— Всем оставаться на местах! — крикнул Брент, прежде чем кто-либо успел вскочить. И в ответ услышал дружное:
— Хорошо стреляли, сэр!
— Задницу нашу прикрыли, мистер Росс!
И снова Брент пробормотал что-то в знак благодарности и юркнул в кубрик, где висящие на цепях койки сейчас подняты, чтобы не мешать проходу. Переступив через еще один высокий порог, оказался в первом машинном отсеке.
Держась за стальной поручень, двинулся по узкому коридору меж двух мощнейших дизельных моторов. Шум адский. То, что на мостик и в другие отсеки доносится приглушенными выхлопами и рокочущей вибрацией, здесь буквально раздирает барабанные перепонки. Два укрепленных сверху генератора «Эллиот 1100» добавляют свои визгливые стоны к общей какофонии. При необходимости они могут вырабатывать мощность на 252 элемента батареи. Но теперь передняя и задняя аккумуляторные батареи уже полностью заряжены, и оба генератора обеспечивают только два главных дизеля, вращающих валы, а те в свою очередь отдают силу бронзовым винтам.
В машинном отсеке он застал троих. Главный старшина машинист Хисао Фукимото стоял слева, изучая приборный щиток; два моториста третьего класса проверяли уровень масла и обследовали манометры над шестнадцатицилиндровыми двигателями. У всех из карманов торчат тряпки, а помещение сверкает, как операционная: ни грязи, ни копоти, ни смазки — с полу есть можно.
При виде его все встрепенулись, но Брент замахал рукой и гаркнул:
— Вольно! Всем оставаться на местах!
Слов они, конечно, не расслышали, но поняли его жест. Старшина вновь повернулся к щиту, а рядовые посторонились, давая проход офицеру. Брент, шагнув через порог, проник в кормовой машинный отсек.
Точная копия первого. Трое несут вахту, шум такой, что собственного голоса не услышишь. Но отличия все же есть. Острый слух Брента сразу уловил посторонние звуки. За грохотом дизелей слышится гул вспомогательного генератора, установленного под переходом. Поскольку первый и второй насосы выкачивают воду из балластной цистерны, генератор работает на полную мощность, обслуживая вспомогательные насосы и компрессоры, удерживающие плавучесть. Брент быстро прошел и через это помещение, улыбнувшись механикам и захлопнув за собой дверь. Слава Богу, уши малость отдохнут! Брент очутился в помещении центрального поста управления энергетической установкой, что находится прямо над главными двигателями.
Перед большим пультом с множеством индикаторов, кнопок, рычагов стоял рядовой. Отсюда распределяется питание между генераторами, батареями, двигателями. Под панелью есть два датчика дистанционного управления двигателями на случай, если три других получат повреждения. Последняя надежда!
Рядовой вытянулся по стойке «смирно»; Брент кивнул ему и открыл дверь в кормовой торпедный отсек.
Он настолько загроможден, что по сравнению с ним все остальные помещения выглядят просторными. Расположенный над валами и винтами, он более всех подвержен вибрации. К тому же контуры отсека не отличаются приятной округлостью других помещений, повторяющих скругление корпуса. Напротив, он резко сужается к корме и четырем новым торпедным аппаратам типа «68».
Внушительные (21 дюйм в диаметре) медные крышки сгруппированных попарно аппаратов задраены. Они сверкают чистотой в окружении массивных труб, пружин, рычагов и прочей арматуры. Между двух параллельных труб светится четырьмя витринами красного стекла пусковая панель.
По обеим сторонам установки попарно, одна над другой, укреплены четыре торпеды типа «48» длиной девятнадцать футов каждая. Лишенный радиоуправления и самонаводящихся систем тип «48» может доставлять свои 600 фунтов взрывчатки только устаревшим способом времен Второй мировой войны. Однако при максимальной скорости 55 узлов и дальности 28 миль все равно они превосходят любую торпеду в мире, включая русские «53». Подводники вечно ругают их, но арабские торпеды и весь их арсенал противолодочного оружия так же управляемы, как брошенные камни, иначе «Блэкфин» был бы уничтожен еще во время первой встречи с эсминцами противника.
