несерьезных вещах. Но нас, кибертонцев, нелегко запугать. Я приглашаю двух человек, готовых немедленно отправиться со мной в разведку. Коллеги, нельзя терять ни минуты! Прошу добровольцев пожаловать вперед. Щеки кибертонцев побледнели от ужаса, но тут же вспыхнули от стыда, да так ярко, что примчалась пожарная машина с электронными пожарниками.
- Возьмите меня. Профессор! - решительно подняла руку Айя.
- И меня! - глухо сказал Дон Кибертон.
- И нас! - дружно выступи, ли вперед ассистенты.
- Ну что вы, что вы! - замахал руками профессор. - Я же сказал, мне нужны только двое. Прошу вас. Синьорина, на судно! Добро пожаловать. Дон!
- А меня, меня забыли! - выскочил откуда-то из-за спин Неверьушамсвоим. Это несправедливо, что я не еду! Граждане, будьте свидетелями!
- Успокойтесь, прошу вас, успокойтесь! - смутился профессор. - Коллега единственный среди нас имеет опыт борьбы с Транатаном. Человеку с такими заслугами невозможно отказать. Мы берем вас с собой, коллега!
Неверьушамсвоим беспомощно огляделся по сторонам и увидел восхищенные лица. Отступать было поздно, и он неверными шагами стал подниматься по трапу.
Румб Тромбон выбил трубку о борт и отдал двум своим помощникам длинную команду, в которой часто повторялось непонятное иностранное слово. Те забегали как черти, вспенилась за кормой вода, и 'Мелодия бурь' отвалила от причала. Вслед ей неслась нестройная музыка - это плачущие навзрыд кибертонцы пытались исполнить бесшабашную песню 'По-морям, по волнам, нынче - здесь, завтра там...'
Когда самые высокие здания Кибертонии растаяли в синеве гор, профессор и Айя сели играть в 'крестики-нолики', Тирляля пошел в рулевую рубку испытывать глубинный компас, а Неверьушамсвоим облюбовал большой спасательный круг и незаметно вырезал на нем свои инициалы. Закончив эту операцию, он забился в укромный уголок и с чувством исполнил на волынке попурри из похоронных маршей. Он никогда еще не играл так хорошо.
После ужина профессор включил телевизор. Шла вечерняя кибертонская программа 'Спокойной ночи, граждане!'. Через весь экран друг за другом медленно проходили бараны. Их нужно было считать. На трехсотом баране глаза Айи стали слипаться. На трехсот семидесятом уснули Тирляля и Неверьушамсвоим. Тут Сурдинка хитро улыбнулся, достал из портфеля коробочку с леденцами, но открыть ее так и не успел. Четырехсотый баран сделал свое дело: к рокоту мотора присоединился мощный профессорский храп.
Ночью Сурдинку разбудил Румб Тромбон. Они вышли на палубу.
- Чертовщина, адмирал, - тревожно блеснул глазами моряк. - Компаса рехнулись. Гляньте.
Действительно, стрелка компаса Тирляля и магнитная стрелка корабельного компаса были направлены в разные стороны. Что это могло значить?
- Спокойно, Румб, - сказал озадаченный профессор. - Дайте карту и позовите остальных.
Тирляля, поёживаясь спросонья, долго рассматривал обе стрелки.
- Мой компас не врет, - заявил он наконец. - Ставлю свою шпагу против швейной иглы!
- Я всегда верил в ваше изобретение, Дон, - пожал его руку Сурдинка. Лжет магнитный компас, и лжет со злым умыслом. Следуя его показаниям, мы попали бы на остров, название которого говорит само за себя - Змеиный! Вот карта, прошу взглянуть.
- Капитан, а вы уверены в своих людях? - спросил, озираясь, Неверьушамсвоим. - Одного из них, длинного, я знаю: его покойная бабушка всегда предпочитала музыке рисование...
Румб Тромбон яростно выдохнул дым:
- Слушай, ты, модерато!..
- Я прошу вас выбирать выражения! - процедил Неверьушамсвоим и поспешно покинул рубку.
Часа в три ночи капитан приказал потушить все огни. 'Приближаемся к острову', - сказал он. Но напрасно Тирляля с Айей вглядывались в темноту. Ничего не было видно.
- Посмотрите лучше сюда, - предложил им профессор и вынул из кармана атлас с картинками. При тусклом свете приборов можно было рассмотреть угрюмый силуэт острова.
' - 'Он похож на зуб, вырванный из пасти злого духа', - продекламировал Сурдинка. - Знаете, кто это написал? Одна старая бормашина. Когда ей вставили электронные мозги, она бросила свою основную работу и стала литератором. Вы, наверное, читали ее стихи, - она подписывается псевдонимом Дупло.
Айя улыбнулась, и эта улыбка отразилась, как в зеркале, на озабоченном лице Дона Кибертона.
Незадолго до рассвета мотор умолк. Разведчики услышали шум прибоя.
- Ничего не забыли? - спросил профессор. - Оружие есть?
- Есть! - зазвенел шпагой Тирляля.
- Прекрасно. Сейчас нас отвезут на берег. А вы, Румб, будьте здесь завтра ночью. Увидите зеленую ракету - высылайте за нами шлюпку, увидите красную уходите обратно в море.
- А ничего, адмирал, что я дальтоник? сконфуженно спросил моряк.
