бы расправиться и с другими. Вы уже слышали об этом?
— Впервые слышу.
— Прекрасно, что я первый сообщил вам об этом.
— Запомню. Что значит «первый»? Думаете, я могу еще раз услышать об этом?
— Весь город гудит об этом событии. Вроде бы, это не секрет.
«Это было чуточку странно», — подумал я. Мне не надо было насиловать воображение, чтобы представить, как трое бандитов Домейно ухлопали Омара, хотя другие из банды Александера находились неподалеку, но отсюда едва ли следовал вывод, что они передали по радио сообщение об убийстве. Нельзя было забывать и о вечернем звонке Омара ко мне.
— Вам не доставило большого труда раздобыть эти новости? Не беспокойтесь, мне безразлично, как вы их получили. Самое главное — информация.
— Черт подери, мне об этом рассказали уже в трех местах!
Было похоже, что историю намеренно распространяли. И я подумал, не является ли ее творцом сам Омар, которому надо залечить рану в каком-то укромном месте. Вот он и постарался разнести по всему городу сообщение о том, что его изрешетили, естественно, члены банды Домино.
— Где находится труп? — поинтересовался я.
— Не знаю. А где он должен быть?
— Мне известно, что его не нашли у него в доме. А ведь стрельба, предположительно, происходила там?
— Да-а. Наверное, они куда-то увезли его.
— Возможно, если Омар сам не ушел.
Он рассмеялся.
— Что-то не припоминаю, чтобы трупы разгуливали по городу.
— Известно ли, кто в него стрелял?
— Нет. Только то, что это парни Домейно.
— Когда это случилось?
— Не знаю. Вчера вечером или ночью. Узнать это?
— Нет… Думаю, я знаю, когда это произошло.
Я поблагодарил его, сказал, что свяжусь с ним и выражу свою благодарность более существенным образом, затем положил трубку.
За завтраком, еще две чашки черного кофе, я думал о происшествии в «Маделяйне» накануне вечером, об этом звонке и еще кое о чем.
В восемь часов я позвонил капитану Сэмсону. После обычных приветствий я сообщил голые факты о предполагаемом убийстве Омара, на что он ответил:
— Да, пару часов назад мы слышали то же самое. Даже пару имен нам назвали. Парень по имени Чанк и злодей, которого они почему-то зовут Ту-Тайм.
— Чанка я знаю. Во всяком случае, познакомился с его кулаками. А вот про второго никогда не слышал.
Закурив, я добавил:
— Возможно, это правда.
— Что ты имеешь в виду?
— Просто думаю вслух, Сэм. Есть еще какие-нибудь новости?
— Да, кое-что. Кровь в квартире Лилли и обнаруженная на квартире Омара все еще анализируется. Пока есть только то, что это человеческая кровь. Нулевой группы. Но это почти ни о чем не говорит. Позднее мы получим новые данные.
— Обе лужи в «Маделяйне» нулевой группы?
— Точно.
Я знал, что более сорока процентов людей имеют кровь этой группы, так что анализы пока ничего не дали. Но все же это был шаг в правильном направлении. Меня бы больше устроило, если бы эти лужицы были разных групп крови.
— Никаких следов ни Мэтью Омара, ни его трупа?
— Нет.
Он выругался.
— И я надеюсь, что он объявится живым. Еще один труп нам ни к чему. Беспокоит меня так же то, что мы до сих пор не вышли на Домейно и его типов. Как было бы замечательно, если бы они все друг друга перестреляли!
— Едва ли это возможно. Сэм, с возрастом ты становишься пессимистом.
Он хмыкнул.
— Возможно, но я буду чувствовать себя намного лучше, когда они похоронят Дайка.
— Дайка? Ах да, Гизера!
Конечно. Его должны похоронить сегодня.
— Ты предупредил Александера, что его молодцы должны оставить свои пушки дома?
— Конечно. Говорил с ним лично.
Он вздохнул:
— Я договорился, что поблизости будут находиться две машины. Я тоже туда поеду. Мне не по душе, что все отребье собирается в одном месте, в особенности после распространения упорных слухов о том, что банда Домино прикончила Омара. Вроде бы теперь вся банда Александера кипит, они и без того наказаны гибелью Дайка.
Взрывоопасная ситуация, ничего не скажешь, но я не стал говорить это Сэму.
Вместо этого, я сказал:
— Я улетучиваюсь, не забудь, что я с тобой.
— И это меня беспокоит. Я бы хотел, чтобы ты присоединился к нам и…
Я прервал его:
— К тебе привезли вчера Лилли Лорейн, Сэм?
— Продержал ее здесь пару часов, проверил обе руки. Ничего. Либо у нее были перчатки, что она категорически отрицала, либо она не стреляла из пистолета. Однако мне не удалось поколебать ее показаний.
Других новостей не было, поэтому я пообещал ему позвонить позднее, затем заглянул в холодильник и выпил стакан молока.
В девять часов я был готов отправиться в путь. До этого меня удерживал телефон: либо я сам кому-то звонил, либо ждал чьих-то звонков. Действительно, еще позвонили двое на ту же тему, но ничего нового в их сообщениях не было. И вот в девять часов я сидел у своих аквариумов и кормил рыбок.
Покончив с этим делом, я надел свою «сбрую» с пистолетом, прикрыв ее сверху пиджаком, и тут раздался новый звонок. Снова в спальне.
Я схватил трубку.
— Скотт?
— Да.
— Не могу себя назвать. Но три месяца назад я вас предупредил весьма удачно в отношении одного типа о готовящейся им операции. Припоминаете?
— Ну…
Голос был знакомым, но я не знал его.
— Вы дали мне сто долларов. Примерно три месяца назад.
Это помогло. Маленький, тщедушный человек по имени Кан. Бен Кан. Целый год он довольно успешно промышлял грабежом на улицах, потом его отправили отдохнуть на пару годочков в Сан-Квентин. Он отсидел положенный срок и решил завязать, поскольку природа наделила его сообразительностью и острым умом. Он по-прежнему знал многих своих старых друзей и получал от них ценные сведения, «позабыв упомянуть» о том, что порвал со своей прежней жизнью.
— Да-а, — протянул я, — припоминаю.
— Ждите меня на прежнем месте.