Над хищной «рыбиной» подвешены койки. Неплохая идея, переспать с торпедой! — подумал Брент.
Восемь человек сгрудились возле самого нижнего аппарата по левому борту — все торпедисты, за исключением главного механика, тридцатилетнего Брукса Данлэпа, чьи соломенно-желтые волосы уже подернуты платиновым налетом. У лейтенанта Данлэпа очень выразительные голубые глаза с зелеными искорками; в красноватом сиянии аварийных ламп они приобрели странный оттенок пурпурного мрамора с серебряными прожилками. Брукс обернулся и вытянулся по струнке. Остальным Брент не дал пошевелиться, сказав:
— Оставайтесь на местах.
Следы грязи и машинного масла, забившиеся в морщинки вокруг глаз и рта, подчеркивают усталость главного механика. Ботинки в грязи, руки с закатанными по локоть рукавами тоже все в саже и масле.
— Внешняя крышка открылась и ее заклинило.
Брент кивнул. Это не очень серьезное повреждение, пока внутренняя на месте. А она, кажется, на месте. Но на досках настила вода, и откуда-то явственно доносится журчанье. Данлэп указал ему на струю воды, льющуюся из клапана под торпедным аппаратом.
— Мало нам клапана для впуска забортной воды!
— Ничего, с ним трюмные насосы справятся.
Брент ощутил внутри глухое раздражение, оттого что его сорвали с места ради такого пустяка — разумеется, это пустяк в сравнении с повреждением цистерны главного балласта. Данлэп мог бы проинформировать его по судовой системе оповещения. Он ткнул пальцем в сплетение труб наверху.
— Там же есть перекрывающий клапан.
Данлэп устало вздохнул и закусил нижнюю губу.
— Перекроем… как только проверим, нет ли еще течи.
— Это все? — нетерпеливо спросил Брент.
— Нет, сэр, — отозвался Данлэп, ясно читая недовольство в глазах старшего помощника. И кивнул в сторону поста управления энергетической установкой. — Настоящие беды там. — Он провел Брента в соседнее помещение и остановился перед пультом. Рядовые расступились. — Где-то обрыв, а где — не можем найти.
— То есть… я не понял.
— Мы не можем переключить на электропривод. Даже если починим балластную цистерну, лодка не будет обеспечена питанием в подводном положении.
Брент понимающе кивнул. Теперь, больше чем когда-либо, они привязаны к поверхности и полностью зависят от дизелей.
— Я доложу командиру. — Он провел ладонью по лицу. — Электрики работают?
— Шестеро, мистер Росс. Но обрыв где-то под кормовой батареей, в трюме, возможно, в месте повреждения корпуса между сорок шестым и сорок седьмым элементами. Там до сих пор газ, и аварийная партия вынуждена работать в респираторах. Дело дрянь, сэр. Я думаю, взрывы повредили изоляцию, а теперь, когда вода в трюме прибывает, всю систему закоротило.
Наконец весь ужас ситуации дошел до Брента, и он почувствовал, как знакомые ледяные букашки поползли по спине.
— Черт! Хорошо еще, что ее не закоротило на четырехстах футах, а то бы там и остались. — Он ободряюще похлопал главного механика по плечу. — В любом случае мы привязаны к поверхности, лейтенант. Пока что на нашу плавучесть это не влияет.
— Да, сэр. Потому я и не стал беспокоить командира. У него и так хлопот по горло.
— Сейчас я сменю его на мостике и доложу обо всем.
— Благодарю, мистер Росс.
Брент повернулся и пошел к выходу, но уже у двери его настиг голос Данлэпа:
— Блестяще стреляли, мистер Росс. Вы с ребятами спасли нам жизнь.
