— Он страшно влюблен… в тебя! Я тоже!..
Будь тут все вояки женского полу, мне бы стоило попытаться захватить «замок» маркиза без оружия!
Фэйри, наверное, была другого мнения… Я не заметил, когда она нанесла мне удар в печень, но ножки у меня самопроизвольно подогнулись, и я рухнул на кафельный пол, выпучив глаза и хватая ртом вязкий, не пролезающий в глотку воздух.
— Ты зачем, мерзавец, такие вещи говоришь? Не верю, что Семен тебе все рассказал… Вызнал же откуда-то, шакалюга! Так и молчал бы в тряпочку! Знаешь ведь, какой у вампиров слух острый! — злобно прошипела девушка мне на ухо, косясь на прикрученного к столу умруна, снова зашедшегося в приступе то ли кашля, то ли смеха. — Сам-то когда втрескаться успел? Неужто «с первого взгляда»?
Дышать. Дышать… Дышать совершенно не хотелось. Хотелось то ли ржать, то ли плакать. Это ж надо, как все запущено! И какое самомнение! Впрочем, если фэйри — единственная женщина на всю «дружину» маркиза, то ее самомнение понятно. Даже если не одна — тоже понятно. Что я вру: если бы во всей дружине Конкруда был только один мужчина, а остальные «должности» занимали длинноногие золотоволосые белокожие красотки, — фэйри все равно была бы уверена, что этот единственный мужик влюблен исключительно в нее. А что, например, молчит и не признается — так это от стеснительности. Потому что фэйри — это фэйри!
Переговоры Семена и Конкруда тем временем подходили к концу. Это можно было заключить по множеству признаков, но главным было то, что маг Рино начал спешно чертить на клочке бумаги какие-то схемы, если зрение мне не изменяет, и предъявлять их поочередно Конкруду и Семену. Консенсус и взаимопонимание, выражаясь словами приснопамятного Витали Стрекалова. Я не сомневался, что в итоге победителем будет Семен. Конкруд, несомненно, не прожил бы столько, если бы не умел договариваться и идти на уступки. Вот в глазах фэйри он трус. Почему? Женщинам, насколько я их понимаю, как-то проще бросаться такими обвинениями. Я бы не решился…
Что я знаю про Конкруда? Разложим по полочкам… Штаб маркиза состоит из людей, орка и фэйри. Это сразу бросается в глаза, это необычно, это может иметь сколько угодно объяснений. Но не означает ли это, что Конкруд опасается среди своих приближенных, например, заговора? Орку с фэйри и людьми почти невозможно вступить в сговор… Что еще известно? Любовь к показухе — один «мундир» чего стоит! Стремление прожить подольше, раскрыть, так сказать, секрет долголетия… Уверен, что «эксперименты» на минусовых этажах подчинены именно этой цели… Вампир, у которого вырезают позвоночник, но при этом опасаются, что он будет «стучать» Конкруду на своих вивисекторов, то есть атмосфера всеобщей подозрительности… Все по отдельности — чепуха, но вместе… фэйри не обычная тетка-домохозяйка, чтобы не принимать во внимание ее мнения. А если так, то против Семена у Конкруда нет шансов… Интересно, меня фэйри тоже как труса рассматривает? Все-таки то, что я камни к себе «привязал» во время ночного дежурства по пути в замок, можно по-разному оценить…
— Подведи… — Конкруд нетерпеливо махнул рукой, и фэйри подтащила меня поближе к спорщикам.
— Не могу я его отпустить, — огорченно проговорил Конкруд, обращаясь к Семену. — Хотел бы, но не могу! Он лабораторию видел, разболтает…
— Конечно, видел, вы ж его для того и привели, чтобы он все увидел… — ядовито ответил Семен, скаля зубы. — Об «отпустить» никто не говорит. А отдать его мне — придется. Что он болтать не будет — так то моя забота и ответственность… Ну, чтоб вам поспокойнее было, Рино заклятие наложит… — продолжил было подручный Тимохина, но осекся, вспомнив о камнях. Какое уж тут заклятие: высосут подчистую! — А если камни экранировать и попытаться все-таки заклятие наложить?
— Проще этого убить и посмотреть — возможна повторная инициация смарагдов или нет… — Рино был настроен скептически. — Реакцию смарагдов можно выяснить только опытным путем. Это неделя работы, не меньше…
— Тороплюсь, — вздохнул Семен, — а то бы попробовали… Чего вы там хотели от него — выполняйте, да нам собираться пора, с рассветом отправляемся.
