Сердце язычницы

линии обороны. Кроме того, Лопака наверняка хотел понять, силен ли боевой дух защитников деревни. Все это удручило девушку. Лучше бы Лопака оказался самонадеянным и рвался напролом, пытаясь задавить противника массой и деморализовать его внезапностью нападения. Потом Лилиа припомнила день гибели Коа, когда Лопака бросил в бой все свои силы и потерпел поражение. Что ж, урок не прошел даром...

Внезапно девушку сильно толкнули. В тот момент она в задумчивости стояла поодаль от стены, а от толчка отлетела и того дальше, распластавшись на земле. Кто-то навалился на нее сверху. Краем глаза Лилиа заметила копье с оперенным наконечником, пролетевшее в опасной близости от нее. Хуко поднялся и подал ей руку, смущенно улыбаясь. В стороне торчало, все еще подрагивая, то самое копье.

– Почему вы оба здесь?! – загремел поблизости гневный голос Кавики. – Разве я не приказал увести Лилиа в безопасное место? Ты не выполнил приказ, Хуко!

Воин повесил голову, и Лилиа поспешила защитить его:

– Не брани этого воина. Ему был отдан встречный приказ, отдан тем, кто выше рангом, чем ты. Подчинившись, он поступил правильно.

– Я считаю, что алии нуи опасно находиться там, где идет бой, – возразил Кавика. – А что, если бы это копье попало в цель?

– Но оно не попало, так что и говорить не о чем.

– Однако это могло случиться. И может в любую минуту! Ради Хана, ради своего народа ты не должна подвергать себя опасности.

– Мы уже обсуждали это, Кавика.

Лилиа повернулась к месту схватки. К ее радости, перевес был явно на стороне защитников деревни. Вскоре нападающие оставили попытки преодолеть стену и растаяли в ночном мраке. Когда Лилиа оглядела тех, кто остался по эту сторону стены, ее радость усилилась. Несколько воинов получили легкие ранения, но серьезно никто не пострадал. Когда стало ясно, что атака захлебнулась, раздались крики ликования.

– На этот раз мы победили, – сказала Лилиа, не скрывая облегчения. – Но нельзя терять бдительности. Надеюсь, дозорные не покинули свои посты? Лопака хитер и способен на все. Возможно, эта атака была всего лишь ловушкой. Он надеялся, что мы стянем все свои силы в одно место и тем самым позволим ему проникнуть внутрь в другом.

– Конечно, это возможно. Поэтому я строго-настрого приказал воинам не покидать своих постов, как бы их ни тянуло участвовать в схватке. – Кавика устало провел по лбу тыльной стороной ладони.

Лилиа ласково погладила его по плечу.

– Ты правильно поступил, милый. Я горжусь тобой. Лицо воина просветлело, но губы его оставались плотно сжатыми. Он сдержанно поблагодарил Лилиа за теплые слова, потом добавил:

– Нам нужно кое о чем поговорить.

– В чем дело? – нетерпеливо осведомилась Лилиа. – Сейчас не время для личных разговоров. Как алии нуи я должна сказать несколько слов воинам. Они ведь тоже хорошо проявили себя сегодня, нужно их похвалить.

– Вот об этом и речь, – решительно произнес Кавика. – Если я ношу звание военачальника, то мне и хвалить воинов за храбрость.

– Но ведь это я вдохнула в них волю к борьбе! – возразила Лилиа.

– Это так, и никто не оспаривает твои заслуги. Если мы победим, наш народ сложит легенды о тебе.

Твои пламенные слова зажгли огонь в сердцах людей, но не ты ведешь их в битву, а военачальник. Конечно, ты можешь занять мое место, для этого у тебя достанет отваги, но разумно ли это? Да, ты алии нуи, но не воин, хотя бы потому, что тебе не под силу военная дубинка и тяжелое копье. Если ты станешь сражаться в одном строю с мужчинами, они будут думать только о том, как защитить тебя, а вовсе не о победе. Если же ты случайно погибнешь, воины утратят боевой дух и сложат оружие, потому что это будет означать для них поражение.

Лилиа слушала его с унынием, поскольку понимала, что он прав. Каков бы ни был новый статус женщины на островах, какие бы права она ни получила, не следовало забывать о том, что не ее дело бросаться в атаку во главе отряда воинов.

– Что ж, Кавика, ты прав. Я не должна путаться под ногами у воинов.

– Не говори так, милая! В дни войны есть много дел и помимо сражений.

– Что же это за дела?

– Ну хотя бы поддерживать боевой дух... самим своим существованием. – Кавика помедлил. – Как видишь, тебе нужно оставаться в безопасном месте. На Гавайях...

– Нет, – тотчас перебила его девушка. – Я не покину Мауи в тяжелые времена.

– Но ты должна покинуть остров! Речь идет не только о твоей безопасности, но и об исходе войны! Пойми, если ты останешься, придется отрядить часть воинов для твоей охраны, а значит, ослабить наши ряды. Воины всегда будут думать о тебе, тогда как их мысли должны быть отданы только борьбе. Зная, что алии нуи жива, здорова и дожидается часа, когда сможет с триумфом вернуться на свой остров, воины сделают все, чтобы приблизить этот час.

Лилиа молчала, признавая, что и в этом Кавика прав.

– Возможно, ты легче смиришься с отъездом, узнав, что я собираюсь удалить с острова всех женщин и детей. Пойми же, это лучшее решение. Нам не придется оглядываться назад, и мы будем сражаться с полной самоотдачей.

– Но зачем так далеко? К чему нам плыть на Гавайи? Разве у нас на острове нет города-убежища? Из века в век женщины и дети укрывались там в военное время.

– Прежде древние табу были святы для тех, кто вступал в борьбу на Мауи. Ни один воин не смел обратить ярость против тех, кто нашел убежище в Пуюонуа. Но для Лопаки нет ничего святого, не существует никаких табу, хотя он однажды благодаря им спас свою жизнь. Он доберется до тебя и там, тем