полную мощь. Я сама хочу провести испытание.
- Похоже, дело у нас на мази, - заметил Ведьмак. - Хороших шестов на шесть больше, чем мы рассчитывали, да и большая часть прочих способна стрелять примерно на милю.
Вся эта компашка радовалась своим игрушкам, точно малые ребята. А пуще всех Госпожа: она чуть ли не скакала от радости, как будто ей снова стало пятнадцать.
Ребята уже начали укладывать инструменты в фургоны. Однако прицельные козлы никто разбирать не стал. Напротив, их развернули в другую сторону, зажав в фиксаторах самые мощные шесты.
Лофтус, Лонжинус и Масло ехидно хихикали. И даже у Госпожи был такой вид.., ну, почти такой, как у Одноглазого или Гоблина, когда кто-нибудь из этих хмырей собирается устроить другому подлянку.
Мне все эти приготовления вовсе не нравились.
- Эй, что это вы затеваете? - крикнул я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно строже. - А ну кончайте...
За все происходящее здесь отвечал я. Не обращая внимания на мои протесты, вся компания стрелков, включавшая Госпожу, братцев-механиков. Масло и Ведьмака, собралась позади козлов, обмениваясь шуточками по поводу возможностей самых здоровенных шестов.
- И думать не смейте... - пытался я остановить их. Родственнички мои сгрудились у меня за спиной. Мало что уразумев из услышанного и увиденного, они нутром чувствовали - затевается что-то запредельное.
- Не делайте этого!.. - в последний раз взмолился я.
Двадцать две бамбуковые трубки разрядились почти одновременно. Чертовы стрелки проводили взглядами шары, устремившиеся к северо-западу - туда, где в моем воображении молнии истерзали тучу ворон.
Правда, теперь все происходило наяву.
Логовище Ловца находилось не менее чем в десяти милях от нас, но, чтобы преодолеть это расстояние, огненным шарам потребовалось не больше десяти секунд. А то и пяти. Я слишком ошалел для того, чтобы верно судить о времени. Дым, огонь и дерьмо взлетели в воздух аж на полмили, что привело всю компанию в еще больший раж. Госпожа и ее ребята принялись выпускать огненные шары очередями по четыре или пять сразу. Отдаленные леса попросту вскипели. Даже с такого расстояния я видел, как исполинские деревья взлетают на тысячу футов.
Я припомнил некоторые из этих деревьев - в обхвате они были чуть ли не вдвое больше моего роста. А сейчас они кувыркались в воздухе, как горящие щепки.
А когда падали, то продолжали гореть. Весь лесной массив превратился в горнило чудовищного вулкана.
Надо думать, ворон в этот день погибло немало. А уж Душелову точно было не до смеха.
Глава 88
Для людей очень многое значит ритуал. Старик велел мне приступить к чтению выдержек из Летописей: когда-то он занимался этим сам, но с тех пор много воды утекло. Однако он продолжал верить, будто каждому из братьев необходимо знать длиннющую историю Отряда, в которой найдется место и для него. Он даже велел командирам самим заняться обучением таглианскому всех, кто еще не говорил на этом наречии, чтобы у братьев был какой-то язык для общения. А то ведь и верно - что ни солдат, то особый язык. Не припоминаю, чтобы в Летописях говорилось о временах, когда Отряд был столь же разноязычным.
Так или иначе, от этой работенки мне было не отмазаться. А стало быть, приходилось каждые несколько дней мотаться в штаб-квартиру на общие собрания.
Разбудивший меня аромат казался волшебным. Раздувая ноздри, я высунулся из нашего беспрерывно обновлявшегося бункера и, углядев Тай Дэя, спросил:
- Чем это пахнет?
- Вчера ночью дядюшка Дой добыл кабана. Так что сегодня у нас будет жареная свинина.
- Хочется верить, что я смогу этого дождаться.
- Придется. Тем более что сам просил напомнить, что сегодня утром у тебя встреча.
- Елки-палки!
Предполагалось, что это важная встреча, на которую лучше не опаздывать.
- Если я задержусь, ты уж оставь для меня кусочек. Не обижай родича. - С этими словами я поплелся приводить себя в порядок. О душе, стрижке бороды или укладке волос, конечно же, не могло быть и речи, однако я не мог обойтись без того, чтобы ополоснуть лицо или выковырять всякую дрянь, накопившуюся между зубами. Кстати, хотелось бы знать, что станет с нашими зубами, ежели мы в ближайшее время не отыщем Одноглазого. Он заговаривал парней от зубной боли, и заговоры его действовали - но их требовалось повторять каждые два года. Его чары были хилыми, но многие из вступивших в Отряд в последнее время не имели даже и этой защиты.
Тай Дэй обижать меня не стал - просто-напросто снял кабанчика с огня и вместе с тушей поперся следом за мной. От этого малого все равно не улизнешь.
Я по-прежнему ходил пешком. Дрема так и не вернул мне коня. И не вернулся сам, хотя времени прошло уже более чем достаточно. Он исчез, когда пересекал горы. Поиски в мире духов ничего не дали. Я начинал опасаться худшего.
Две откормленные вороны следовали за мной, перепархивая с куста на скалу, - единственное свидетельство того, что Душелов пережила устроенный Госпожой тарарам и по-прежнему испытывала к нам интерес.
Баба она, конечно, чокнутая, но, когда приспичит, может проявить терпение.
Госпоже сообщили, что ее сестрица ускользнула от огня лишь потому, что уселась на ковер Ревуна и улетела на север, где вступила в переговоры с Радишей.
Мне никто не приказывал искать Душелова. Напротив, велено было сматываться, едва я учую ее присутствие, как, впрочем, и присутствие Кины. От Копченого толку теперь почти не было, и лишиться меня было бы для начальства слишком большой потерей.
Пожалуй, я стал ценным кадром.
Прежде чем мы стали подниматься по дальнему склону, я оглянулся и приметил тащившегося за нами дядюшку Доя. В последнее время он делал это частенько, причем с таким видом, будто в любой миг ждал нападения. Рука его сжимала рукоять Бледного Жезла.
С недавних пор он заставил нас с Тай Дэем возобновить учебные бои. У нас просто не было другого выхода: или отбивайся, или сноси побои. Тренировочный деревянный меч лупит так же больно, как и любая дубинка.
Правда, как мне кажется, я уже разуверил дядюшку Доя в способности когда-либо овладеть фехтовальным мастерством, равно как сам отчаялся вдолбить в его башку, что существует разница между манерой боя одинокого волка и солдата, сражающегося плечом к плечу с товарищами. Он этого не понимал или делал вид, будто не понимает. Зато не приходилось сомневаться в том, что он постоянно держался настороже. Почему - я даже и не спрашивал, и некогда, и незачем - вразумительного ответа все равно не добьешься.
Я достаточно долго валандался с Копченым, чтобы понять это.
- Мы грибы, - напомнил я Тай Дэю.
- А?
- Грибы. Нас держат в кромешной тьме и кормят лошадиным дерьмом.
Он должен был вспомнить, что я имею в виду, но не слишком старался. Как и большинство прибившихся к Отряду нюень бао.
- Ладно, не бери в голову.
Дядюшка Дой попытался было увязаться за мной и на собрание, но двое часовых решительно преградили ему дорогу, после чего он предпочел остаться с другими нюень бао. Раньше он держался от них в сторонке, а теперь, кажется, принялся искать Джоджо, бывшего телохранителя Одноглазого, малого, который слыл нелюдимым даже по меркам нюень бао.
Я нырнул в нору Старика.
Там уже собралась уйма народу. Надо думать, только меня и ждали.
