– Конечно, их там нет! Дядя Эшби не мог одобрить ваши действия. Что за глупости! – Она взглянула на Дрейка: – И мы должны это слушать?!
К ее удивлению, муж утвердительно кивнул:
– Да, думаю, должны. – Он обернулся к полицейским. – Пожалуйста, встаньте возле двери.
При этих словах позади Теи раздался сдавленный возглас, и она, ощутив холодное прикосновение металла к шее, почувствовала, как чьи-то пальцы больно впились ей в плечо. Она увидела выражение гнева и ужаса на лице Дрейка и в тот же миг поняла: рука, так грубо схватившая ее, принадлежит Бартону.
– Я не собираюсь стоять тут и слушать ваши объяснения. Мы с миссис Дрейк немного прогуляемся. – Бартон начал медленно отходить к двери, увлекая за собой Тею. Дуло его пистолета больно врезалось ей в шею. – Если кто-нибудь попытается преследовать меня, я ее пристрелю.
– Какая вам польза от ее смерти? – проговорил Дрейк.
– Надеюсь, мне не придется ее убивать, – ответил Бартон. Окинув взглядом комнату, он добавил: – Пусть все отойдут и встанут за письменным столом! – Когда Хансен замешкался, Бартон рявкнул: – Ну, живо!
Вскоре все мужчины оказались позади письменного стола. Тея же, взглянув на них, поняла: ей следовало как можно быстрее что-нибудь предпринять, потому что испуганные мужчины способны совершать совершенно непредсказуемые поступки, – она не раз видела подобное на своем острове.
– Бросьте сюда ваши ключи! – приказал Бартон Эмерсону.
Эмерсон нахмурился, но сделал то, что ему велели. Взяв с письменного стола увесистую связку ключей, он бросил ее Бартону.
– Поднимите! – приказал Бартон Tee, отстранив пистолет от ее шеи, но направив ствол на нее.
«Возможно, это мой единственный шанс», – подумала она, наклоняясь, чтобы поднять ключи. Выпрямляясь, Тея размахнулась и изо всех сил ударила Бартона кулаком с зажатыми в нем ключами в самое, как учил ее Виски-Джим, уязвимое место мужчины. При этом она моментально метнулась в сторону, стараясь увернуться от нацеленного на нее пистолета. Бартон взвыл от боли, и тотчас же прогремел выстрел. Но пуля, никого не задев, угодила в полированную поверхность письменного стола.
В следующее мгновение снова раздался вопль Бартона, и Тея, обернувшись, увидела, как ее муж бьет Бартона головой о стену. Несколько секунд спустя белокурый щеголь рухнул на пол и, вздрогнув несколько раз, затих.
Полицейские тут же подняли Бартона, чтобы привести его в чувство, а Дрейк бросился к жене и опустился перед ней на колени.
– С тобой все в порядке, любимая?
Она взглянула на него из-под ресниц. Наконец-то он назвал ее «любимая».
– Да, все в порядке. Но мне бы хотелось подняться с пола.
– Да-да, конечно…
– Пирсон, но почему… – Она не успела больше ничего сказать, потому что он впился в ее губы жарким поцелуем.
Когда же Дрейк наконец прервал поцелуй, она едва могла дышать.
– Ты очень рисковала! – воскликнул он, по-прежнему сжимая жену в объятиях.
– Я рисковала бы больше, если бы он увел меня с собой.
При этих ее словах Дрейк невольно содрогнулся, и глаза его затуманились.
– Дорогая, больше никогда… Она поцеловала его в подбородок.
– Конечно, больше никогда.
Он с такой силой прижал ее к себе, что она тихонько вскрикнула, протестуя. Ослабив объятия, Дрейк поднял жену на ноги.
Тут Эмерсон подошел к Бартону – тот уже начал приходить в себя.
– Я так доверял вам, а вы предали меня.
Бартон промолчал; казалось, он вовсе не раскаивался.
– Уведите его, – сказал Дрейк полицейским. – Мы зайдем позже, чтобы официально оформить обвинения. – Повернувшись к Хансену, он добавил: – Отправляйся с ними. Я не хочу, чтобы он ускользнул, понимаешь?
Хансен утвердительно кивнул:
– Вы можете рассчитывать на меня, сэр.
Когда полицейские вывели Бартона из кабинета, Дрейк обратился к Эмерсону:
– Объяснитесь же! Мериуэзер-младший поморщился:
– Не уверен, что смогу все объяснить, но я начинаю понимать, что случилось. Почему бы вам с миссис Дрейк не присесть?
Дрейк последовал совету Эмерсона, но вместо того, чтобы предложить Tee кресло, усадил ее к себе на колени. Ей и в голову не пришло возражать, и она тут же прижалась к мужу покрепче.
Прежде чем усесться за стол, Эмерсон налил себе и Дрейку виски, а также бокал хереса для Теи. Она сделала маленький глоточек вина, тогда как муж ее осушил стакан виски одним глотком. Тея уставилась на него в изумлении.
