Отвернувшись от окна, он посмотрел на Дру долгим взглядом. Время почти не изменило девушку, которую он знал когда-то, в момент первого расцвета женственности. Дру даже стала красивее. Она остригла прежде длинные белокурые волосы; короткая, задиристая стрижка лучше выражала ее личность. В зеленых ее глазах еще прибавилось загадочных переливов, а губы роскошно пополнели. То же и с фигурой: она осталась стройной и миниатюрной, но нежные округлости, что дарили такое упоение его неопытным рукам, теперь обрели еще более соблазнительные пропорции.
Этот неожиданный поворот мыслей крайне огорчил Уита. Выругавшись про себя, он снова уселся в кресло, сделал глубокий вдох и заговорил.
– Я оставил тебя, это правда, – начал он спокойно. Он расстался с ней, когда дело зашло слишком далеко. И это был единственный по-настоящему благородный, достойный королевского сына поступок, который Уит совершил за всю свою жизнь. А теперь он совершит второй – останется, чтобы выяснить, что больше всего нужно его дочери. Уит снова заговорил: – Все остальное – просто твои домыслы. Я не буду оправдываться. Я всегда считал, что человека следует судить не по словам, а по делам. – Уит прямо посмотрел ей в лицо. – И ты, Дру, с этой минуты имеешь право быть моим судьей во всем, что касается Лекси.
– Что ты такое говоришь, Уит? Чего ты, в конце концов, хочешь?
Он провел рукой по своим длинным волнистым волосам.
– Я, честное слово, не знаю, – произнес Уит. – Я только сегодня узнал, что я – ее отец.
Дру сглотнула.
– Ты так это сказал… Можно подумать, тебе хочется быть отцом Лекси – не только в биологическом смысле.
– Да-а, пожалуй. – Возможно, он не испытывал бы этого чувства, если бы не встретился сегодня с Лекси. Он и сам не знал. Уит знал только, что, когда он увидел Лекси, пришел ей на помощь и потом, когда она поцеловала его, он каким-то образом ощутил, что нужен ей. Он не мог объяснить этого Дру; черт, он и сам плохо понимал, что происходит. Но он должен выяснить, чего Лекси ждет от него.
Ответ Дру прозвучал жестко и непреклонно:
– Даже не думай добиваться опеки. Место Лекси – со мной. Я буду драться за нее до последнего вздоха.
– Дру, я не собираюсь отнимать ее у тебя. Ты – ее мать, кем я никогда не мог бы для нее стать, если бы даже и хотел.
Несколько минут оба молчали. Потом Дру очень тихо спросила:
– Ты действительно хочешь быть ей отцом? При этих словах груз прошлого лег на плечи Уита. Семь лет назад на такой же вопрос он честно и недвусмысленно ответил: «Нет». Новость, что Дру мечтает о детях, отрезвила его, словно звук трубы. Дру хотела настоящую семью, и Дру заслуживала этого, но он был просто неспособен взять на себя подобную огромную ответственность.
Все это, однако, было когда-то. В поставленном перед ним сейчас вопросе уже не содержалось никакого «если». У него есть дочь – настоящий человечек, с опасной способностью тронуть его сердце, как не удавалось еще никому другому.
То есть никому, кроме матери этой девочки.
Наблюдая за лицом Уита, Дру прерывисто вздохнула. Ей ничего не оставалось делать, как попрекнуть его прошлым, потому что это прошлое было страшно важно для будущего Лекси. В ту последнюю ночь вместе, когда ни один из них еще не знал, что природа навеки связала их ребенком, именно вопрос о ребенке разрушил их любовь. Простая истина состояла в том, что Уит не хотел быть мужем и отцом и честно признался ей в этом. Если он и теперь не хочет быть отцом, в чем Дру была уверена, гораздо лучше узнать его ответ, пока они говорят с глазу на глаз.
– Ты хочешь этого, Уит? – снова спросила Дру. – Ты хочешь быть рядом с Лекси, жить для нее, день за днем, в горе и в радости? Никогда не оставлять ее, даже если становится так трудно, что хочется все бросить и уйти? Хочешь сделаться частью ее жизни и ее будущего – навсегда?
Уит посмотрел ей в глаза.
– Послушай, Дру. Я не знаю, может ли такой тип, как я, потянуть роль традиционного отца. Я нутром чую, что не может. Богу известно, я и так уже достаточно наворотил. Но еще я нутром чую, что должен играть какую-то роль в жизни Лекси.
Дру невольно признала про себя, что Уит здраво подошел к делу. Если бы только она сама была в состоянии рассуждать здраво! Но ведь они сейчас говорят не о ком-нибудь – о Лекси! Нечего удивляться, что эмоции ее заглушают голос рассудка.
Уит тихим голосом поинтересовался:
– Она когда-нибудь спрашивала обо мне?
– Лекси не так много расспрашивала об отце, как можно было ожидать, – ответила Дру. – Обычно она задавала вопросы общего характера, а я отвечала тоже в общем. Говорила о том, что семьи бывают разные, что одни дети живут с обоими родителями, а другие – нет. Она знает, что я и сама выросла без отца. Она не единственный ребенок в Андерс-Пойнте, который живет с матерью.
– Как она это приняла?
Дру пожала плечами.
– Дети обыкновенно воспринимают эти вещи как нечто само собой разумеющееся. Лекси не знает другой жизни, так что она вполне довольна существующим положением дел.
– Из тебя получилась неплохая мать.
Дру ответила ему прямым взглядом.
– Это не так легко, Уит. – Она помолчала. – Так чего же ты хочешь?
