проблему, сумели бы избежать окончательного крушения. Но и после этого вам не следовало бы расслабляться — периодический беспристрастный самоанализ во все времена был вещью первейшей необходимости.
— Но в чем состоит наша проблема? Ты что-то говорил о двух разнородных частях наших генов. Пожалуйста объясни?
Йядайя издал шелестящий звук, который вполне возможно, мог обозначать вздох, хотя и доносился этот звук далеко не из области горла.
— Вы наделены разумом, — ответил он, — и это наиболее поздняя составляющая, та, благодаря которой вы приобрели способность целенаправленно бороться за свое существование. По сути, вы — потенциально одна из самых разумных рас, из тех, что нам удалось обнаружить, хотя основной фокус сосредоточия вашего разума существенно отличается от нашего. Например, к моменту катастрофы вы уже сделали несколько шагов в области социальных наук и наук о принципах существования жизни, а также неплохо продвинулись в генетике.
— А в чем же заключается вторая доля нашей генетической пары?
— В том, что вы — иерархические существа. Эта характеристика наиболее древняя и укоренившаяся. То же самое мы обнаружили в животном мире, как среди наиболее близких по строению к вам зверей, так и среди совершенно отличных видов. Когда человеческий разум ставится в услужение стремлению к насаждению иерархии, вместо того чтобы направлять и обуздывать это стремление, когда человеческий разум не считает необходимым видеть стремление к иерархии как болезненную проблему, когда глаза затмевает гордыня, а обо всем прочем напрочь забывают… — шелестящий звук послышался снова. — Тогда то, что происходит, можно сравнить с легкомыслием человека, пытающегося игнорировать развивающийся в его теле рак. По-моему, вы, люди, просто не осознавали, какой опасности себя подвергаете.
— Хочу заметить, что подавляющее большинство людей никогда не видели в основе подобных устремлений генетические корни. Например для меня это новость. И даже теперь, когда ты мне объяснил, я все еще не верю в это душой.
От долгой непривычной ходьбы по пересеченной местности у нее начинали болеть ноги. Ей надоело и то и другое — и прогулка и утомительный тяжелый разговор. Слова Йядайи вселяли в нее беспокойство, поскольку все, что он говорил, имело вид… чрезвычайно правдоподобный.
— Да, — продолжал он тем временем, — разум позволяет вам отвергать факты или закрывать на факты глаза, на то, что вам кажется нежелательными или раздражающими. Но от того, что вы отвергаете эти факты, они не исчезают. Сколько бы больной раком человек не твердил, что он здоров, рак в нем от этого не исчезнет. Таким образом, генетическая структура, делающая из вас разумных существ, оказывается подавленной стремлением к навязыванию иерархии, и самое печальное то, что даже полное осознание проблемы иногда не может здесь помочь.
— Ни за что не поверю, что все тут так просто. Один или два дурных гена, и вся проблема — это слишком легко, чтобы быть правдой.
— Все не так просто, потому что дело решают не один и не два дурных гена. На самом деле ступеней здесь чрезвычайно много — даже не ступеней, а сложных взаимодействующих этапов, которые только берут свое начало от генов.
Йядайя остановился и направил головные щупальца в сторону большого круга, имеющегося на стволе одного из гигантских деревьев. Казалось, что он на что-то указывает щупальцами.
— Вот здесь живет моя семья, — объявил он.
Лилит замерла в полной неподвижности, внезапно ощутив внутри себя затаившийся страх.
— Никто не посмеет прикоснуться к тебе без твоего на то позволения, — успокаивающе проговорил он. — Я буду сопровождать тебя везде и всюду, пока ты будешь испытывать необходимость в моем обществе.
Как это ни странно, но слова Йядайи успокоили ее, и она почувствовала стыд от того, что ее нужно успокаивать. Неужели она стала настолько зависимой от него? Она встряхнула головой. Ответ напрашивался сам собой. Он сделал все, чтобы сделать ее зависимой от себя. Вот для чего ее так долго держали в одиночке. Она стала полностью зависимой от оанкали — зависимой, а потому и слепо верящей. Черт бы побрал таких друзей!
— Скажи же мне наконец, что вам от меня нужно! — внезапно резко спросила она. — Что вам нужно от людей?
Щупальца поднялись, без сомнения для того чтобы рассмотреть ее во всех подробностях.
— Я уже говорил тебе, и не раз.
— Я хочу, чтобы ты назвал мне цену, Йядайя. Что вам от нас нужно? Что вы заберете у нас за то, что спасли нам жизнь?
Все щупальца Йядайи одновременно в бессилии поникли, отчего он приобрел вид почти комичный. Но Лилит было не смешно.
— Вы будете жить, — ответил он. — Ты и твои сородичи. Ваш мир снова станет вашим. Мы уже приобрели очень многое, что хотели бы получить от вас. В частности, твой рак.
— Что?
— Оолой очень заинтересовал рак. Рак научил их многому из того, чем мы умеем очень выгодно обмениваться. Рак открыл им необычайные способности.
— О чем ты говоришь? Какие такие способности можно найти в раке?
— Именно способности. Оолой открыли в раке огромные потенциальные возможности. Мы уже начали извлекать из этих открытий обменную выгоду, весьма большую.
— Вот уж чего действительно не жалко. Но ты говорил, что вы меняетесь собой — как это понимать?
— Понимать так, как это прозвучало. Мы меняемся своей сутью. Нашим генетическим материалом, который, к примеру, окажется очень полезным и вам.
Лилит нахмурилась, потом покачала головой.
— В чем это выразится? Я хочу сказать, ты не имеешь в виду межвидовое скрещивание?
— Конечно, нет. Речь идет не об этом.
Щупальца Йядайи разгладились.
— Мы очень широко практикуем то, что вы называете генетической инженерией. Нам известно, что вы уже сделали несколько первых шагов в этом направлении, по крайней мере знаете, что потенциально такие вещи возможны, хотя о сути дела еще не имели особого представления. У нас же подобное в порядке вещей. Можно сказать, что такова наша природная способность. И не только способность, но исконная необходимость. Генная инженерия обновляет нас, дает возможность производить на свет новые нужные виды, вместо того чтобы погрязать в узкой специализации, что неизбежно ведет к самоистреблению или, в лучшем случае, к стагнации.
— Мы все так или иначе производим на свет живые существа. В большей или меньшей степени это является природной способностью всех нас, — осторожно заметила она. — Воспроизводство половым путем…
— У нас подобным занимаются оолой. У них есть особые органы, предназначенные для этой цели. В принципе межвидовое спаривание возможно, оолой сумели бы сделать все самым лучшим образом, и потомство, полученное на основе смешения генов, вышло бы сильным и жизнеспособным. Таким образом осуществляется воспроизводство у нас, и это в
