приличной стряпни! Вечно со мною так.
ГЛАВА 17 Еще чуть-чуть, и я добрался бы до дома без приключений. Я уже пересек Дорогу Чародея и начал верить в счастливый исход, мечтая, как волью в себя еще галлон пива, брошусь в постель и просплю до полудня. К дьяволу бег и все такое прочее! Я имею право на спокойное будущее. Я вполне заслужил его. Из тени недалеко от ступеней соседского дома кто-то зашипел, привлекая мое внимание. Я набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул и уставился в темноту, не приближаясь к источнику звука. Мне не было видно, кто там, но удовлетворять свое любопытство я не стал - мама Гаррет не растила своих сыновей дураками, и особенно того из них, которому удалось дожить до тридцати. Итак, я остался стоять на месте. - Мышка, мышка, покажись! Кем бы ты ни была. - Боюсь. Они могут следить за мной. - Очень плохо. Очень, очень плохо. Мое настроение резко пошло вниз. Я даже не стал спрашивать, кто может следить. Голос казался отдаленно знакомым. Но чей он, я не мог вспомнить. Я потянулся к поясу. Дубинки там не оказалось. Она осталась валяться неподалеку от Карлик-Форта. Пришлось продолжить путь, размышляя, увижу ли я это существо. Оглядываться мне не хотелось. Карликов в городе пруд /`c$(, и отличить их друг от друга не-, возможно. Не думаю, что были приверженцы идеи: 'Убивай нас всех, а Бог разберется, кто свой, кто чужой'. В голове у меня все вертелось и гудело, но что-то я еще соображал. Из темноты позади меня раздался стон. Послышался звук приближающихся шагов. Бросив взгляд на свой дом, я прикинул, успею ли привлечь внимание Дина, прежде чем кто-то начнет чинить мне неприятности, или старикану останется только почистить мостовую. До чего же полезная штука - позитивное мышление. Эти размышления настолько меня взбодрили, что мне море показалось бы по колено. От какой малости порой зависит наше настроение! Без всякой подготовки я отступил в сторону, развернулся и, приняв боевую стойку, выбросил кулак с такой силой, что он, пробив желудок врага, врезался ему в позвоночник. Если бы у меня хватило времени, я схватил бы негодяя за грудь и тряс бы до тех пор, пока у него не отвалятся уши. Но времени не было, и я плюхнулся вниз мордой на мостовую, превратив в лепешку то, что еще оставалось от моего носа. Очаровательная малютка тоже рухнула, так и не отклеившись от могучего кулака Гаррета. Я поднялся первым и бросил взгляд по сторонам, предварительно очистив глаза от набившейся в них грязи. Девица осталась лежать, прижав руки к животу и издавая странные звуки. Боже! Гаррет - истребитель женщин. Да, это не самая лучшая неделя в Моих отношениях с дамами. Если и дальше так пойдет, то весь год в этом плане может оказаться худшим в моей жизни. Я пощупал нос - проверить, осталось ли от него хоть что- нибудь. Сразу сказать было трудно, но над губой что-то возвышалось. Это что-то ужасно болело - пожалуй, нос все же сохранился. Тряхнув головой и приведя мысли в относительный порядок, я опустился рядом с ней на колени: - Вам не следовало бы так сразу кидаться на молодых людей. Он издавала такие звуки, словно натягивала чулки. Я сгреб ее в охапку и понес в дом. Замечательная картинка - пещерный человек Гаррет возвращается со своей добычей. На ощупь нести ее на руках было очень приятно. Жаль, темнота не позволяла рассмотреть, что мне досталось. Пока я поднимался по ступеням, пинал дверь ногой и громогласно звал Дина, над нашими головами кружили любознательные моркары. Их присутствие, однако, меня не трогало. Я позволил Покойнику мысленно прикоснуться ко мне - убедиться, что мимо Дина пытаюсь проскользнуть я, а не чужак, замаскированный под отбивную из очень свежего мяса. Дин открыл дверь, предварительно посмотрев в глазок. - Опять повезло, - произнес он, увидев девушку и отступая в сторону. Я отнес ее в маленькую комнату и уложил на софу. - Посмотри, что с ней, а я пока приведу себя в порядок. Я кратко поведал ему, что произошло, а он вместо благодарности изобразил на физиономии привычное презрительное недовольство. - Вы пропустили ужин. - Я поел в городе. У Морли. Зажги-ка свет, чтобы можно было ее рассмотреть. Вернусь через минуту. Оставив его, я взлетел наверх быстрее, чем раненая улитка. Умывшись и проверив, каких частей лица не хватает, я сошел вниз и сунул голову в комнату Покойника. - У меня опять компания, Весельчак. 'Мне это известно, Гаррет. Попытайся обуздать свои животные инстинкты. Она может оказаться полезной, хотя пока мне ничего не удалось узнать. Она напугана и растеряна'. - Сдержать инстинкты, говоришь? Да я образец сдержанности. Я - тот парень, который изобрел это слово. Ты же видишь, я настолько сдержан, что даже не подумал сжечь дом вместе с тобой. Редкий момент - он не пожелал оставить за собой последнее слово. Занесем его в анналы истории. Такого может не повториться за всю мою оставшуюся жизнь. 