усилий, - все храмы и были выстроены в одном квартале. Я огляделся. Говорите, боги? Ну да, разумеется.
- Тебе известно, как обстоят дела на улице Богов? Все решают деньги. Если у тебя достаточно приверженцев, ты перемещаешься на запад, в храмы и соборы, расположенные ближе к Холму. А если теряешь свой пай, движешься в обратном направлении, к реке. Три десятилетия мы держались за последнюю часовню у реки, цеплялись за нее ногтями и зубами, а храм шайров стоял чуть наискось, на одно здание западнее. Нас разделяла кумирня божка по имени Скабз. В прошлом месяце приверженцев у Скабза прибавилось, а беженцы из Кантарда привели в Танфер нового бога, Антитибета, у которого поклонников, как выяснилось, в избытке. Он занял храм, отстоящий от реки на треть расстояния до Холма. В результате начались передвижки. И теперь либо мы, либо шайры должны покинуть улицу Богов. Наконец-то хоть что- то прояснилось. Конечно, я знал, каким образом священники и жрецы обстряпывают делишки в Квартале Грез (правда, не представлял, зачем, но это не столь важно). Дальше всего от реки находились Четтерийский собор и оплот ортодоксов. Эти культы одновременно враждовали и поддерживали друг друга, всяческими шизофреническими уловками завлекая под свою сень как можно большее число верующих. Их служители обладали и богатством, и могуществом. А у самой реки теснились храмы и часовни богов вроде тех, с которыми мне привелось столкнуться, известных разве что горсточкам приверженцев. Честно говоря, береговые храмы сильно смахивали на чудом уцелевшие во время наводнения развалюхи. Мне показалось, я разобрался в ситуации. Отсюда вовсе не следовало, будто я поверил, что и впрямь имею дело с взаправдашними богами и богинями. Впрочем, утверждать, что не поверил, я бы тоже не рискнул. Сами знаете, когда речь заходит о богах, достоверных фактов раз-два и обчелся; зачастую эти факты выдумывают священники, которые живут приношениями одураченных прихожан. Но ведь мы в Танфере, чудесном городе, где может произойти что угодно.
- Ты скептик, - заметила Магодор. Сейчас она выглядела чертовски привлекательно. Я утвердительно кивнул. Предпочитаю не скрывать своих убеждений - или отсутствия оных. Из ноздрей главаря вырвались струйки дыма. Он вырос футов до восемнадцати. Пожалуй, если разозлится еще сильнее, того и гляди прошибет головой потолок.
- О твоем образе мыслей мы поговорим в другой раз. Главное - чтобы ты понял: мы, годороты, оказались в отчаянном положении. Либо нам, либо шайрам придется покинуть улицу Богов. Для нас это означает полное исчезновение. Улица обладает собственной силой, манной, которая поддерживает в божествах жизнь. Покинув улицу, мы сначала превратимся в призраков, а затем исчезнем окончательно. Неужели? Про остальных говорить не буду, а три урода выглядели такими же эфемерными, как гранитная стена.
- Если нас вынудят покинуть улицу Богов, - повторила Магодор на случай, если я не услышал, - мы погибли. Нам уже не воскреснуть. Не так уж часто меня обвиняют в том, что я раскрываю варежку не подумав. На сей раз я тоже выдержал паузу, прежде чем спросить:
- Что случается с богами, которых перестают почитать? У вас есть свое начальство, перед которым вы должны оправдываться, и все такое прочее? Бум! Вокруг головы главаря возник целый венок из молний. Гигант вырос настолько, что уже не умещался в погребе, даже сидя. Он a.#-c+ao в три погибели и глядел на меня так, словно собирался испепелить на месте. Мне почему-то показалось, что, несмотря на главенствующее положение, он не слишком умен. Шикарная мысль, верно? И в потустороннем мире, оказывается, наверх далеко не всегда взбираются самые достойные. Я давно подозревал, что многие божества отличаются недостатком сообразительности. В большинстве мифов рассказывается об их неуважительном отношении друг к другу, о кровосмесительных связях, адюльтерах, звериной жестокости и тому подобном, а вот об уме, как правило, не говорится ни слова.
- Некоторые постепенно истаивают. Другие становятся смертными и умирают как люди. - Мне почудилось, будто в словах Магодор проскользнула неуверенность. Главарь зажмурился и выдохнул изо рта пламя. У его жены выдержки было побольше. Она уменьшилась футов до шести и вновь стала привлекательной женщиной, этакой добродушной матерью семейства. Мне не составило труда вообразить, как она скачет по небу в ветреную ночь, в рогатом шлеме, разгоняя стервятников и собирая павших на поле брани героев. Однако смотрела она на меня так, будто представляла, как я болтаюсь во время скачки у нее поперек седла. Голова болела по-прежнему. К горлу постоянно подкатывала тошнота. И отчаянно хотелось спать.
