Мухамед-Кул повернулся к Янбакты и, пощелкав пальцами по рукоятке кинжала, спросил с расстановкой:
-- Я не для того вас собрал, чтоб ссориться. Нам надо решить: идем ли мы дальше или поворачиваем обратно. Со своими сапогами пусть каждый разбирается сам.
-- Мои нукеры против и я тоже, -- высказался Айдар.
-- Понятно. Этого я и ждал,-- сощурил в недоброй усмешке глаза Мухамед-Кул,-- что скажут остальные?
Дусай провел языком по толстым губам и с ленцой в голосе проговорил:
-- Я пошел в поход с тобой, Мухамед-Кул, и с тобой вернусь. Куда прикажешь -- туда и пойду. И мои нукеры тоже.
-- Теперь ты, Янбакты.
-- Вчера я послал двух воинов в разведку на отдохнувших конях. Сегодня под вечер они вернулись... -- Он нарочно сделал паузу и все собравшиеся замолчали, напряглись, повернувшись в его сторону, -- и сообщили, что недалеко отсюда стоит городок хана Немяна. Он хорошо укреплен и, верно, они знают о нас, потому что мосты разобраны, а на башнях горят сигнальные огни.
И хотя Мухамед-Кул только сейчас услышал про посылку лазутчиков, но не подал вида, а выслушав юз- башу, спросил:
-- И что ты предлагаешь? Говори.
-- Нет смысла возвращаться. Мы -- у цели.
-- Хватит ли у нас сил, чтоб взять городок, если они не захотят встать под руку нашего хана по доброй воле?
-- Воины устали,-- неопределенно произнес Янбакты, но, судя по интонации, было понятно, что он сомневается в успехе.
-- Ладно, выйдем к городку и на месте поглядим, как быть. А сейчас сообщите воинам, что мы почти у цели. Усилить посты и помните: мы -- рядом с врагом. Пусть по десять человек из каждой сотни заготовляют дрова и жгут всю ночь костры. Сотникам не спать.-- Мухамед-Кул встал первым и, дождавшись, когда все выйдут из шатра, окликнул юз-башу:
-- Подожди. Мне нужно поговорить с тобой.
-- Слушаю, улы патша,-- наклонил тот голову.
-- Почему ты не доложил раньше, что городок рядом?
-- Почему не сказал мне об этом раньше? -- темные глаза Янбакты хитро блеснули, -- лазутчики только что вернулись, и я не успел известить тебя, улы патша.
-- Может ты и командовать сотнями за меня возьмешься?
-- Зачем так говоришь, мой царевич? Не я ли служу тебе преданнее других и выполняю все указания?
-- Преданные и предают своих хозяев!
-- Я не заслужил таких упреков, -- горестно воскликнул Янбакты, опуская глаза.
Мухамед-Кул неторопливо прошелся по шатру и, подойдя вплотную к Янбакты, остановился, сверля его взглядом:
-- Еще раз не успеешь сообщить мне о чем-то подобном и... тебе придется пожалеть об этом. Ладно,-- Мухамед-Кул уже овладел собой и продолжал говорить, как ни в чем не бывало,-- скажи мне теперь, как ты собираешься брать городок? Это я поручу лично тебе. Но помни, что припасов у нас осталось всего на несколько дней и нечего думать о длительной осаде.
-- Я помню об этом.
-- Может попробовать напасть на них ночью?
-- Не получится. Им донесли о нашем приближении.
-- Выманить в открытое поле? Тут бы мы смогли победить. У нас опытные конники.
-- Они это знают не хуже нас. Зачем им выходить из городка?
-- Что за человек хан Немян?
-- Хитрый человек, люди говорят,-- вздохнул Янбакты,-- трудно с ним придется. Не знаю, как и быть...
-- Не тяни! У тебя наверняка есть какой-то план.
-- Надо вызвать его на переговоры и предложить признать Кучума верховным ханом.