* * *
Тяжелая шлюпка не смогла подойти вплотную к берегу, и разведчикам пришлось брести в ледяной воде. Лучше всех было Айе: ее нее на руках Тирляля. 'Черствый, бездушный человек - с горечью подумал Неверьушамсвоим. - С его здоровьем можно было бы нести двоих'.
Но вот под ногами захрустела ^ галька. Разведчики сделали несколько согревающих упражнений и цепочкой двинулись в глубь острова. Впереди бесшумно шагал Дон Кибертон со шпагой, за ним семенил на цыпочках Сурдинка с портфелем, за профессором легко ступала Айя со своим любимцем Поки на кожаном ремне. Позади всех, поминутно оглядываясь и крепко прижимая к груди пузатую волынку, крался Неверьушамсвоим.
Небо быстро светлело. Над морем уже, наверное, поднималось солнце, но здесь, на дне глубокого ущелья, все еще стоял полумрак. Сверху свисали колючие ветви неведомых растений.
- Будьте внимательны, коллеги, возможно, в них заключен яд, - предупредил вполголоса профессор.
Спустя короткое время Неверьушамсвоим почувствовал сильный сквозняк. Это уже было слишком.
- Черт знает что такое! - прошипел он, нагоняя профессора. - Я не могу работать в таких условиях! Неужели нельзя было выбрать человеческие дороги?
- Все дороги ведут к Тракатану, - философски заметила сзади Айя.
- Шутить изволите! А меня вот-вот сразит ангина. Мне вредно находиться на сквозном ветру!
- Сквозняки никому не полезны, коллега, - мягко возразил Сурдинка. - И вообще не волнуйтесь: у меня в портфеле должен быть аспирин.
- Что вы понимаете в моем организме! - ревниво проворчал Неверьушамсвоим, и тут его волынка с писком уперлась в каменную спину Тирляли.
- Тс-с-с!.. - прошептал Дон Кибертон. - Посмотрите! Впереди зияла черная дыра.
- Пещера! - прошептала Айя. 'Западня!' - лихорадочно подумал Неверьушамсвоим.
- Позвольте не согласиться с вами. Синьорина, - галантно поклонился Айе профессор. - Наличие сквозняка свидетельствует о том, что это скорее всего тоннель.
- Какая разница, тоннель или пещера? - хрипло произнес Неверьушамсвоим. В любом случае идти дальше...
- ... есть смысл! - быстро закончила за него Айя.
Тирляля осторожно вытащил шпагу из ножен, и разведчики, стараясь держаться поближе друг к другу, двинулись вперед.
В пещере было темно и тихо. Тирляля пытался клинком нащупать стены, но это ему не удалось. С каждым шагом на душе у кибертонцев становилось все тревожнее. Неведомая опасность грозила отовсюду, ею была насыщена вся атмосфера этого мрачного подземелья.
- Нет, друзья, вы как хотите, а я пошел, - решительно сказал Неверьушамсвоим и повернул обратно.
Профессор протянул руку, пытаясь его удержать, но его ладонь пожали чьи-то холодные пальцы.
- Ч-что это? - нервно спросил Сурдинка, и в этот момент перед его глазами возник мерцающий скелет.
- Производство киностудии 'Тракатанфильм'! - загробным голосом объявил он и, задрожав мелкой дрожью, рассыпался в прах.
На смену ему в глубине пещеры появился огромный фосфоресцирующий пес. Он приблизился к окаменевшим от ужаса разведчикам и, отвратительно дыша на них чесноком, стал свирепо вращать глазами.
- Колите, Дон, колите! - воскликнул Сурдинка, прикрываясь портфелем, как щитом, но Тирляля был не в силах поднять отяжелевшую шпагу.
Вдруг над их головами пронесся душераздирающий вопль, и под сводами подземелья вспыхнули два рубиновых пятна. Они мирно порхали над кибертонцами все ниже и ниже, все ниже и ниже, - но Айя, Тирляля и Сурдинка сразу забыли о существовании пса: это были человеческие уши.
- Назад! - скомандовал Сурдинка изменившимся голосом. - Быстрее назад!
- Хе-хе-хе-хе-е-е!.. - раздался сзади издевательский хохот.
Отступать было некуда: со стороны входа шла, широко размахивая косой сморщенная старуха в белом.
- Смерть! - облизал пересохшие губы Тирляля и медленно двинулся ей навстречу. 'До-ре-ми-фа-соль-ля-си-до!' - звучало на высоких нотах сердце.
Когда противников разделяло несколько шагов, старуха неожиданно зашаталась. Неловко взмахнув косой, она ударила ею по собственной ноге и с жалобными стонами поскакала прочь.
- Знай Дона Кибертона! - крикнул ей вдогонку Тирляля. Он снова почувствовал себя большим и сильным. Что ему теперь пес? Что ему какие-то уши? - Посторонись, Айя! Посторонитесь, профессор!
Но что это? Рубиновые пятна опустились на шею пса и превратились в безобидный бантик. Чудовище, блаженно закрыв глаза, принялось вычесывать блох и сразу стало похожим на добродушную дворняжку. На его фоне проплыла снизу вверх дрожащая надпись:
'Перерыв по техническим причинам'.
Тирляля растерянно опустил шпагу. Значит, не от него убегала мерзкая старуха? И вдруг радостная догадка озарила его лицо.
- Айя, Айечка, неужели? Да, профессор? Это
