Когда настало время отъезда в Маркендейл, Коби радовался не меньше Дины, хотя и по другой причине. Он решил, что жена выглядит уставшей, не подозревая о том, что ее дурное настроение вызвано насмешками Виолетты и намеками Сюзанны. Как ни старалась она забыть об их словах, они продолжали звучать у нее в ушах.
Однажды, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, она вошла в его спальню. В комнате, как и следовало ожидать, царила идеальная чистота. За дверью платяного шкафа рядами висели костюмы. Два высоких комода предназначались для белья, и молодая женщина убедилась в этом, выдвинув ящики. Она знала, что порядок здесь наводит Джилс, но при этом прекрасно представляла, на что похожи комнаты Рейни, и в каком свинарнике тот живет.
В углу стоял письменный стол, и Дина часто обращала на него внимание, когда ночевала в комнате мужа. Рядом была полка с книгами и большой шкаф. Дина машинально попыталась его открыть. Она знала, что не должна делать этого, но не могла остановиться.
Дверь оказалось запертой, а ключа в замке не было. «Этот шкаф совсем как он», — с неожиданной болью подумала Дина. Она в гневе рванула на себя ручку, и шкаф открылся: замок оказался слишком старым и ненадежным.
Чувствуя себя преступницей из детективных рассказов мистера Артура Конан-Дойля, Дина заглянула внутрь. Левая половина шкафа осталась запертой, правая, с глубокими полками, стояла открытой. Молодая женщина сама не знала, что ищет, но увиденное ее удивило.
На нижней полке, аккуратно сложенные, лежали колоды карт, и вскрытые и совершенно новые. Там было несколько разноцветных мячиков и большие шелковые платки ослепительно-ярких расцветок — Коби никогда такими не пользовался. Дина осторожно взяла один из них и к своему ужасу обнаружила, что платки соединены друг с другом уголками. Уложить их обратно оказалось непростой задачей.
Были там очень легкие синие и серебряные булавы, которыми пользуются жонглеры, и шелковый цилиндр (опять же не из тех, которые носил ее муж). Непохоже, чтобы его вообще можно было носить. Были какие-то палочки, украшенные ярко раскрашенными перьями…. Были деревянные и металлические обручи и стопка шляп из бумаги.
Средняя полка была заставлена странными коробками всевозможных форм и размеров — Дина так и не поняла, для чего они.
На верхней полке обнаружилась коричневая шляпа-котелок, которые ремесленники носят «на выход». Под ней аккуратной стопкой (здесь все было аккуратным) лежали несколько шарфов, шерстяные и шелковые, но все одинаково заношенные. Еще здесь были брюки в коричневую и желтую клетку, короткая шерстяная куртка и тяжелые ботинки. Рядом, сложенная пополам, лежала большая кукла с ярко-красными щеками и улыбающимся ртом. Ее деревянная голова крепилась к тряпичному туловищу.
Теперь Дина чувствовала себя героиней сказки о Синей Бороде, которая вошла в запретную комнату и обнаружила там нечто странное и пугающее. Неожиданное воспоминание помогло ей разгадать если не загадку Коби, то загадку всех этих вещей — это же реквизит фокусника!
Маленькой девочкой они сидела в гостиной, ахая и хлопая в ладоши, глядя, как заезжий фокусник исполняет свои трюки с помощью точно таких же предметов. А с подобными куклами выступают чревовещатели.
Но зачем Коби все это прячет? Дина подумала о нем, таком серьезном, обаятельном, безукоризненно одетом, известном своими безупречными манерами в обществе, где умение вести себя ценится особенно высоко. По нему не скажешь, что он может хранить у себя такие вещи… или пользоваться ими.
Зачем? Дина в последний раз окинула взглядом содержимое шкафа и закрыла дверь, постаравшись, чтобы замок защелкнулся. Что еще он скрывает? Что за человек пользовался этими странными игрушками, ведь по их виду заметно, что это не просто частная коллекция. Что еще хранится за запертыми дверями его комнаты?
