рассчитывать лишь на себя. После смерти мужа и выкидыша – да, я не доносила нашего ребенка – я ушла из школы. Не смогла там больше работать, видя вокруг сочувственные взгляды сердобольных коллег. Все ведь были очень рады за нас с Алексеем Витальевичем, поздравляли со скорым прибавлением в семействе… Я стала искать работу секретаря по объявлению в газете. Побывав в нескольких офисах и почувствовав на себе масленые взгляды шефов, я уже было подумала, что из этой затеи ничего не выйдет. И тут чисто случайно наткнулась на небольшое объявление о том, что новому детективному агентству требуется человек для работы на телефоне. Я позвонила, а затем пришла на собеседование. Подкупало то, что директору агентства было все равно, какого пола будет этот человек, сразу отметалась сексуальная подоплека.
– Тебе Григорий Андреевич понравился сразу?
Лера залилась краской и залпом допила свое вино.
– Он был такой… взъерошенный, весь в делах… такой великий детектив… В то же время он казался добрым, надежным, сильным, каким-то своим, понимаешь? Я согласилась работать в агентстве у Григория Андреевича, хотя он сразу же предупредил меня о бедственном материальном положении их фирмы.
Лера заулыбалась, и Яна впервые заметила, каким счастьем засветилось ее милое веснушчатое лицо.
– Григорий Андреевич говорил о делах, о грандиозных планах, а я замечала, что у него мятая рубашка и пуговица на пиджаке висит на одной нитке. Я приносила в офис домашнюю еду, а неплохо готовить меня научила моя мама, и видела, с каким аппетитом он поглощает мою стряпню. В эти мгновения я чувствовала себя очень счастливой и нужной, честное слово! С другой стороны, шеф всегда подвозил меня до дома вечерами и в плохую погоду, объясняя это так: «Нечего молодой девушке одной шататься по ночам! Не хватало нам в фирме дела по твоему исчезновению. Я в ответе за тебя, ты в фирме единственная женщина, к тому же весьма полезная, кто еще будет кормить меня домашними пирогами?»
Лера засмеялась, в глазах ее появился блеск, от чего они стали казаться больше, ярче и красивее.
– Если у меня в доме что-то ломалось, Григорий Андреевич чинил и прибивал. Он даже обиделся, когда однажды услышал, что я по телефону вызываю на дом сантехника…
– Эх, ребята! – протянула Яна. – Маетесь вы дурью, вам давно надо было бы жить вместе, одной семьей!
Лера опустила глаза:
– Не все так просто… Григорий Андреевич относится ко мне как к другу, как к сестре, как к дочери…
– Ну, это ты махнула лишку!
– Правда, он не видит во мне женщину. Я для него лишь сопливая девчонка, секретарь, у которой нет родных, и поэтому он взял на себя обязательство присматривать за мной! Он почему-то думает, что меня легко обидеть. Наверное, внешне я произвожу такое впечатление.
– Если мужчина испытывает потребность защищать женщину, значит, он уже к ней неравнодушен, – отрезала Яна, – Ричард занимается этим все время, хотя я иногда уворачиваюсь от его опеки!
– Это точно! – Лера снова заулыбалась. – Но Григорий Андреевич ошибается в моей оценке, я не такая беззащитная, как он думает, у меня очень сильный характер. Я сама иногда пугаюсь его.
– Кого? – не поняла Яна.
– Своего характера. А вот Григорий Андреевич меня не любит! Абсурд, единственный человек, который мне нужен, не любит!
«Ох, ошибаешься, Лера! Если ему грозит опасность, как написал Дмитрий Иванович в той предсмертной записке, значит, это не так», – подумала про себя Яна.
– Я пыталась узнать о личной жизни своего шефа, хотя с самого начала что-то подсказывало мне, что он не женат. Разбивать семью я не стала бы ни за что на свете! Здесь сыграл бы роль мой крепкий характер, и я смогла бы наступить на горло собственной песне, – образно выразилась Валерия, разливая вино по бокалам. – Сам Григорий Андреевич называет семейную жизнь глупостью. Дмитрий Иванович, царство ему небесное, по секрету мне рассказал, что шеф был женат. Жена Григория Андреевича ушла от него к какому-то бизнесмену, обозвав бывшего мужа неудачником и забрав их дочь с собой. Сейчас его дочке двенадцать лет, ему разрешено звонить ей на день рождения и на Новый год. Какая же стерва была у него жена! – в сердцах сказала Лера.
– Так и бывает, порядочному человеку, как правило, попадается зверь в овечьей шкуре, – грустно подтвердила Яна.
– Я и мечтать не смею о шефе, – добавила Лера, – кроме того, я приношу одни несчастья мужчинам, с которыми пересекается моя жизнь. Поэтому я довольствуюсь малым, мне достаточно того, что я каждый день вижу любимого человека на работе. Хотя понимаю, что такой видный мужчина, как Григорий Андреевич, не будет всю жизнь один, когда-нибудь он встретит достойную женщину, и я пожелаю им счастья и уйду в тень.
– Ага, именно поэтому ты меня чуть не съела при первой встрече! Неплохо ты, однако, ушла в тень! От тебя так и шли флюиды ревности.
Лера покраснела, Яна отметила про себя, как легко краснеет нежная кожа у рыжеватых женщин, им нельзя служить в разведке, противнику ничего не стоит уличить их во лжи.
– Ты такая красивая и яркая женщина…
– Спасибо, – скромно опустила глаза Яна, – но я не думаю, что тебе было бы легче, если бы он променял тебя на дурнушку.
– Я сразу подумала, что между вами что-то есть. Он не планировал брать нового сотрудника, уж я-то, как его секретарь, об этом знала точно! И вдруг… Я почему-то такой же представляла себе его бывшую жену, яркую, красивую, от которой он сразу терял голову и выполнял все ее прихоти. Прости меня еще раз за нелюбезный прием.
– Ничего страшного, – отмахнулась Яна, – ревность – страшная штука, сама испытывала ее не раз, в эти моменты вообще не соображаешь, что делаешь!
Яна тряхнула длинным хвостом, в голове у нее навязчиво крутилась фраза:
