в старых лачугах, где зимой сырость, а летом пыль? Те, кто переселяется в новые дома, быстро начинают ценить это. И до каких пор должны оставаться эти хибары в Нагорной части? Ведь это будет один из красивейших уголков города!
Сеймур не соглашался с Ляман, которая увлеченно стала рассказывать все, что знала о будущем Баку. Она вдвойне любила свой город, как бакинка и как художница.
Взгляд Теймура снова невольно задержался на часах. Без трех минут двенадцать. Он легонько коснулся плеча Ляман.
- Поздно, пора укладывать малыша.
- Ой, правда, скоро уже двенадцать, а Аббас еще не спит. - Она обернулась к деверю: - Сеймур, мама знает что ты у нас?
- Знает, - кивнул Сеймур. - Я предупредил, что приду поздно.
- Тогда другое дело, - ответила Ляман и поспешила к сыну.
Только, когда они остались наедине, Сеймур задал вопрос, который давно ждал Теймур.
- Тебе никуда идти не надо?
Теймур пожал плечами.
- Куда же в такую пору?
- Я просто подумал, может, ты - дежуришь ночью.
- Нет, сегодня я дома.
- Если не хочешь спать, поиграем в нарды?
- Что ж, давай...
Теймур принес нарды, плотно притворил за собой двери комнаты и кухни, рассеянно расставил шашки. Лихорадочно бились мысли, одна другой тревожней.
Почему он не уходит? Чего ждет? Может, готовится к разговору. Как говорить с ним? Что происходит сейчас там, где Володя... Вдруг кто-нибудь предупредил, - и, может быть, поэтому Сеймур так спокойно отсиживается.
- Ты действительно предупредил мать? - нервно спросил Теймур.
- Почему ты удивляешься? Я же не к чужим пошел!
- Удивляюсь, потому что в последнее время ты заходишь редко и то на секунду. Если мне странно, матери тем более покажется странным.
- Нет, мама не будет беспокоиться, - улыбнулся Сеймур. - Я сказал, что задержусь.
- Ты хочешь остаться на ночь у нас?
- А что, нельзя?
- Почему нельзя, пожалуйста! Мы только рады будем.
- Ну, если так, я теперь буду чаще оставаться у вас...
Теймур покачал головой, решительно отшвырнул зары.
- Нет, ты не сможешь приходить к нам, Сеймур. После этого...
- Почему? После чего? - Сеймур поднял на брата спокойные, чистые глаза.
- Потому, что тебя арестуют рано утром, или даже ночью. А у меня... У меня ты просто прячешься.
- Теймур! Что ты говоришь?
Теймур положил на стол зажигалку.
- Эта вещь тебе знакома?
- Я же сам подарил тебе...
- Да, получилось наоборот. Я с фронта вез ее в подарок тебе, а вышло, что ты мне ее подарил.
- Не понимаю...
- В ночь, когда я возвратился из госпиталя, эта зажигалка лежала у меня в чемодане.
- Ты пришел не ночью, а утром.
- Потому что всю ночь провалялся полуживым на лице. - Теймур вплотную подошел к брату. - Ты помнишь, что было у меня с головой? Меня крепко стукнули тогда. С рук на руки сдала меня бандитам Гюльдаста. Твоя любовница, что родила тебе сына - Фахраддина. Та самая Гюльдаста, что обвинила меня в своей смерти. Та самая, что якобы утопилась в море... Та самая, что околпачила простофилю полковника. И теперь изменяет ему с тобой! Ты хорошо знаешь, что я разыскивалее. Да, это Гюльдаста тогда сказала бандитам, чтобы они стукнули меня покрепче. Она очень старалась, чтобы я подох. Вы всегда прячете концы. Ради этого убили вы и Алладина, и Мурадяна. Но я уцелел. Я здоров, я жив... Да, эту зажигалку я хотел подарить тебе, а вышло наоборот.
Широко раскрытые глаза Сеймура выражали только удивление. Ничто не выдавало в нем страха или замешательства.
