он впервые увидел, когда ее собирались сжечь на костре и привязали к столбу.
– Прости, что разбудил, – извинился он и только сейчас вспомнил, что стоит перед ней обнаженный.
Сняв с крючка полотенце, он обернул его вокруг бедер.
Мерри выглядела подавленной и не произнесла ни слова.
– Тебе нездоровится? – Люк направился к постели. Мерри вжалась в подушки. Он сел на край кровати.
– Ты все еще сердишься на меня? – спросил Люк. – Я все сказал Амалии за ужином.
Ему до боли хотелось прикоснуться к ней, вымолить прощение.
Знала бы она, как Люк опасается за ее будущее, поняла бы, почему он вел себя так отчужденно последние две недели.
Теперь, когда он больше всего нуждался в ее утешении, она лишила его своего тепла. Но ему некого в этом винить, кроме себя самого.
– Она приходила ко мне, – сказала Мерри с равнодушным видом.
– Ты говоришь об Амалии? И что она сказала?
– Сказала, что я одна из твоих несчастных найденышей, – прошептала Мерри. – Что ты взял меня в жены из жалости.
Пораженный, Люк не нашелся что ответить.
– Она не знает, почему мы поженились, – бросил он.
– Она знает, что я жду ребенка, – парировала Мерри. – Вероятно, ты сообщил ей об этом, чтобы оправдать свой поступок.
Люк покачал головой, хотя точно не мог вспомнить, что именно сказал Амалии.
– Она уверена, что принц не признает наш брак. Ты тоже на это рассчитывал, когда взял меня в жены? – В голосе ее прозвучало страдание.
Люк подозревал, что у Амалии нет сердца, и теперь окончательно в этом убедился.
– Ничего подобного, – возразил он, хотя так оно и было. – В любом случае признание брака вне компетенции Генриха, это решает епископ.
Тут Люк вспомнил, что епископа назначил Генрих, и совсем пал духом.
Мерри не сводила с него глаз.
– Значит, ты не предполагал, что Генрих может не признать наш брак?
– Послушай, Мерри, – ответил он уклончиво. – Я рисковал, когда женился на тебе, и мы оба это знали. Но никто не может нас разлучить, не так ли? – Он заставил себя улыбнуться, хотя чувствовал, что почва уходит из-под ног.
– Зачем я тебе, Люк? – запальчиво спросила Мерри. Ему хотелось ее утешить, но он не находил слов.
– Странный вопрос. – Люк прикинулся удивленным.
– Зачем ты на мне женился? Что тебе от меня нужно?
Ее вопрос поразил его в самое сердце, задев какие-то чувствительные струны, о существовании которых он не догадывался прежде и не был готов признать теперь. Тогда он отступил на безопасную позицию.
– Я хочу, чтобы ты ухаживала за моим дедом, – ответил он, – чтобы мы вместе растили нашего ребенка.
Мерри отвела глаза.
– Вот для чего ты мне нужна, Мерри. – Люк наклонился и приник губами к ее губам. – И еще для этого, – добавил он, скользя губами по ее шее. – Не гони меня, – прошептал он. – Не отвергай.
Он опустился еще ниже и сквозь ночную рубашку пощекотал носом ее грудь. Затем нашел соски.
– Зачем ты это делаешь? – воскликнула Мерри. – За всю дорогу ты прикоснулся ко мне только раз.
– Это значило бы унизить тебя в глазах моих солдат.
– Ты унижаешь меня сейчас, – ответила Мерри, и глаза ее наполнились слезами.
Она вырвалась из его объятий и отодвинулась на противоположный край кровати.
Наступило тягостное молчание. Когда Мерри наконец заговорила, голос ее прозвучал на удивление спокойно:
– Завтра я осмотрю твоего деда.
Люк с облегчением уронил голову на подушку.
– Больше я не буду спать в твоей комнате. – Мерри повернулась к Люку спиной.
Ошеломленный, Люк отодвинулся от Мерри, не зная, как ее заставить изменить решение.
Чего она от него хочет? Неужели думает, что его не волнует реакция Генриха? Какое она имеет право поступать с ним подобным образом! Ведь он выполнил свой долг и женился на ней.
Боже праведный, надо же было ему встретить ее! Взяв ее в жены, Люк поставил на карту свое
