— На таран идет! — крикнул Брент.
«Накадзима» врезался прямо в мостик «Эль-Куфры». В небе вырос огромный огненный гриб на дымной ножке. Горящие обломки бомбардировщика дождем хлынули на полетную палубу. Затем, взметнув колоссальный столб воды, по миделю ударила торпеда. Пламя окутало мостик и надстройку, но авианосец не сбавил хода.
Настала очередь «Рамли эль-Кабира». Он буквально выпрыгнул из воды, когда две торпеды угодили в правый борт. Выпуская клубы дыма и пара из двух пробоин, он повернулся и сбросил скорость. Видимо, повреждения серьезны.
Брент почувствовал вибрацию «Айти». Ивата установил шаг винта на максимум.
— Не падать, бортстрелок, — предупредил он. — Идем в атаку! Банзай!
Линия горизонта взмыла вверх, и перед глазами замаячили корабли противника. Избрав своей целью «Кабир», Ивата глядел на приборы и маневрировал, пока не вышел на идеальный угол бомбосбрасывания — восемьдесят пять градусов.
Повернув голову, Брент увидел за собой только пять машин; еще шесть бросились добивать «Эль- Куфру». Да что же это — и у них из сорока пяти уцелело лишь двенадцать!..
Гигантский авианосец взял на правый борт. Изрыгающие огонь зенитки палили по Бренту Россу — по нему одному. Белые полосы медленно подползали и со свистом, точно получив внезапное ускорение, проносились мимо. Страх ледяной рукой стиснул все внутренности. «Айти» задрожал и подпрыгнул от разрывов пятидюймовых снарядов, но благодаря огромной скорости ни один осколок их не зацепил. Шесть истребителей ВВП занялись торпедоносцами. Мозг Брента вдруг пронзила дикая мысль: Мидуэй… Мидуэй наоборот! И он рассмеялся безумным смехом.
Ивата тем временем подался вперед: выбор момента бомбометания — прерогатива исключительно пилота. Машина приплясывала среди потоков огня и порывов ветра, свистя закрылками. Мир сузился до прямоугольной палубы авианосца. Она уже в тысяче футов, не больше… Брента подкинуло на сиденье — значит, Ивата сбросил все три бомбы: 250-килограммовую и две маленькие, по 30 кило.
Затем рванул на себя ручку, оставляя авианосец под крылом. Брента придавило к креслу; желудок ухнул куда-то вниз; небо на мгновение расплылось в тумане. Ивата убрал шаг винта, отвел ручку влево и дал педаль, разворачивая на север. Брент с трудом различал линию горизонта. Проходя между двумя «Джирингами», Ивата вдруг метнулся вниз, к самой воде, опасаясь, что вражеский истребитель подрубит его снизу. Удивленные зенитчики на внешних батареях дали по ним безнадежно неточный залп.
Сзади клокотал огнедышащий Везувий. Их бомбы поразили полетную палубу по центру судна, раскололи ее, как перезрелую дыню, и прошли на ангарную. Два бомбардировщика сбиты; остальные совершили еще несколько попаданий. Теперь на авианосце взрывались запасы горючего и боеприпасов — впечатляющее пиротехническое зрелище. «Рамли эль-Кабир» накренился на правый бок и выпускал огромные красные и желтые шары; над морем стелился тяжелый, маслянистый дым.
Сжав кулак, Брент завопил:
— Банзай! Банзай!
К нему присоединился Ивата, не отрывающий глаз от зеркала заднего обзора.
«Эль-Куфре» повезло больше. Три пикирующих разлетелись в воздухе на куски, два промахнулись. Зато одно попадание было славным: 250-килограммовая бомба унесла в небо кормовой подъемник вместе с гидравлическим насосом. Скособочась и волоча за собой дымные ленты, «Эссекс» пополз на юг.
Оставляя винтом рябь на воде, «Айти» летел на север — домой, к «Йонаге». Весь южный горизонт заволокло дымом разрушенного авианосца. За ними следовало всего шесть D3A. Да, великую цену пришлось заплатить за победу! Брент обшарил глазами небо. Где-то там Йоси… Или уже не там? По клубам дыма он понял, что бой продолжается, и стал беззвучно молиться за друга.
Четыре вражеских истребителя подходили к Мацухаре с левого борта, а Розенкранц и Ватц атаковали правый. Подполковник крикнул в микрофон:
— Эдо Второй и Третий! Взять на себя двух черных!
