Один из мужчин приблизился. Ларкин открыл окно.
- Мы из газеты. Как дела?
- Все спокойно.
- Этим мы обязаны вам.
- Зависит от точки зрения.
- Не возражаете, если мы к вам присоединимся?
- Нисколько.
Банти отогнала машину на обочину. Воздух был чист и холоден. Плотно закутанные фигуры кивали им в немом смущении. Ларкин заметил:
- Тихо здесь, правда?
Один из мужчин сказал:
- Напишите про нас. Чтобы наши дражайшие половины знали, где мы были.
- Вы останетесь здесь, в парке?
- Наш участок - отсюда и до Эверли Лейн. Кого мы не знаем или кто нам кажется подозрительным, тех мы задерживаем.
- А остальные силы распределены по городу?
- Разумеется.
- До сих пор убийства совершались на сравнительно небольшой территории. Может быть, вы расположились не в том месте?
- Это как раз вы должны нам рассказать.
- Вы не считаете, что это нужно предоставить полиции?
- О, мы уважаем полицию, - слова звучали как заученный рефрен, - но факты есть факты. Полиция не справляется.
- Я думал, вы станете утверждать обратное.
- Это их дело, я согласен. Но тут им лучше спокойно предоставить все нам. Напишите про это. Они должны оставить это нам. Мы справимся.
Когда они снова сели в машину, Ларкин сказал:
- Поезжайте, пока мы не найдем телефон.
На другом конце городского парка они нашли телефон, почти скрытый кустарником. Банти, уступая его настоянию, пошла с ним. Ее присутствие так его отвлекало, что он набрал не тот номер. Пришлось набирать ещё раз. Голос Алана звучал возбужденно.
- У меня уже целый блокнот, мистер Ларкин, от Брюса.
- Да? Что там у него?
- На Эшборн Эстейт обстановка накаляется. Перебранки между полицией и дружинниками. Троих уже задержали.
Ларкин задумался, продиктовал несколько строк про баррикады на дорогах и патрули в городском парке, сказал, что в течении часа позвонит снова и повесил трубку.
- Что случилось? - спросила Банти.
- Заварушка на Эшборн Эстейт. Нам бы следовало поехать туда.
- Разве Брюс с Лесом не там?
- Им может понадобиться поддержка. В любом случае, там что-то происходит, а не здесь.
Джим с трудом взял себя в руки, чтобы посмотреть прямо на нее. Она протиснулась в угол телефонной кабинки, чтобы лучше его видеть. Верхний свет отражался в её глазах. Он полагал, что именно его душевная усталость прочла в них обещание. Реальность, конечно, была совсем иной. Должна была быть иной. Реальностью был он, протянувший руку, чьи мускулы дрожали как струны, он, чувствовавший тесноту кабины, он, чьим легким не хватало воздуха. Глаза были огромны, они смотрели на него. В них не было страха. Взгляд, полный доверия. Разве можно было обмануть такое доверие?
Реальностью были шелковистые, блестящие волосы, окружавшие его лицо, запах кожи и шерсти. Прилив воздуха, теплая, нежная кожа под его прикосновением. Что вызывало чувство наслаждения? Он, усомнившись, попытался вспомнить. Были вещи, о которых он забыл. Важно ли это? Но было ли сейчас хоть что-то важно?
Теперь он смотрел только на её волосы. Неукротимый прилив иссиня-черной лавы.
Он вдруг заметил, как забилось его сердце. Три быстрых, четвертый прицельный удар под ребро, потом все сначала. Оцепенение в голове. Удары, головокружение - и тишина снаружи.
Ее тело обмякло.
Мгновение он был обеспокоен. Двумя пальцами, за подбородок, поднял её лицо. Ее глаза были закрыты. Она, казалось, не дышала, хоть губы были приоткрыты.
- Банти, - позвал он, - скажи мне, что я сделал.
Голос, который ему ответил, он узнал с трудом.
- Ты сам прекрасно знаешь...
Несколько секунд Джим размышлял над её словами. Он не был уверен, что знает. И знал тем меньше, чем больше проходило времени. Зато хотел знать все настойчивее. Может, это был лишь ободряющий знак, которого следовало держаться? Неплохо для начала.
Много позже она сказала, с трудом переводя дыхание:
- Это было не так уж старомодно.
Ему опять пришлось обдумать это замечание.
- С прежних времен не так уж много в этом изменилось.
Ее хихиканье заставило их обоих вздрогнуть.
- Что за прежние времена ты имеешь в виду?
Ее лицо с ожиданием поднялось к нему. Мимоходом он подумал о Брюсе, Картере и Эшборн Эстейт, о нетерпеливом взгляде, которым Смат смотрит на телефон, отбросил все это и притянул её к себе.
Спустя ещё одну вечность до него долетело как эхо:
- Так хорошо...
- Что именно?
- Быть так близко.
- Это чувство взаимно.
- Надеюсь.
Телефонный звонок рядом у локтя Ларкина взорвал тишину. Испуг отбросил по стенам. Звон парализовал. Джим потянулся к трубке.
- Алло? Да? - у него сел голос.
- Это ты, Альберт?
- Это Джим. Нет... Альберт?
- Кто это?
- С кем вы хотите поговорить?
- Просто контрольный звонок. У вас все в порядке?
- В лучшем виде. Лучше просто не может быть. А как у вас?
- Оживленно. Не сдавайтесь. Главное - не терять присутствия духа.
- Я бы сказал, вы с этим немного опоздали, - он прислушался к тишине. - Ну, до скорого, - и повесил трубку. - Кто-то хотел поговорить с Альбертом, - сказал он и снова повернулся к ней.
Они сидели в машине, Банти курила.
- Я не могу работать дальше.
- Но мы должны. Мы не можем бросить их в беде.
- Я знаю. Ах, черт, это все испортило.
- Мне очень жаль.
- Да я шучу. Я хочу, чтобы ты был со мной. Почему ты не можешь взбунтоваться?
- Я думаю, что смог бы, если бы попробовал.
- Лучше не надо. Продолжай дальше. У тебя это просто потрясающе выходит.
- Иногда ты немного сбиваешь меня с толку.
- Я сама удивляюсь. Это твоя вина.
