— Разумеется, должны. Но что поделать, если ты такой непонятливый, — Виктор холодно улыбнулся. — А ведь, кажется, мы с тобой не случайные карты в этой колоде. Ни тебе, ни мне не нравится действительность. Мы оба не прочь что-то изменить, только не знаем как. И собравшимся флэттерам у нас, думаю, тоже найдется что сказать.
— Хорошо. Доберемся туда, скажем, — что дальше?
— Об этом ты уже спрашивал. А я отвечал. Переворот.
— Дурацкое слово, тебе не кажется?
— Найди получше.
— Лучше или не лучше — суть не в этом. Кто нас поддержит?
— Та самая лавина, которая на протяжении полутора десятилетий так или иначе заставляла меня двигаться в нужном направлении. И не только меня. Таких, как я и ты, может оказаться гораздо больше, и в нужный час все они придут к нам на выручку.
— Ага, все получится само собой, и слова сами сложатся в песню!
— Сами или не сами, но сложатся.
Прикусив губу, некоторое время я разглядывал царапину на ладони. Загнанным зверем усталость ворочалась в голове. Я не желал так просто сдаваться.
— Так кто же все-таки стоит над нами? — медленно проговорил я.
— Видимо, тот кому это суждено судьбой.
— Ты не ответил на вопрос!
— Почему же… — Виктор усмехнулся. — Во всяком случае другого ответа у меня нет.
— Но ведь ты столкнулся с этим не сегодня и имел достаточно времени на размышления!
— Имел — и не мало. Только что толку? Еще один аргумент в пользу того, что тебе не стоит ломать голову. Смирись с неизбежным, Серега. Есть вещи, которые нам не дано понять. По самым разным причинам — и прежде всего в силу нашей человеческой сути. Судьба, предопределение — что мы о них можем сказать? Ничего. Модные темы для салонных бесед и не более того. Во все эпохи Земля в изобилии поставляла пророков и лжепророков. Как те, так и другие делали свое дело и исчезали. Вполне возможно, таким образом обеспечивался некий глобальный баланс, некая пространственная переориентация миллионов сознаний. И был Сиддхартха, были и многие другие. Каждый вкладывал свою посильную лепту и покидал этот мир, оставляя после себя письмена и многочисленных учеников. Но ведь все они — святые и просто мудрецы являлись далеко не в одиночку. Я хочу сказать, что кто-то несомненно помогал им, поддерживал во всех начинаниях.
— На что ты намекаешь?
— Я только пытаюсь думать вслух. Ты же сам просил высказаться. Или подобная трактовка тебя не устраивает?
— Не знаю. Пожалуй, я в том состоянии, когда люди готовы принять что угодно.
— То-то и оно, дорогуша! А потому давай прекратим наш бесплодный разговор. Религия, тарелочки, призраки из убежавшего времени — все равно ничего об этом мы не знаем. Зачем же понапрасну мучиться?
— И все же, ты считаешь, что новый Мессия — это вполне реально?
— Не знаю, Серега. Ничего я не знаю.
— Но ты же отправляешься в пасть к волкам! И если не знать во имя чего…
Я замолчал, потому что Виктор с силой ткнул в мою грудь указательным пальцем.
— Кто бы Он ни был, Сергуня, Он во сто крат сильнее нас. Уже только поэтому сопротивляться бессмысленно. Но не это главное. Важнее другое. Мне кажется, то, что произойдет завтра, действительно необходимо для всех нас. Возможно, я зря называю это переворотом. Он не жаждет крови, понимаешь? Он может такое, что нам и не снилось, но даже злейших врагов Он не станет уничтожать. И не задавай мне глупых вопросов! Я действительно не знаю, кто Он, но… Словом, этот тип мне по душе. И скажу откровенно: я рад, что мне с Ним по дороге.
— А если… Если это…
— Не болтай, не надо, — Виктор решительно качнул головой. — Что будет, то и будет.
— Тебе легко говорить! Ты с этим свыкся.
— Не завидуй тому, о чем не имеешь ни малейшего представления. Свыкся… Хотел бы я взглянуть на тебя в моей шкуре!
— Ладно. Возможно, я не прав.
— Конечно, не прав, — Виктор решительно оттолкнулся от подоконника, спрыгнул на кафельный пол. — А посему пошли к столу.
— Подожди! Что-то я еще хотел сказать… Ах, да! О Зое…
— А что такое?
— Видишь ли… — Я замялся. Виктор недоуменно изогнул бровь. Ага… Стало быть, Зоиных взглядов он так и не заметил. Что ж… Оно и понятно. Я шумно вздохнул.
— Так что ты собирался сообщить?
— Ничего, — я натянуто улыбнулся. — Пошли к столу.
ЗА СТОЛОМ
