Этот всеобъемлющий охват и примирение различных форм и миссий без разрушения их индивидуальности, параллель которому в царстве физики представляет использование электромагнитных волн, очень характерно для новой линии религиозной мысли, которая начинает развиватьсяч в 60-70-х годах. И то, что Гюго и Уитмен сделали для религии в широком смысле и поэтически, независимо от них развили в своем собственном стиле ученые и мистики.
В 1876 году немецкий востоковед Макс Мюллер начал в Оксфорде программу перевода 'Сокровенных Книг Востока', которые должны были содержать ключевые рукописи Индуизма, Буддизма, Зороастризма, Ислама и Китая. Годом раньше русская женщина, Госпожа Блаватская, основала Теософское Общество, которое было первой попыткой новой синтетической или базовой религии, которая продемонстрировала бы фундаментальное единство всех предшествовавших религиозных форм. А Рамакришна, столь же великая фигура на Востоке, между 1865 и 1875 годами практиковал один за другим не только все ритуалы различных индусских сект, но так же ритуалы Ислама и Христианства, с целью достижения этими различными путями одной и той же трансцендентальной цели.
Как результат целого поколения этого нового 'универсального' взгляда на мистицизм и религию, Доктор Р.М.Бюке смог в 1901 году предпринять попытку объективной 'психологии' высшего или, как он называл его,'космического сознания', безотносительно к расе, вере или эпохе.
Все целое этой новой культуры, таким образом, казалось основанным на совершенно новой возможности преодолеть эти пространственные деления посредством избавления от одномерного времени. Эта попытка, однако, пошла по двум совершенно различным линиям. Ученые, физики и изобретатели сконцентрировались на возможности
Возвращаясь к генезису предыдущих цивилизаций, у которых все аспекты и применения нового знания исходили, казалось, из одного источника - были ли это Элевсинские Таинства в шестом веке до н.э., или орден Клюни в 11 веке н.э. - мы невольно задаемся вопросом, не были ли на самом деле где-то и у каких-то людей эти две внешне противоречивых стороны культуры девятнадцатого века объединены в некое высшее понимание? Существовала ли где-либо скрытая школа перерождения, из которой все излучалось?
Необычайная скорость распространения идей в 19 веке, новые возможности передвижения, которое за несколько месяцев могли рассыпать учеников такой школы по всему миру, делает ответ на этот вопрос затруднительным. Конечно, сами черты нашей эпохи подразумевают, что новые идеи могут войти в жизнь во многих местах одновременно, без прямой связи.
В то же время, это удивительно, как много ключевых работ, сопровождающих ее рождение, и имеющих особенное свойство прямого школьного знания, происходят, кажется, из Рима.
'Фауст' Гете был полностью перестроен после знаменитого 'Итальянского Путешествия' в 1796 году, которого он ожидал так страстно, а в старости объяснял его успех тем, что 'оно навсегда сохраняет период развития человеческой души'. Этим же периодом в Риме датирована его 'Теория цветов', где утверждается, что
Жизнь, как купол из разноцветных стекол,
Окрашивает белое излучение Вечности…
Это особенно поразительно, если вспомнить, что именно в это время в Риме родилась немецкая школа живописцев прерафаэлитов, основанная на новом понимании цвета, которое было связано с идеей другого восприятия, и необходимого для этого изменения бытия. В 1848 году английское Прерафаэлитское Братство возникло из этой же группы. И хотя трудно проследить до этого источника французских импрессионистов, за исключением, возможно, посещения Рима Мане в поздние 50-е, однако стоит отметить, что их целью с самого начала было именно писать
Около 1860-х годов аналогия Клерка Максвелла между октавами цвета и звука, между высотой тона и оттенком цвета, громкостью и тенью, привела, наконец, изучение художником света в прямое отношение с новым знанием об электричестве и магнетизме, и продемонстрировала подчиненность его тем же законам, которые управляют бесконечным количеством других явлений, до сих пор считавшихся не связанными друг с другом.
Эта новая теория света и колебаний была использована другим членом Римской группы, Карлом- Себастианом Корнелиусом, для примирения явлений материального и духовного миров, в таких книгах, как 'О Взаимном Влиянии Тела и Души' (1871). Тогда как примерно в этот же период стало раскрываться значение этого понимания и в царстве времени. 'Пер Гюнт' Ибсена, в драматической форме намекающий на эту и на столь многие другие эзотерические истины, был написан во время его пребывания в Фраскати вблизи Рима в 1867, так же как 'Вечное Возвращение' Ницше - во время его Итальянского путешествия в 1881 году. Эта последняя книга, впервые связавшая идею возвращения (подразумевающуюся в электромагнитной теории колебаний) с вопросами сознания и развития человека, глубоко повлияла сперва на Хинтона, а позже на Успенского, чье объяснение трех измерений времени проложило путь окончательному примирению между современной наукой и древними идеями вечности и перерождения.
Мы не знаем, какая именно школа сущестовала в Риме между 1800 и 1880 годами, из которой могли исходить столь многие творческие идеи новой эпохи. Однако во всех ее следах мы находим одно понимание - свет как единая творческая и объединяющая сила во всей вселенной, октава как переход чистого света в форму и цвет, и время, возвращение и исполнение всех возможностей как три стадии восхождения человека к природе света.
Так что если нас спросят, что является характерной чертой новой эпохи, и чем она отличается от старой, мы можем теперь ответить: То, что отделяет и разделяет, принадлежит прошлому. То, что примиряет и объединяет, принадлежит будущему. А путь к единству лежит через избавление от времени.
17 Циклы роста и войны
Перед тем, как перейти к изучению планетных циклов, то есть изменяющегося во времени воздействия отдельных планет на человека, необходимо сначала изучить более детально механизм, через который такое влияние может работать.
Ранее мы уже представляли себе общую схему космоса, и видели - при том, что все космосы построены по этой одной общей схеме, - как каждая часть меньшего космоса отражает и реагирует на соответствующую часть большего космоса. Мы видели, как космос Солнечной Системы отражался в космосе Мира Природы, и оба они отражались, в свою очередь, в космосе человечества и космосе отдельного Человека.
Когда мы рассматриваем возможные воздействия отдельных планет на человека, нам прежде всего нужно ясно представлять себе, что каждая из них сама по себе является космосом или потенциальным космосом, так же как является космосом сама Земля. И далее, что аппарат, в котором каждая из них отражается, должен быть построен по ее же модели, так же как радиоприемник является точной копией в миниатюре и зеркально противоположен передающему прибору.
В главе о 'Человеке как Микрокосме', после выявления такой модели Солнечной Системы в человеческом теле, мы пришли к выводу, что отдельные планеты управляют отдельными эндокринными железами, и через них отдельными функциями человека. Например, планета Меркурий имеет, по-видимому, родство с щитовидной железой, через которую управляет всей функцией движения.
Эта функция движения действует через произвольную мышечную систему тела, то есть все мышцы,