И странная одежда. Зачем она здесь? Дине никак не удавалось представить Коби в подобном наряде. Но затем, когда она закрыла дверь комнаты, чувствуя себя испуганной и немного пристыженной, на нее нахлынуло воспоминание.
До замужества Дина видела его в своих снах. Теперь, когда она стала его женой и разделила с ним хотя бы малую часть его жизни, это прекратилось. Но воспоминание о том повторяющемся сне осталось с ней.
В ее снах Коби не был похож на цивилизованного горожанина, на златокудрого Аполлона из окружения принца Уэльского. Он казался грубым и необузданным. У него были длинные волосы, небритое лицо, а рука, которую он протягивал ей, была покрыта грязью. Дина помнила, что во сне он никогда не подавал ей правую руку, только левую. Но он ведь правша? Еще одна загадка.
Зато этого человека Дина могла представить в роли фокусника. Этот человек, по ее мнению, способен на все. Но почему она видела своего мужа таким?
Дина помнила слова, которые Коби сказал ей незадолго до свадьбы: «Внешность часто бывает обманчивой». До самого отъезда в Маркендейл она только и думала, что о загадках Коби Гранта, как голодный пес не может думать ни о чем, кроме мозговой косточки.
Но она оказалась хорошей ученицей фокусника, потому что сумела не подать виду.
Третья глава
После Сандригхэма и лондонского сезона пребывание в Маркендейле казалась погружением в теплую ванну. «Никто ни от кого ничего не требует, — решила Дина, — только живи и радуйся!» Но ей этого было мало, и молодая женщина постоянно испытывала внутреннее недовольство. «Так чего же я хочу на самом деле? — спрашивала она себя. — Честно говоря, я хочу полностью изменить свою жизнь, но для этого мне придется стать кем-то другим, а не леди Диной Грант… а нужно ли мне это? Осмелюсь ли я потерять Коби… хотя можно ли потерять то, что мне не принадлежит?»
Маркендейл, выстроенный в начале восемнадцатого столетия, был лишен воздушного очарования Мурингса. Это было казарменного вида здание с тяжеловесной мебелью и окнами, выходящими на вересковые пустоши.
Его привлекательность для лорда Кенилворта и его гостей объяснялась близостью железнодорожной ветки, ведущей в Донкастер, где осенью проводились бега. Дина находила скачки невероятно скучным зрелищем и была уверена, что Коби разделяет ее мнение. Однажды он сказал, что предпочитает ездить верхом, а не смотреть, как это делают жокеи.
Дина могла часами блуждать по коридорам Маркендейла, любуясь картинами, или рыться в книгах, в то время как остальные гости заглядывали в библиотеку лишь для того, чтобы прочитать газеты или написать письмо.
Зато ей удавалось избегать женского общества. Вопреки урокам маркизы Дине необходимо было хоть изредка побыть в одиночестве, и именно так она ответила мужу, когда однажды после обеда он отыскал ее в библиотеке. Она с увлечением читала роман Генри Джеймса «Княгиня Казамассима».
Дина взглянула на него с вызовом.
— Надеюсь, ты не собираешься меня упрекать.
— За что? — Коби был краток. Дина давно заметила, что обычно он не отличается болтливостью.
— За то, что прячусь здесь.
Он сел напротив в одно из кресел Уильяма Кента и пожал плечами.
— Имеешь же ты право побыть в одиночестве. — Он жестом указал на книгу, — Что-то серьезное?
В его голосе звучала насмешка: теперь Дина все лучше и лучше его понимала, и знала наверняка, что все его двусмысленные высказывания никогда не были случайными.
— Можно и так сказать. — Она показала ему обложку. — Ведь это все о нас. Я имею в виду наше общество.
Коби кивнул.
— Почитай лучше «Американца» и скажи, правильно ли описывает нас мистер Джеймс.
Ответила Дина уклончиво.
— Большинство американцев, которых я встречала, совершенно на тебя не похожи.
— Это комплимент?
— Если хочешь. — Она очаровательно улыбнулась.
Коби рассмеялся, подошел к ней и нежно ее поцеловал.