'Ей что-то известно, Гаррет'. Черт. Это было хуже, чем его обычные подковырки. Я понял это по настроению, а не по словам. Он обвинял меня в бестолковости и бездействии. Я протопал в маленькую комнату у входа. Дин склонился над женщиной, загораживая ее от меня, и что-то говорил нежным тоном. Я постоял, глядя на него с любовью, которую никогда не позволяю проявить открыто. Дин оказался самым удачным приобретением моей жизни. Он делает в доме все то, что я люто ненавижу. Дин готовит как ангел, встает утром до абсурда рано и частенько воспринимает мои проблемы ближе к сердцу, нежели я сам. Чего же еще? Быть может, чуть меньше нравоучений и чуть больше внимания к чистке Покойника. Самый большой недостаток Дина - он не одобряет мое отношение к труду. Дин верит в благостность труда ради самого труда. Работа, по Дину, - прекрасное тонизирующее средство. Я негромко кашлянул, давая ему знать о своем появлении. Он не услышал. Оглох, что ли? Возможно. Ему наверняка уже за семьдесят, хотя старикан и не признается в этом. - Как она, Дин? Приходит в себя? Он сердито взглянул через плечо: - Чуть-чуть. Но не вашими заботами. - Неужели я должен был позволить неизвестному догнать меня и изменить форму моего черепа? Меня начало одолевать раздражение. С какой стати, спрашивается? Да, физиономия болела. Да, голова раскалывалась. Да, плечо ныло, а ноги сводило судорогой от непрерывной ходьбы и беготни. Но не это выводило меня из себя. Настоящая причина состояла в том, что я ввязался в драку, не будучи уверен, нужно ли это вообще. Ввязался и никак не могу развязаться. Факты Дина никогда особенно не волнуют. В душе ему все еще пятнадцать лет. Он сохранил романтику, которую детишки носят в себе до тех пор, пока жизнь ее из них не выбьет. Старик одарил меня еще одним сердитым взглядом: - Дайте мне еще пару минут. - В таком случае я отправляюсь на доклад. Пройдя к Покойнику, я рассказал ему о своей экскурсии в тот мир, который истребляет романтику в детских душах. Логхир воздержался от комментариев. Вместо этого он произнес: 'Отправляйся к девушке, Гаррет. Тебя там ждет сюрприз'. Покойник продолжал набирать очки. Я действительно изумился. Она была прекрасна. Роскошна. Восхитительна. Я, конечно, подозревал об этом. Ведь мне пришлось нести ее на руках, а с моими тактильными ощущениями, слава богам, все в порядке. Но там не хватало света, чтобы увидеть эти великолепные рыжие волосы. Да, она была точной копией девицы, поведавшей мне историю о бароне Ничтожнике, которая, в свою очередь, была двойняшкой обнаженной красотки. Но эта отличалась от двух предыдущих. В ней чувствовалась какая-то невинность. - Похоже, Дин, на нас сегодня обрушился ливень рыжих. Он что-то буркнул в ответ. Как будто это его не касалось. Гостья уже сидела, и лицо ее успело утратить синюшный оттенок. Она смотрела на меня. Зелеными глазами. Опять. Потрясающие, огромные зеленые наивные глаза. А о таких губках я мог только мечтать. Веснушки! Спокойно, парень. Я глубоко вздохнул. Дин возмущенно посмотрел на меня. - Нам следует дать имя расследованию. Может быть, назовем его 'Дело об избытке рыжих'? - Мистер Гаррет? Боги! Какой голосок! Совсем как у той, последней рыжульки, но украшенный звоном колокольчиков и преисполненный обещаниями... или... - Да, перед вами - Гаррет. Бесстрашный борец с драконами и спаситель попавших в беду девиц. И сегодня как раз один из его лучших дней. Она с изумлением воззрилась на меня. - Прошу прощения. Сегодня выдался трудный день. Я на грани срыва. Начнем сначала. Обещаю вас не бить, если вы дадите слово не подбегать ко мне сзади в темноте. На улице, естественно. Мы можем уложить спать Покойника, прогнать Дина, и пусть после этого она носится за мной по дому, сколько ей вздумается. Я не очень буду стараться убежать. В интересах науки, естественно. Скажем, для того чтобы посмотреть вблизи, насколько она похожа на удостоившую нас визитом -c$(ab*c. Она улыбнулась, и веснушки на ее щечках пустились в пляс. Ради одного этого почти стоило прожить сегодняшний день. Почти. - Дин мне все объяснил, - сказала гостья. (Как мило она всех сразу начинает называть по имени.) - Я должна извиниться. Это было глупо с моей стороны. Я не привыкла к городу. Она встала на ноги, а глаза мои полезли из орбит. Какая грация, какая естественность! Мне захотелось скрипеть зубами и выть. Природа создала ее для того, чтобы разбивать сердца. Из какого бы места она ни явилась, там она явно пропадала зазря. Обитатели той дыры настолько тупы, что позволили ей уехать. Посылайте таких, как она, в Танфер побольше. Заставляйте нас забывать о бедности, войне и несчастьях. Вспомните, что говорят о хлебе и зрелищах. Побольше бы таких зрелищ! Она протянула руку. Ручка оказалась раза в два меньше, чем моя. Ладошка полнилась теплом и жизнью - у Тинни в последнем рукопожатии не было ни того, ни другого. Это воспоминание вернуло меня на землю. - Меня зовут Карла Линдо Рамада, мистер Гаррет. Я пришла из... Вот это да! - Постойте. Я попробую догадаться. Вы пришли из замка барона Ничтожника в горах Хамадан. Барон направил