-- Если он хотел этого, то давно бы сам приехал в Кашлык. Разве не так?
-- Так-то так, но попробовать можно. Да, а где у них главный шаман живет? -- встрепенулся вдруг Янбакты от неожиданной мысли.-- Слышал я, будто у сибирцев шаманы в городке не живут, а находятся неподалеку там, куда они свои подаяния относят.
-- Что? Говори.
-- Вот, если хан Немян откажется признать нашу власть над ним, то мы шамана выкрадем.
-- А лучше сделать это сразу и не ждать, чем переговоры закончатся. Потому посылай полсотни охотников, чтоб нашли этого шамана и привели его в наш лагерь. Верно?
-- Очень верно, мой царевич. У тебя мудрая голова и быть тебе ханом. Попомни мои слова.
-- Ладно тебе,-- смутился Мухамед-Кул, но слова сотника ему были приятны, -- иди, действуй.
К вечеру следующего дня сотни вплотную подошли к городку хана Немяна и люди без сил рухнули прямо на сырую землю, потом уже кто сидя, кто лежа разглядывали серые бревенчатые стены, возвышающиеся на вершине крутого холма.
-- Я семь башен насчитал,-- крикнул один из воинов.
-- Это с нашей стороны семь видно, а на задней стене еще штук пять будет, -- донесся голос другого воина.
-- Дались вам эти башни,-- устало проговорил пожилой воин, бывший десятником в сотне Дусая, -- низкие они и гнилые уже, не подновлялись, сколько лет.
-- А ров, ров гляди, какой' -- не сдавался тот, что первым начал вести счет башням.
-- Да и не ров это вовсе, а овраг по низу холма тянется.
-- Нам от этого не легче. Пойди, заберись на него после дождя.
-- Подождем, как подсохнет,-- у десятника, казалось, на все был готов ответ.
-- Там и зима нагрянет. Мерзни тут...
-- С голоду подохнем,-- зло проговорил еще кто-то из воинов.
-- Надо было по домам сидеть вместе со стариками,-- оборвал их десятник, -- и не такие укрепления брать приходилось. Возьмем и этот городок.
Мухамед-Кул, стоявший поодаль и оставаясь не заметным для воинов, тоже внимательно разглядывал укрепленный городок. И действительно, башни много лет как не подновлялись. Только в нескольких местах виднелись свежие, ярко выделяющиеся белизной, бревна. И стены были не особо высокие, так что встань воины один другому на плечи, и уже достанут до верха. А сделать несколько лестниц и... ничто не удержит стремительного броска сотен. Но более всего пугал глубокий овраг, тянувшийся по низу холма и уходящий к реке. Его осклизлые склоны преодолеть будет труднее всего. К тому же в нескольких местах у самого склона, просматривались укрепления из наваленных друг на друга бревен, присыпанных землей, откуда время от времени высовывались защитники, тревожно вглядываясь в заовражную темень, опасаясь внезапного нападения.
'Конечно, можно рискнуть ночью пробраться по дну оврага, особенно, когда идет дождь, и внезапно появиться под стенами. Даже если мы попадем в городок, в темноте не разобрать где свои, а где чужие. К тому же, они постоянно жгут огни на башнях. Засыплют стрелами. В самом городке народа собралось не менее двух, а то и трех сотен...' -- рассуждал сам с собой Мухамед-Кул.
Над стенами городка то и дело возникали головы его защитников, напуганные неожиданным появлением перед ними противника. До них доносились голоса людей, конское ржание. Верно, в крепости тоже вели подсчет числу врагов.
'Вот что надо сделать,-- решил Мухамед-Кул,-- пусть разожгут как можно больше костров, пусть думают, будто нас втрое, а то и вчетверо больше, чем есть на самом деле'. И он кликнул Янбакты, приказав отправить всех воинов за хворостом.
Еще накануне с небольшим отрядом был отправлен Айдар, который сам согласился идти на поиски
