- скептически заметил Лева.
У Аолы от удивления расширились и без того большие глаза.
- Зачем же мешать друг другу? Ведь это неразумно! Каждый, кто хочет говорить, дает световой сигнал и тогда все его слушают. Вот видите!
На табло вспыхнул синий свет, и тут же раздался возглас:
- Омо!
Вновь вспышка, и теперь уже другой голос повторил:
- Омо!
Вспышки стали следовать одна за другой.
- Лоны просят спеть эту песню еще раз, - сказала Аола и включила передачу.
Тата внимательно проверила крепление коньков, изготовленных из блестящего синего металла, и разгладила плотно облегающее ее трико. Как будто все в порядке.
Выбежав на лед, она сделала несколько прыжков, пируэтов и, закончив разминку, приняла исходную позу.
- Готова!
Аола села за пульт. Часть стены против передающей аппаратуры сдвинулась, и друзья увидели утопающий в полумраке зал. В центре его, на зеркальной ледяной поверхности большого бассейна, замерла в стремительной позе маленькая изящная фигурка.
Алексей так и впился в нее взглядом.
Снова надев сетчатый приемник, Лева сосредоточился. Полумрак начал рассеиваться. Голубые волны, возникая под куполом, плавно опускались и заливали девушку мягким ласкающим светом.
Подняв голову, увенчанную маленькой сверкающей короной, Тата неподвижно стояла, опустившись на одно колено, с откинутыми назад вытянутыми руками. Полупрозрачная ткань окутывала ее легкой дымкой.
Раздались первые звуки оркестра. Лунный вальс! Тата встрепенулась и ожила. Уже первые ее движения были так уверенны, что Игорь перестал опасаться за сестренку. Не подкачает! А Тата, в такт музыке, четко выполняла фигуру за фигурой. Вот она распласталась в классической 'ласточке' и плавно скользит, словно летит, залитая сиянием полной Луны. Волны ткани, стекая с ее рук, трепещут, как серебристые крылья. Кажется, стоит девушке взмахнуть руками - и она взовьется ночной птицей ввысь, к звездам! Круг, еще круг... Тата почти остановилась. Только каким-то чудом ей удается сохранять равновесие в такой позе. И вдруг - каскад стремительных движений: сложные прыжки, пируэты, опять прыжки... Вытянувшись в струнку, Тата волчком завертелась на месте и с последним аккордом оркестра, раскинув руки, замерла. Свет начал тускнеть. Восхищенные друзья смотрели, как тает во мраке неподвижный силуэт 'ночной нимфы'.
Сигнальное табло замигало синими вспышками.
- Омо!.. Омо!.. Омо!.. - неслось со всех концов планеты.
Аола произнесла несколько слов. Все стихло.
По залу разлилась золотисто-розовая заря. Зазвучал торжественный гимн солнцу. Полы расшитого шатра, установленного в углу ледяного поля, распахнулись, и 'Шемаханская царица' медленно выплыла навстречу восходящему светилу. Тата была в том же костюме, но при новом освещении казалась закутанной в золотую вуаль. Почти не передвигая ног, она плавно скользила, а заря разгоралась все ярче и ярче. Тата вскинула руки и словно утренний ветер сорвал с нее воздушную ткань. Первые лучи весело заиграли на блестках голубого лифа и плавок. Вспыхнувшие в короне ослепительные искры кольнули глаза. Купаясь в потоках света, Тата буквально летала по ледяному полю, выделывая сложные, почти акробатические фигуры.
Алексей захлопал в ладоши.
- Смотри, смотри, что вытворяет! - воскликнул он, тормоша Игоря за руку.
Тата высоко подпрыгнула, четырежды перевернулась в воздухе и, мягко спружинив на одной ноге, описала стремительный круг. Синей вспышкой блеснул конек, взрывая каскад ледяных брызг.
- Ох! - выдохнул Алексей.
- Не удивляйся, - улыбнулся Игорь. - Она, как-никак, перворазрядница. А здесь притяжение меньше, чем на Земле, потому ей и удаются такие трюки.
Когда счастливая запыхавшаяся Тата подбежала к восторженно аплодирующим друзьям, Алексей высоко поднял ее на руках и так пронес через весь зал.
Аола выключила передающую аппаратуру. Все направились к выходу, и тут неожиданно раздалась задушевная мелодия песенки.
Друзья остановились. Где же Лева? Ах, он еще у звукового отобразителя! Что это ему вдруг пришло в голову?...
Но случись, что он влюблен,
а я на его пути...
Уйду с дороги, такой закон.
Третий должен уйти,
прозвучали последние слова.
Песня смолкла. Игорь искоса взглянул на Тату и улыбнулся.
Глава 21. Ночная гроза
Прохладно. Заходящая Зеленая медленно скрывается за горизонтом. Рядом с ней тлеет Оранжевая, отсвечивая багрянцем на мощных нагромождениях облаков, спокойной глади засыпающего моря... Синие кроны деревьев прибрежного леса кажутся черными.