- Тут неудобно разговаривать. - Я чувствовал себя сбитым с толку и запутавшимся. - Может, посидим где-нибудь вдвоем? А то лично меня постоянно отвлекают. - Гаррет, черт возьми, последи за своим языком, не то тебе несдобровать! Кто знает, что может взбрести в голову гиганту или трем уродам? Во что ж ты такое вляпался, парень? Главарь сплюнул, точь-в-точь как деревенские ребята, которые не курят табак, а жуют. Огненный шар расплавил камень в нескольких ярдах от моей руки. Просто потрясающе!
ГЛАВА 8 Над погребом, в котором я очнулся, находилось довольно просторное помещение, в котором стояли винные бочки и валялся всякий хлам. Еще там было полно пыли и пауков, а также крыс. Все это действовало отрезвляюще и отодвигало на задний план всякие истории о богах. Моя спутница светилась в темноте. Очертания ее фигуры выглядели расплывчатыми, но когда мы поднялись в кухню, где занималось готовкой с десяток женщин, она словно обрела плотность. Женщины изумленно вытаращились на меня: мол, что это за тип вылез из погреба? Магодор они явно не видели. А меня просто разглядывали, ни о чем не спрашивая и не подвергая сомнению мое право находиться на кухне. Из чего следовало, что они привыкли к творящимся в доме безобразиям и не суют носы не в свое дело. Количество поварих означало, что дом стоит на Холме. Скорее всего он принадлежит кому-нибудь из наиболее могущественных и злобных танферских колдунов, истинных правителей Каренты. Я стараюсь не попадаться таким людям на глаза. Общение с ними не сулит ничего хорошего. Магодор привела меня в маленькую гостиную, по всей видимости, только что приготовленную специально для нас.
- На еду не расчитывай, - предупредила она. - Нельзя, чтобы нас видели смертные. Я плюхнулся в кресло, которое оказалось настолько мягким, что я в нем чуть было не утонул. Схватился за ручку, кое-как выплыл на поверхность - и тут меня едва не сразил сон. Усилием воли я отогнал дремоту. - Почему? - Наши враги могут узнать от них, где мы находимся. - И что с того? Магодор искоса поглядела на меня. Должно быть, ей не понравился мой тон.
- Ты не представляешь, что такое война богов. И радуйся, что это так. На мгновение из-под прекрасной оболочки проступила истинная суть богини: острые зубы, лишняя пара рук, змеи в волосах. - Нам и шайрам равно наплевать на смертных, которые будут сражаться за нас. Насколько мне известно, подобное отношение к делу чревато -%/`(ob-.abo,(. Змеиная сущность исчезла, и Магодор вновь стала очаровательной девушкой. Ах, какие щечки! - Гаррет, это неразумно. - Что?
- Догадаться, о чем ты думаешь, ничуть не сложно. Ты думаешь об Адет, о Звездочке и обо мне. Знай, те, кого я брала в любовники, редко оставались в живых. Предупреждаю только потому, что ты нужен нам целым и невредимым. Я зовусь Магодора-Разрушительница. Перед моим мысленным взором возникла жуткая картина: люди, умирающие от голода и болезней, поля, усеянные костями павших, горящие города, кружащие в небе стервятники. Да, назначишь такой свидание, а потом не оберешься хлопот. Видение исчезло, и Магодор показалась мне обольстительнее прежнего. Этакая девушка из числа тех, что заставляют выть на луну монахов, давших обет безбрачия. - Сопротивляйся мне.
- С удовольствием. - Откровенно говоря, в глубине души я полагал, что на самом деле годороты - всего-навсего бродячие фокусники; но рисковать не хотелось.
- Пока мы не одержим победу, ты будешь с нами. - Магодор сделалась едва ли не богиней красоты.
- Уф! - Я прикинул, не прикрыть ли глаза рукой. - Может, перейдем к делу? Будь добра, растолкуй, кто есть кто и что вам от меня нужно.
- Иными словами, если мы и вправду боги, почему не решим свои проблемы сами? - Что-то вроде этого. - Для богини, пожалуй, она была слишком болтлива. - Даже у богов есть свои ограничения. - То есть?
- К примеру, мы не можем вторгнуться в храм шайров. Об остальном узнаешь после, когда согласишься помочь. Вообще-то я не собирался соглашаться, но вслух этого говорить не стал. Ладно, будем вежливы с дамой, попытаемся выяснить что возможно и слиняем при первом же удобном случае. На кой мне сдались все эти боги, верно? Если я правильно помню, память у богов короткая. Их обычные заботы - как бы соблазнить папашину подружку, пристукнуть братца или посчитаться с домашним трехглавым драконом;
