достают сигареты, щелкают зажигалками, нервно затягиваются фиолетовым смогом.
- Эй, чувачок! Что-то запаздывает твой спецназовец. Две минуты осталось.
- Он подойдет, - обещаю я.
- Подойдет или подъедет?
- Ну, наверное, объявится как-нибудь...
Забавно, но я попадаю в яблочко. Ни подходить, ни подъезжать Петр Селиванов не собирается. Подозрительный гул прижимает все живое к земле, проливается сверху свинцовой волной. Вздернув головенки, мы с изумлением наблюдаем приближающийся к пустырю вертолет. Честно говоря, в реалиях явление - откровенно жутковатое. Это по телевизору мы к ним давно привыкли, а вот вживую, слава Богу, почти не встречаем. Я поневоле сутулюсь, еще крепче обхватываю картину. От работы могучего двигателя начинает вибрировать череп, работа незримых поршней вызывает слабость в коленях.
- Атас, Келарь! Делаем ноги!
- Стоять! - Пахан тоже встревожен, однако остается паханом до конца. - Не станет он здесь... Тут же город, в натуре! Тем более, и шибздик рядом...
Вертолет плавно опускается, нас толкает вихревым потоком. Пестрый хлам - главное украшение пустыря - взлетает вверх мусорным облаком осыпается на наши макушки. Лопасти еще месят воздух, а наружу уже выбирается Петя Селиванов. Безо всякого оружия и без охраны. Тяжело ступая, он приближается ко мне.
- Принес? - Кричит Петя, силясь перекрыть гул турбин.
Я протягиваю ему картину.
- Вот и ладушки! - Он взвешивает картину, словно пытается определить ее вес. От этого странного движения команда Келаря бледнеет и вжимает головы в плечи. Петя тем временем сует картину под мышку, с ехидцей оглядывает выстроившуюся вереницу иномарок. Рядом с его воздушным, раскрашенным в боевой камуфляж гигантом - механизированные еврочерепашки выглядят жалко.
- Ну что, браток, какие проблемы? - Петя смотрит на Келаря, и тот немо шевелит губами. За шумом мотора ничего не слышно, но Петя, кажется, и не собирается ничего слушать. С озабоченностью взглянув на часы, рычит:
- Короче, так, зема. Сейчас мне некогда, но если есть претензии, выкладывай. Формулируй коротко, без лишнего базара. Если все путем, я улетаю, а нет... - Глаза Пети оценивающе пробегаются по столпившимся боевикам, вновь возвращаются к воздушному богатырю. Лицо Келаря мучительно морщится. Кажется, еще секунда, и его вырвет.
- Что? Не слышу! - Петя наклоняется к нему и перехватывает картину удобнее. - Все нормально, говоришь? Это ты хорошо сказал. Правильно. - Петя похлопывает медвежьей дланью по литому плечу авторитета. - Тогда мы это, улетаем. Слышь?
Голова Келаря дергается. Он слышит.
- Все, браток, бывай! Будут проблемы, обращайся. - Петя кивает мне. - Ну, а ты, орел, двигай за мной.
Он буднично шагает к вертолету. Ноги ватные, но я покорно следую за бывшим сержантом сороковой армии. С трудом сдерживаюсь, чтобы не оглянуться. Кое-как преодолеваю крутые ступени трапа, и дверца за нами захлопывается. Пол резко кренится, и Петя едва успевает поймать меня за ворот. Усаживая на узенькую скамеечку, довольно улыбается.
- Видал-миндал? Утерли нос твоему Келарю! Как пацану сопливому.
- Господи! Откуда у тебя вертолет?
Моя 'крыша' снисходительно посмеивается.
- А кто тебе сказал, что он мой? Дружки из МЧС выручили. Они тут по вызову в одно место спешат, я уговорил подбросить.
- Так он же боевой!
- Был боевой, да весь вышел. Расцветка, верно, как у боевого, только ни ракет, ни пулеметов давно нет. Я, Тем, грамотно рассчитал: когда такая дура падает сверху, хрен что разглядишь. Так что не сомневайся, недруги твои, как пить дать, в штаны наделали.
Он с удовольствием хохочет, а у меня после вчерашней Семиной водки и Настиных ночных визгов сил на смех уже нет. Болит правое полушарие, в левом царит шепелявая пустота. Да еще этот слоновий гул...
- Одно плохо, - снова склоняется ко мне Петя. - Они сейчас в деревушке приземлятся. Это около семидесяти километров от города. Так что обратно придется либо рейсовым добираться, либо на попутке.
- А они?
- Они, паря, МЧС. Не на пикник летят, - на работу. Там сатанистов в церквушке завалило. Ночью забрались, дурачки, хотели храм взорвать, да сами под волну попали. Теперь надо вызволять козликов.
Я бессмысленно киваю.
- Я, слышь, тоже с ними поковыряюсь. Интересно, понимаешь! Опять же помочь надо. Сначала откопать, нашатырь, то-се, а после по шее накостылять.
- Так, может, вообще не откапывать?
- Ну, ты даешь, Тема! - Брови Пети взлетают вверх. - Мы, чай, не звери какие. Тем более, и приказ у МЧС ясный: спасти и в больницу. В больницу, уяснил? А здоровый сатанист - он в больнице без надобности.
Петя Селиванов вновь хохочет, и я выжимаю из себя блеклую улыбку. Не хочется выглядеть человеком без чувства юмора. Особенно в присутствии собственной 'крыши'.
Глава 14 Если друг оказался вдруг...
В город я действительно попадаю только под вечер. Без картины, зато с головной болью. Съедаю пару таблеток цитрамона, тянусь к чайнику, но, увы, вместо воды запивать лекарство приходится чужими голосами. Сначала звонит Маришка, участливо спрашивает, не шутил ли я насчет денег. Загробным голосом объясняю, что не шутил и кладу трубку. Но это только начало. Тут же звонит Настенька. Захлебываясь от восторга, рассказывает, что все записанное на кассету ночью, получилось превосходно. Агафон и впрямь постарался на совесть. Англичане в шоке и от зависти готовы сжевать собственные галстуки. Умоляют о повторном сеансе.
- Три тысячи, - бормочу я.
- Что?
- Хватит, говорю, гуманитарной помощи. Они не из Косово и не из Сомали. Так что сеанс будет стоить три тысячи долларов.
- А для меня?
- Для тебя бесплатно.
Третьей звонит Людочка. Нежным голосом людоедки она интересуется моим здоровьем, и я понимаю, что она уже в курсе о стоматологической помощи. Ей хочется услышать простое человеческое спасибо, и я не обманываю ее надежд. С заметным воодушевлением она тут же начинает рассказывать о соревнованиях своего мужа, и я опускаю трубку на стол. Минут через десять подхожу, чтобы услышать завершающую фразу.
- ..Вот я и спрашиваю, может, нам встретиться? Для начала на нейтральной территории. В кафе или ресторане.
- Если выживу, непременно.
- Но мы еще не решили - где!
- Разумеется, в 'Крякве'.
- Это там, где вамп-меньшинства собираются?
- Уверен, с тобой их можно не бояться. До скорого, киска!
Голова раскалывается, и я плетусь к дивану. Увы, добраться до него не успеваю. Снова взрывается трелью телефон.
- Это последний... - Цежу я и воздушным змеем делаю плавный вираж. Голова распухла до размеров дирижабля, и резкие повороты ей строго противопоказаны.
- Значит, так, - сипит в трубку Келарь. - Нашли мы твоего Петю, еще разок поговорили. В конце концов сошлись на дуэли, уяснил?