Рассвет! Жаль, что из подвала его не увидать. Значит, всю ночь будут надо мной опыты ставить, а с рассветом отдадут Семену? Полуживого или полудохлого? Опытов над собой не хочется как-то. Такая вот причуда!
— Что ты щемишься? — насмешливо спросил меня Семен, вставая со стула и явно собираясь уходить. — Очко на минус? Ни-чо, живым оставят, а там оленем молодым поскачешь!
Конкруд скривился презрительно, а я только восхитился способностям Семена — командный тон старого солдата был рассчитан не только на меня, но и на Конкруда.
— Этого снимем — эльфа положим, или пусть на стульчике посидит? — спросил Рино у маркиза самым деловым тоном, когда шаги Семена затихли.
— С паршивой овцы хоть шерсти клок, — в задумчивости произнес Конкруд, игнорируя вопрос мага.
Понятно: Рино хотел «переключить» маркиза, но не очень-то получилось, — стоило заставлять меня по лестницам карабкаться!
Голос у Конкруда был самый недовольный, и я вспомнил, как он тяжело всхлипывал, поднимаясь по лестнице, как останавливался «подышать»… Да… подвальная лестница — это не курорт, и чистого воздуха здесь не найти.
— Возьмем, как обычно, и отпустим? — Вот этот вопрос мага иначе как провокационным я не могу назвать…
— Да, как обычно, триста пятьдесят. Ну ладно, четыреста, больше не надо — товар все равно порченый…
Конкруд скривился, а я задумался… Триста пятьдесят чего? Миллилитров? Как при переливании? При переливании крови и пятьсот берут…
— Садись вот на стул, рукав закатывай…
Рино кивнул на стул, стоящий вплотную к закрытому белоснежной простыней столу, а затем, как фокусник, одним движением сдернул и саму простыню. Трубки, трубки, какой-то совершенно бесшумно работающий агрегат, равномерно толкающий поршни внутри опять же каких-то полупрозрачных трубок. Магические кристаллы, рукава экранированных шлейфов, колдовские руны… О! Старый знакомый, паучок- жлоб! Точнее, чучелко паучка, или просто высушенная оболочка. Не таксидермист, не знаю. Уютненько так расположился под потолком, но с живым не спутаешь…
Неплохо, повторюсь, для захудалого маркизата! До лабораторий той же Тверской академии недотягивает вроде бы, но я в этом не шибко разбираюсь. Виталю бы сюда, не к ночи будь помянут…
— Отольем чуток сладкой кровушки на нужды науки… — Рино в своей лаборатории оказался куда как разговорчивым. — И смарагды найдем! Теперь хоть варианты есть, а то раньше как котята слепые!
Маг, впрочем, довольно быстро подготовил все для переливания крови. Чувствовался нешуточный опыт. Конкруд не мешал магу работать, сидел тихонько в стороне и даже не смотрел в мою сторону. Фэйри вообще любовалась маникюром на левой руке, но, заметив мой взгляд, тихонько погрозила пальчиком. Что ж, разумному, то есть тому, кто разумом еще и пользоваться умеет, и этого довольно. Сапиенти сат,[11] так сказать. Хотя идейка разгромить подпольную, в прямом смысле, лабораторию Конкруда приходила мне в голову, сначала следовало задать пару вопросов.
— Это что за агрегат? — с любопытством спросил я, указывая на стоящую в углу машинку с головоломно переплетенными трубками, переливающимися никелем, чистым серебром и хрусталем. О! И золото есть, не пожалели ради науки. Продать такую на лом — и всю жизнь работать не надо!
— Это наша гордость! Такого нет ни у кого! — Маг просто раздувался от этой самой гордости. — Ни в каких Новых княжествах! Это аппарат совместимости! Группу крови может изменить, если нужно, главное — параметры точно настроить!
— Эликсир молодости делаете? — прямо спросил я мага, разворачивающего какой-то шланг.
— Пытаемся, — буркнул тот, ничуть не удивившись моей догадке, — умруна вот на периодическую таблицу Менделеева — Бэраха раскладываем…
— «Крем» — случайно не ваша продукция? — бухнул я напрямую. А чего стесняться? Молодость возвращает? Возвращает… Магическая составляющая есть? А как же… Только вот запах специфический,
