– Я подумывал дать тебе небольшой отпуск.
– Отпуск? Это зачем?
– Я отдохнул в больнице, у Эрика был медовый месяц. Почему бы и тебе не отдохнуть?
– Мне не нужен отпуск, Ваше Величество. – Что ему нужно, так это привычный для него стремительный ритм жизни. Чтобы растратить избыток энергии. Чтобы не оставалось времени копаться в себе. – Какие будут указания на то время, что я пробуду здесь?
Король снова помолчал, как будто подбирая слова.
– Делай то, что получится само собой, – сказал он.
– В качестве принца? – Уит с издевкой рассмеялся. Уж что-что, а роль представителя владетельного дома у него не получалась сама собой, и отец прекрасно об этом знал. Однажды Уит наломал таких дров, что чуть не обрушил экономику всего королевства. Он не походил на отца или на своего высокодисциплинированного старшего братца. Он никогда не умел удержаться в колее. Уит был принц по рождению и бунтарь по призванию. Жизнь его была нелегкой. Он ни разу не ослушался королевского приказа, но ни разу и не оправдал отцовских надежд.
– Делай то, что будет нужно сделать, сын мой, и верь, что время все расставит на свои места, – невозмутимо проговорил король.
– Как вам будет угодно, Ваше Величество, – ответил Уит и, вешая трубку, снова выругался. Пристрастие отца к подобным фразочкам сводило его с ума.
Лимузин подъехал к замку и остановился у чугунной решетки, в завитках которой на сей раз не торчала скомканная бумажка. Целая жизнь прошла с тех пор, как Уит нашел здесь эту бумажку и, бросив на нее беглый взгляд, хотел разорвать ее. Но, приглядевшись получше, он заметил, что написана записка не красной губной помадой, а красным карандашом. Это было не привычное для него пошлое предложение, а послание, исполненное надежды и тоски. Написанное неумелой рукой ребенка.
Его ребенка, как он теперь знал. Не потому ли эта записка так неудержимо позвала его в школу?
Шофер отворил ворота, затем подогнал лимузин к ступенькам у парадного входа.
– В какую комнату прикажете отнести чемоданы, Ваше Высочество? – спросил шофер.
– Мне все равно, – ответил Уит.
– Из северной спальни в это время года открывается чудный…
– Хорошо, хорошо. Я выбираю ее.
– Будут еще распоряжения?
– Да, – сказал Уит. – Проваливай.
Молодой человек выпучил глаза.
– Прошу прощения?
– Ты слышал, что я сказал, Слоун. Проваливай.
Слоун заморгал.
– Вы меня прогоняете? Совсем? Когда ваш отец взял меня на службу, он сказал, что я буду нужен по крайней мере до конца года…
Уит посмотрел на юношу. Тому было лет девятнадцать – возраст, когда молодые люди совершают глупые, эгоистичные поступки. Кроме того, юноша был красивым, нахальным и явно любил поговорить. Все это в данную минуту невероятно раздражало Уита.
– Как тебя зовут, детка?
– Слоун.
Уит сердито посмотрел на него.
– Ну ладно, это моя фамилия. Меня зовут Гэри Слоун. Но имя Гэри как-то не подходит шоферу, – добродушно пояснил молодой человек. И, спохватившись, добавил: – Ваше Высочество.
– Сколько тебе лет?
– Девятнадцать.
Тютелька в тютельку.
– Послушай, Слоун, – сказал ему Уит. – Когда я захочу тебя уволить, я скажу: «Ты уволен». Когда я хочу, чтобы ты проваливал, я говорю: «Проваливай». Чувствуешь разницу?
– Да, Ваше Высочество. Так точно.
– Замечательно.
Уит поднялся на крыльцо, перешагивая через две ступеньки, и распахнул входную дверь. Его остановил раздавшийся за спиной голос Слоуна:
– Ваше Высочество…
Уит обернулся.
– Ты все еще здесь, Слоун?
– Да. Я только хотел спросить, надолго мне проваливать?
– До завтрашнего утра.
