Сандалов Леонид Михайлович
Пережитое
Сандалов Леонид Михайлович
Пережитое
Аннотация издательства: Воспоминания генерал-полковника Леонида Михайловича Сандалова охватывают сравнительно небольшой период времени - с 1936 по 1941 год. Автор рассказывает о создании в 1936 году Академии Генерального штаба, о ее первых воспитанниках - будущих крупных советских полководцах, о своей службе в штабе белорусского военного округа в годы, предшествовавшие Второй мировой войне. Великую Отечественную войну Л.М. Сандалов встретил в должности начальника штаба 4-й армии, дислоцированной по границе в районе Бреста. Основное внимание автор уделяет показу боевой готовности войск приграничного округа накануне войны, рассказывает о том. Как командование и штабы соединений и частей управляли войсками после вероломного нападения на Советский Союз фашистской Германии и с какой самоотверженностью и героизмом дрались наши воины с превосходящими силами врага в период оборонительных боев. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Содержание
Часть первая. Годы предвоенные
1. Академия Генерального штаба
2. В войсках Белорусского округа
3. На защиту Западной Белоруссии
4. Брестское направление
Часть вторая. Так начиналась война
1. Первый день
2. От Бреста к Барановичам
3. От Барановичей до Березины
4. Отступление за Днепр
5. Прощай, четвертая
Дополнительные сведения о некоторых лицах, упоминаемых в книге
Примечания
Часть первая. Годы предвоенные
1. Академия Генерального Штаба
Люди первого набора. - Методы обучения и воспитания. - Стажировка. Слушатели разъезжаются в войска. - Роль и значение новой академии
В конце лета 1936 года в одном из тихих переулков Фрунзенского района Москвы, выходящем на Большую Пироговскую улицу, недалеко от 2-го Медицинского института, появилось новое военно-учебное заведение. Непосредственно к скромному, ничем не выделяющемуся особняку, в котором проводились учебные занятия, примыкало общежитие. И даже в дождливые осенние дни слушатели ходили на занятия обычно без шинелей. Лица, зачисленные в новое учебное заведение, носили не сапоги, как все военные в то время, а ботинки и необычно яркую одежду. Отложные воротники из черного бархата с белой окантовкой, такая же окантовка на фуражках, брюки навыпуск с широкими, малинового цвета лампасами все это привлекало к себе внимание. Непосвященных поражал и возраст 'военных студентов'. Большей частью это были командиры в звании полковника и в возрасте тридцати пяти - сорока лет. Некоторые из них в результате длительной сидячей работы в штабах уже утратили спортивную форму, характерную для командиров Советской Армии того времени.
Что же это было за учебное заведение, открытие которого вызвало живой интерес не только у москвичей и советских людей вообще, но и у многочисленных иностранных представителей, находившихся в Москве? Это - Академия Генерального штаба. С того момента ей безоговорочно уступила первенство Военная академия имени М. В. Фрунзе, alma mater для большинства высшего и старшего командного состава Советской Армии.
Во вновь созданную академию было принято 137 человек, главным образом из числа работников Генерального штаба, штатов военных округов, начальников штабов соединений и преподавателей военных академий. Большинство составляли представители наземных войск - пехоты, конницы, артиллерии, танковых и инженерных частей. Но были здесь и авиаторы и даже моряки. Все имели за плечами большой стаж службы в наших Вооруженных Силах, отличные аттестации, как правило, являлись участниками первой мировой или гражданской войн и окончили до этого другие академии (преимущественно Академию имени Фрунзе).
В число первых слушателей Академии Генерального штаба посчастливилось попасть и мне, служившему до того в оперативном отделе штаба Киевского военного округа. Произошло все это очень просто. Весной 1936 года меня вызвали к командующему округом тов. Якиру. Беседа состоялась в присутствии начальника штаба и начальника политического управления.
- Вы, очевидно, знаете, что в Москве открывается Академия Генерального штаба? - спросил командующий. - Так вот, мы познакомились с вашим личным делом, с вашими аттестациями и решили послать вас учиться туда. Желаете?
Мне оставалось только поблагодарить командующего. Разумеется, что и из других намеченных кандидатов никто не отказался. Из Киевского военного округа в новую академию поехали 14 человек. Группу нашу возглавлял комбриг Леонид Александрович Говоров. Вместе со мною были мои друзья - полковники А. И. Гастилович и И.И. Четвериков, а также мой однокурсник по Академии имени Фрунзе полковник И. X. Баграмян. Иван Христофорович следовал в Москву из Житомира, где он занимал должность начальника штаба кавалерийской дивизии.
