– Пожалуйста, оставь меня! Мне нужно время, чтобы подумать.
Неохотно покинув спальню, Алексис пробурчал Джеймсу, что ему нужно прогуляться. Лишь когда все успокоилось и были слышны только звуки ночной жизни и плеск воды о причал, он вернулся со своей прогулки.
Время было неподходящее. Ему нужно было время, чтобы откровенно поговорить с Керри и наконец все ей объяснить. Нужно было прояснить их будущее. Ему не нужен был брак, обреченный на неудачу. Он слишком любил ее.
Открывая заднюю дверь, Алексис улыбнулся. Теперь он знал, что такое любовь.
Он понял, что многие годы любил мысль о любви к Керри, но реальность сильно отличалась от его фантазий. И честно говоря, он испугался, когда она согласилась на этот дурацкий план Петроса.
Любовь означала не совместную жизнь ради ребенка, она означала общую жизнь с тем, с кем ты хочешь быть, с тем, кто к тебе привязан, кто думает то же, что и ты, о самых главных вещах. Минувшей ночью Керри была так близко и так далеко! Он хотел прижать ее к себе, но не был уверен, что она хочет того же.
Если она любит, простит ли его?
Он услышал покашливание и, обернувшись, увидел улыбающегося Джеймса, но в его взгляде была озабоченность.
– Ужин был великолепен. Жаль, что вы с Керри к нам не присоединились.
Алексис развел руками.
– Я не мог есть. Я сказал ей утром то, что не должен был говорить. Я был зол. – Он взглянул на Джеймса. – Это меня не оправдывает. Я обидел ее, Джеймс, я обидел женщину, которую люблю.
Джеймс схватил его под локоть и повел к креслу.
– Садись, а я налью тебе бренди. Алексис натужно улыбнулся.
– Это не поможет. Джеймс протянул ему стакан.
– Это целебное средство. Пей. – Он сел на диван напротив Алексиса, откинувшись на спинку. – Если тебе надо выговориться, я к твоим услугам. Я не смогу заснуть, пока все не узнаю.
Алексис стал рассказывать всю историю их отношений.
Джеймс знал Алексиса достаточно давно. За последние несколько лет они бывали в таких опасных ситуациях, которые испугали бы любого. Поэтому он понимал, что слезы, блестевшие в глазах Алексиса, настоящие.
– Керри любит тебя, и, если ты этого не видишь, значит, ты глупее, чем я думал. Скажу тебе больше: держись за нее обеими руками и не дай ей убежать, потому что эта птичка стоит всех твоих миллионов. Прими совет человека, который потерял свою любовь.
Керри вздрогнула и проснулась. Как только она поняла, где находится, чувство обиды вернулось. Появившаяся тошнота была не из-за беременности, а из-за мысли, что Алексиса не волновало, кто был отцом ребенка. Это значило, что он не любит ее.
Надев чистую майку и шорты, она расчесала волосы и перехватила их на затылке. Да, он попытался извиниться, но в его голосе не было сожаления.
Всю жизнь ее к чему-то принуждали.
Если бы Керри была достаточно сильной, чтобы пойти против Петроса, то поступила бы в университет не ради танцев, как ее мать, а для того, чтобы заниматься экономикой или животноводством – тем, что ее по- настоящему интересовало. Мать часто говорила, что у ее дедушки была страсть к животным. Керри верила, что она пошла в него.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она увидела в зеркале, как Алексис вошел в комнату. Он выглядел уставшим, на подбородке была щетина, глаза казались безжизненными.
– Я приму душ. Джеймс просматривает на компьютере персональные файлы. Он хочет показать тебе кое-что о капитане Савидисе. Думаю, ты была права.
– Спасибо. Я схожу к нему, – пробормотала она хрипло.
Когда она пошла к двери, Алексис преградил ей дорогу.
– Когда все это закончится, нам надо будет поговорить, – грустно сказал он.
Когда их взгляды встретились, Керри вздрогнула: она ни разу не видела такого выражения в его глазах, ни разу за все время знакомства с ним. Она кивнула и так же печально ответила:
– Я знаю.
Джеймс склонился над компьютером, внимательно глядя на экран.
– Привет, дорогая. Как тебе спалось?
Керри улыбнулась. Она поступила вчера не очень вежливо, бросив мужчин одних.
– Мне уже лучше. Мне очень жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах. Мне было тяжело.
– Если это может тебя утешить, Алексис тоже обижен.
– Я знаю. Мы с ним во всем разберемся.
– Он привязан к тебе, – сказал вдруг Джеймс, когда на экране появились данные о капитане Савидисе.