Багровый вечер!
Последнее время обе звезды сближались все больше и больше. Наступил период затмения Оранжевой, период нескольких ночей. Сегодня первая из них.
Утомленные продолжительным выступлением перед лонами, эфовцы отдыхали. Только Игорь все еще не мог успокоиться.
Он медленно шел по опушке. Из леса доносились шорохи. Но Игорь не прислушивался к ним. Уже в который раз он вспоминал подробности выступления. Очень хорошо, что все прошло так успешно. Молодцы ребята! А Тата!..
Постепенно мысли приняли другое направление. Вспоминая события, благодаря которым они оказались на Лоне, Игорь подумал, что Аола и экипаж звездолета поступали не так, как следовало бы поступить космонавтам, прибывшим на чужую планету. Судя по всему, лоны не пытались что-то узнать и не стали вступать в контакты с людьми, если не считать того, что схватили первых попавшихся и стартовали в обратный путь. Что же заставило их так поспешно покинуть Землю? Этот и множество других вопросов одолевали Игоря. Он уже не мог больше оставаться в неведении. Нужно поговорить с Аолой и выяснить все.
Игорь поднес 'Иояни' к виску и вскоре увидел перед собой дорогое лицо. Аола смотрела серьезно, внимательно, как бы читая его мысли. Игорь на мгновение смешался. Чувство непреодолимого влечения к прекрасной дочери Лоны вспыхнуло в нем с новой силой.
- Я нужна тебе сейчас? - услышал он.
- Да, как можно скорее!
Аола опустила глаза и задумалась. Игорь с тревогой ждал ее ответа. Он чувствовал, что в этот момент решается очень многое. Аола медленно подняла голову.
- Я приду.
Не сводя глаз с тускнеющего образа, Игорь с облегчением перевел дух.
Заря угасала. Густые сумерки окутали окрестности темно-красной дымкой. Лицо Аолы, обращенное к закату, выглядело порозовевшим.
- Я знала, что вам покажется это странным и даже неразумным, - заговорила она. - Действительно, преодолевать огромное расстояние, затратить на это несколько десятилетий, по вашему времени, и не изучив ни планету, ни ее цивилизацию, привезти оттуда пять случайно встреченных разумных существ? Это, конечно, не оправдывает затраченных средств итруда. Но мы не могли действовать иначе. У нас не было других возможностей.
Игорь недоуменно пожал плечами.
- Не думай, что лоны опасались людей, - продолжала Аола. - Один из наших звездолетов разведки раньше посещал Землю, и лоны находились там довольно долго. Они обучили людей выплавлять и обрабатывать металлы и передали им знания, которые человечество могло использовать на том уровне развития. Улетая, они оставили на Земле свой информатор...
- Тот шар, который я открыл? - встрепенулся Игорь.
- Да. Этим ты дал возможность вступить в действие заложенным в нем механизмам.
- Значит, между информатором и твоим появлением есть связь?
- Есть, - ответила Аола. - Вы все узнаете позже, по возвращении на Землю.
- Когда мы вернемся?
Аола с грустью взглянула на него.
- Неужели тебе хочется так скоро улететь от нас?
- Не мне! Мои товарищи скучают по Земле. Я готов остаться с тобой... Я хочу учиться у вас, чтобы передать людям полученные знания и помочь развитию земной цивилизации...
Аола с интересом взглянула на возбужденного раскрасневшегося Игоря. Потом закрыла глаза, и перед ней, как наяву, прошли картины, воспроизведенные запоминающей аппаратурой. Алексей рассказывал не только о достижениях человечества. Аола видела на экране и рабский изнурительный труд, вопиющие контрасты богатства и нищеты, отвратительные язвы преступности и, наконец, гибель целых поколений людей в пламени истребительных войн. Ей стало страшно.
- Ты сказал, что хочешь познать все, подняться до уровня умнейших, заговорила она. - А для чего? Наши знания дадут тебе такое могущество, такое превосходство над другими людьми, что, вернувшись на Землю, ты сможешь многих подчинить своей воле. - В ее голосе зазвучали горькие нотки. - Но ты человек и в тебе дремлют все свойственные вашим людям пороки. Вы убиваете животных, убиваете друг друга! Вы сами показали нам, как лучшие достижения вашей цивилизации используются в первую очередь для производства все более и более ужасных средств истребления. Можешь ли ты поручиться, что твой разум восторжествует над повадками хищника и величайшие достижения лонов не станут в твоих руках орудием насилия?
Игорь побледнел и схватился за голову. Боже мой! Какое ужасное представление о человечестве и лично о нем у нее создалось! Неужели все лоны думают так же?
Взглянув на него, Аола опомнилась. Зачем она поддалась мимолетному порыву? Разве достойно давать волю чувствам, не прислушиваясь к голосу разума! А разум подсказывал, что нельзя судить о человечестве только по его отрицательным сторонам.
И, словно в подтверждение, на нее обрушились резкие слова.
- Да, люди не росли в райской
