– Я хочу на ней жениться.
– Она об этом знает?
– Конечно! Я сделал ей предложение.
– Но она думает, что ты хочешь жениться только потому, что забыл про кондом?
Хотвайер размышлял над этим все последние дни.
– Полагаю, она знает, что я хочу ее вне зависимости от того, беременная она или нет...
– Подожди, а ты сказал ей, что любишь ее? – спросил Вулф.
Глава 22
– То, что у нас с Клер, – лучше, чем любовь.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? Что это – лучше, чем любовь? – в недоумении спросил Нитро.
– Я не могу ее любить.
– Почему? – спросил Нитро.
– Если ты ее не любишь, нечего жениться, – сказал Вулф.
– Я обещал Елене, что никогда не буду любить ни одну женщину так, как любил ее.
Нитро покачал головой.
– Каких только идиотских обещаний мы не даем друг другу в пору первой любви. Я уверен, что ты сказал ей то, что думал в тот момент, но ведь ни ты, ни она не знали, что она умрет первой, а тебе придется всю оставшуюся жизнь провести в одиночестве.
– Я ничего такого не обещал ей, пока она была жива.
– Так о чем ты толкуешь? О клятве у гроба? – спросил Вулф.
– Можно и так сказать.
– Но это же глупо! Чем ты провинился перед ней, чтобы обречь себя на жизнь без любви лишь потому, что она умерла, а ты остался жить?
– Она умерла по моей вине.
– Ерунда, – сказал как отрезал Нитро. – Елена предпочла остаться в своей стране, сознавая, что подвергает себя смертельной опасности во имя веры в правоту своего дела.
– Я должен был вернуться за ней, но меня отправили на другое задание, и я не успел. Поэтому ее и убили.
– У тебя не было выбора, а у нее он был, – уверенно сказал Вулф. – У нее были связи. Она могла бы выехать из страны гораздо раньше. Но ока этого не сделала. Она поставила свое дело выше тебя, а не наоборот.
Клер говорила то же самое. По крайней мере общий смысл был тот же.
Хотвайер вздохнул. Пора было посмотреть правде в глаза. Правде, от которой он старался укрыться все это время, потому что она слишком больно ранила. На первом месте у Елены был долг, а лишь потом он, Хотвайер. И это означало одно – она любила его не так сильно, как он любил ее. Тем более что он умолял ее уехать из страны вместе с ним, несмотря на приказ командования, запретившего ему вывозить Елену.
– Но все это не меняет того факта, что я не испытываю к Клер тех чувств, что питал к Елене.
– И в чем разница? – спросил Вулф.
– Во-первых, в том, что касается секса. С Клер я полностью теряю над собой контроль. Я хочу ее постоянно, и я не могу справиться с собой даже тогда, когда мы заняты делом.
– Это неплохо. У меня с Джозеттой то же самое.
– Я и не говорю, что это плохо. Я даже сказал Клер, что это лучше.
– Опять ты за свое. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это чувство лучше, чем любовь? – спросил Вулф.
– Лучше, и ты знаешь, о чем я говорю. Когда я с ней, то у меня мир в душе, я в ладу с самим собой, и я не пытаюсь все время доказать, что я достоин ее чувства ко мне. И мне хорошо.
Нитро и Вулф переглянулись со странными выражениями лиц. Нитро спросил:
– Что еще?
– То, что она может носить моего ребенка, страшно меня заводит. Когда я был с Еленой, я хотел всю ее только для себя. Никто из нас не думал заводить детей. По крайней мере в ближайшее время.
– Ты считаешь, что не любишь Клер, потому что хочешь от нее ребенка?
– Не так, как я любил Елену. В том, что я чувствую к Клер, нет ничего эгоистичного. Я хочу, чтобы она была моей, но больше всего я хочу, чтобы она была счастлива.
– И еще... дай-ка угадаю... – сказал Вулф. – Клер не совершенна, но ты и не хочешь, чтобы она стала совершенством, потому что она нравится тебе такая, как есть.
– Да. Откуда ты знаешь?
– Я то же чувствую в отношении Лиз.