Красный и полосатый «Мессершмитты» шли к нему на полной скорости. Сегодня все истребители противника показали хорошую скорость — не иначе, благодаря новой «Валькирии». Они, как и «Зеро», нарастили мощность, и Розенкранц умело использует ее для закрепления главного преимущества — высоты.
Йоси злобно оскалил белые зубы.
— Ладно, мы вам тоже кое-что изобразим! — Он прибавил газ и взял на себя ручку.
Двигатель взревел на форсаже во всю яростную мощь своих трех тысяч двухсот лошадиных сил. Пилота отбросило на сиденье, как будто исполинское чудовище уперлось ему в грудь и молотит что было сил. Линия горизонта оборвалась, в глаза ударила чистейшая синева. Он взлетал почти вертикально и на немыслимой скорости — 340 узлов. Легкое нажатие ручки обеспечило ему хороший обзор двух Me-109 с левого борта. Ошарашенные противники остались внизу, теряя скорость. Йоси расхохотался, еще взял на себя ручку и вошел в «мертвую петлю».
Двое вошли в пикирование, удирают от этого «дикаря». Теперь они по меньшей мере в двух километрах. Йоси взглянул на указатель температуры — все в норме — и ринулся на врага, как демон- мститель. Стрелка индикатора скорости перепрыгнула 450 узлов и торопится к последней отметке — 540. Хитрые истребители разошлись: Ватц кабрирует, Розенкранц продолжает пикировать, наращивая дистанцию между собой и «Зеро». Ну нет, на этот раз не уйдешь!
Йоси разгадал их план; думают, если он погонится за Розенкранцем, его достанет Ватц. Даже не глядя на Зебру, он поймал в дальномер багрового насосавшегося клопа. Температура неуклонно ползет вверх. Йорк и Уиллард-Смит бьются с двумя черными «мессерами» почти у северного горизонта. Все истребители куда-то испарились; на их частоте царит зловещее молчание. Либо всех его ребят перестреляли, либо схватка отодвинулась так далеко, что он не слышит их позывных. Йоси ударил по приборной доске и услышал в ответ крик Йорка:
— Достал-таки жучилу!
И страшный ответ Уилларда-Смита:
— А он меня.
— Держись, командир. Ща буду.
Красный истребитель заполнил все три кольца. Радуясь своей выгодной позиции, Йоси увидел в кабине побелевшее лицо Розенкранца и нажал спусковую кнопку. Me-109 дернулся и завибрировал, когда на него обрушилось одновременно 20-мм, 7,7-миллиметровые снаряды и пули. Однако Рози резко вильнул влево, избежав большинства попаданий. Чертыхаясь, японский летчик вдавил левую педаль, выпустил в правое крыло противника новые огненные нити и наконец-то попал. Но тут тяжелый молот ударил по фюзеляжу «Зеро». Ватц! Пикируя на сумасшедшей скорости, он резко вынырнул справа, поливая Йоси очередями.
У подполковника не было выбора: либо уходить, либо погибнуть. Да, эти не новички, с ними один неверный шаг — и ты мертвец! Он дал ручку влево и от себя, левой педалью увеличил скорость пикирования. Увидел, что Розенкранц берет вправо, а Ватц прикрывает его сзади. Йоси опять было дал от себя ручку, но, глянув на приборы, передумал. Температура головки цилиндра приближается к 280°, стрелка тахометра на красной черте, скорость предельная — 540 узлов. Так недолго и рассыпаться, а еще того хуже — потерять сознание или контроль над мочевым пузырем и кишечником.
Он сбрасывал газ, пока стрелка не спустилась до пятисот; затем опять дал от себя ручку. Перегрузка шести-, а то и семикратная, вибрация такая, что крылья того гляди оторвутся. Ему даже слышатся хлопки, будто машина вдруг превратилась в птицу и хочет летать сама по себе. К счастью, новые лонжероны сдюжили. Но Йоси испытал в полной мере все «прелести» резкого выхода из пике: головокружение, потерю бокового зрения, боль в паху, спазмы шеи и позвоночника, налитой свинцом череп, подмоченный летный комбинезон, градом струящиеся по щекам слезы. Он весь подобрался, чтобы удержать в узде хотя бы кишки. Вытер пот над верхней губой и увидел на перчатке красное пятно. Кровь из носу. Он слизнул ее кончиком языка, не замечая соленого привкуса во рту, и стал погружаться в черную бездну. Помотал головой, пытаясь удержаться на грани сознания. «Зеро» взбрыкивал, как норовистый жеребец, впервые почуявший наездника. В тумане, близком наркотическому, Йоси ухватился за ручку, неуклюже заработал