Теймур рванул ворот рубашки, будто ему не хватало воздуха.
- У тебя один путь к спасению. Сейчас ты пойдешь со мной и назовешь имена и адреса всех своих сообщников. Слышишь? Сейчас же...
Монотонно стучит маятник. В тишине слышен сонный голос Ляман, тихая колыбельная.
Сеймур не пошевельнулся. Только глаза его сверкнули холодно, зло. Он аккуратно, бесшумно закрыл нарды.
- Встань! - негромко приказал Теймур.
Сеймур дернулся, но продолжал сидеть.
- Через час будет уже поздно! Если тебе жалко мать... Если тебе дорога жизнь. Пойдем!
Сеймур молчал.
Теймур схватил его за плечи, тряхнул, что было силы, зашептал горячо, с мольбой:
- Я знаю. Ты все время боялся. Боялся, что и мать, и я узнаем... Надеялся как-нибудь выпутаться. Но так не бывает. Это болото засасывает. Я понимаю... Десять лет ты скрывал. Трудно сейчас. Но ты должен. Возьми себя в руки, Сеймур! Пойми, осталось меньше часа. Расскажи. Кто они? С кем грабил людей, магазины, дома? Я прошу тебя! Сеймур!
Сеймур будто окаменел. В ладони его весело подпрыгивали два костяных кубика.
Теймур отошел к окну.
- Ты думаешь, вот так молчать - мужество? Нет, это - подлость. Ты скрываешь тех, кто оставляет сиротами детей. Ты боишься, выдав их, выдать и себя. Но что я могу сделать для тебя больше? Я все сказал. Я хотел что-то сделать... И не ради тебя, а ради матери. Вот сейчас, в эту минуту шофер гаража Таптыг Новрузов остановил у своего дома 'ГАЗ-51'. Через несколько минут ваши люди угонят машину к промтоварному магазину. Они войдут в магазин, не подозревая, что наши уже ждут и внутри, и снаружи. Теперь ты понимаешь? Я знаю и то, что в этом налете заняты не все ваши люди. Назови хотя бы два-три имени, адреса. Ты здесь, в моем доме, значит, ты не пошел с ними. Сознательно не пошел. Ты охладел к Гюльдасте в последнее время. Да, и это мне известно. Но ты знаешь, что они будут продолжать грабеж и разбой. Говори! Стряхни то, что связывает тебя по рукам и ногам. Я прошу, Сеймур, говори! Я никогда никого так не просил. Тебя прошу. Оставь их! Раньше ты был пацаном, не понимал. Потом тебя запугали, да? Идем со мною, Сеймур!.. Что ты за человек? Я так и не могу понять тебя.
Стукнули о крышку стола брошенные зары. Сеймур медленно поднялся, привычным жестом поправил густые волосы. Теймура на мгновение обожгла надежда, он весь подался к брату.
Но как чуждо и холодно прозвучал голос Сеймура.
- И мама, и я говорили тебе: уйди с этой работы. Мы знали, ты принесешь несчастье в наш дом... Все эти годы ты разыскивал Гюльдасту. Тебе не удалось. Теперь рад, что схватил меня. Иди - донеси на брата. Может, тебе дадут повышение... За одну звездочку на погонах продать брата!.. С матерью в придачу. Так знай же - я никого не выдам. Ни при каких обстоятельствах.
Сеймур впервые посмотрел на брата с откровенной злобой.
Теймура сковал ужас. Он всего ожидал, только не этого - не глумливого цинизма, холодной неприязни.
+ Замолчи! - хрипло выкрикнул Теймур. - Ты никого не хочешь выдавать, потому что боишься. На твоей совести смерть Алладина.
Сеймур презрительно прищурился.
- Не за меня ты боишься. За свою шкуру дрожишь. Поэтому...
Звук пощечины отдался в стенах кухни и тотчас же в распахнутые двери вбежала Ляман. Она схватила