В дни, предшествовавшие началу занятий, Академия Генерального штаба представляла собой нечто вроде старинной Запорожской Сечи. Это сходство подчеркивалось тем, что часть слушателей, особенно москвичи, уже надели новую, сшитую заранее форму с широкими малиновыми лампасами на брюках. То и дело раздавались радостные восклицания боевых товарищей по гражданской войне, дружеские приветствия недавних сослуживцев и однокашников, встретившихся вновь. Среди слушателей нашел и я своих давних друзей - полковника Александра Николаевича Боголюбова, полковника Николая Федоровича Ватутина, с которым служил в 28-й стрелковой дивизии, и даже земляка из Кинёшмы тоже полковника Александра Михайловича Василевского. Все мы отлично понимали, для чего и почему именно в то время была создана Академия Генерального штаба. Ни для кого не было секретом, что фашистская Германия создает вооруженные силы и развертывает военную промышленность для нападения на Советский Союз с целью удушения коммунизма и завоевания для немцев, как неоднократно цинично заявлял Гитлер, 'жизненного пространства' на Востоке. Предвидя неизбежность нападения фашистской Гер мании, Центральный Комитет ВКП(б) и Советское
ВСТАВКА 6-7 (Страницы временно отсутствуют)
жешь, - отзывались о Говорове его бывшие сослуживцы.
Однако неразговорчивый, замкнутый Говоров мгновенно преображался, когда вопрос касался военной или военно-политической темы. Он буквально чеканил фразы своим несколько глуховатым голосом. Его суждения часто были резки, но всегда отличались железной логикой
Для работы в новой академии были приглашены лучшие преподаватели, пользовавшиеся известностью во всей армии благодаря своим военно-теоретическим трудам. Назову в первую очередь одного из очень талантливых военных деятелей старой армии, вступившего в Красную Армию в самом начале ее образования, профессора военно-инженерного дела комдива Дмитрия Михайловича Карбышева. Особой любовью слушателей пользовались также Е. А. Шиловский, Г. С. Иссерсон, В. А. Медиков. Слушать их лекции, блестящие по форме и отличавшиеся глубоким идейным и научным содержанием, было для нас истинным наслаждением.
С чувством глубокого уважения вспоминаю я имена и таких преподавателей, как П.И. Вакулич, А. В. Голубев, А. И. Готовцев, Я. М. Жигур, А. В Кирпичников, Н.А. Левицкий, В. К. Мордвинов, Ф. П. Шафалович, Н. Н. Шварц.
Начальником и комиссаром новой академии был назначен комдив Дмитрий Александрович Кучинский.
Офицер старой армии, Д. А. Кучинский сразу же после Октябрьской революции встал на сторону Советской власти и во время гражданской войны занимал в Красной Армии различные штабные должности. Потом очень ярко проявились незаурядные способности Кучинского в подготовке войск и штабов Он командовал корпусом, а перед самым назначением в новую академию занимал должность начальника штаба округа.
Справедливости радиане могу не сказать, что среди постоянного состава академии встречались и такие деятели старой русской армии, которые хотя и перешли на сторону Советской власти, но до конца своей жизни остались, если можно так выразиться, лишь 'военспецами'. Я имею в виду профессора А. А. Свечина, крупного военного теоретика, написавшего ряд интересных работ уже при Советской власти, в частности, известную книгу о стратегии{1}. Таким же был и профессор А. И. Верховский, в прошлом военный министр Временного правительства, преподававший в академии оперативное искусство и военную историю.
Особый состав слушателей, их возраст и служебное положение до поступления в академию исключали присущие студентам, да, пожалуй, и слушателям других академий некоторые школярские приемы в учебе: авральную подготовку к семинарам и зачетам, пользование разного рода шпаргалками и т. п. Мы не столько готовились к предстоящим занятиям или зачетам, сколько пополняли запас своих знаний впрок, для будущей работы в войсках. Учебной литературы по оперативному искусству в свете новой теории и новой организации войск тогда почти не было. Поэтому, решая учебные задачи по проведению армейских и фронтовых операций,
