требовательным тоном, не допускающим отказа: – Дай мне свое белье.
Грейс протянула ему руки.
– Ты хочешь, что бы я… стала на колени?
«Ну, пожалуйста», – взмолилась она про себя.
Он чмокнул ее в носик и наградил удовлетворенной улыбкой.
– Не сейчас.
– Но я хочу!
Ной забрал у нее белье и сказал.
– Встань, Грейси.
И как послушная рабыня любви, она стала перед ним на колени.
Несмотря на голод, Грейс лишь немного пощипала бутерброд с сыром. Секс возбудил у нее аппетит. Но она сидела на коленях у Ноя, и от этого голод притупился. Она одновременно испытывала смущение и гордость от того, что сидит у Ноя на коленях. Ною тоже было приятно. Все ее чувства ожидания любви, которые копились в ней долгие годы, внезапно нашли выход. Ведь ее девственность не была результатом обдуманного выбора, просто никто из мужчин, которые ей нравились, не проявлял к ней интереса. И вот, оказалось, что она понравилась Ною. Оказалось, что ему нравилось ее тело. Дженкинс это поразило, но она не собиралась задавать вопросы. Она просто хотела наслаждаться этим состоянием, пока оно продолжалось.
– Открой ротик, – Ной поднес к ее губам кусочек жареного картофеля, и Грейс послушно открыла ротик. Никогда в жизни она не ела такого вкусного жареного картофеля.
– Надо будет съездить с тобой в какой-нибудь уютный ресторанчик, – сказал Ной. Он взял покрытую инеем банку колы, сделал большой глоток и предложил ее Грейс.
– Неплохая мысль, – согласилась Грейс.
Они сидели в гостиной на мягком диване. Играла музыка. Солнце светило еще достаточно ярко, через открытые двери балкончика струился нежный ветерок, принося в комнату весенние запахи. Грейс чувствовала крепкое мускулистое тело Ноя, тепло его широкой груди. И все вместе это было просто замечательно.
– Вот только у меня нет абсолютно никакой одежды, так как кто-то, – она выразительно посмотрела на Ноя, чтобы он правильно понял ее слова, – оказался слишком неразумным.
Ной в очередной раз исследовал ее грудь.
– Не неразумный, Грейс. Слишком возбужденный и желающий.
Дженкинс рассмеялась. Она не помнила, когда еще ей было так хорошо, как сегодня. Ей нравилось даже то, как Ной пил колу прямо из банки. Когда ее никто не видел, она тоже так пила. Грейс нравился металлический привкус и был ненавистен звук падающего в напиток льда. Еще ей нравилось пить с Ноем из одной банки, касаться губами того места, которого только что касались его губы.
Ной очень сильно отличался от мужчин своего круга. Теперь у него были деньги, он научился их тратить, но это никогда не казалась ему таким уж важным. Харпер жил не ради денег или собственности. Он думал о других людях.
Ной пощекотал шею Грейс.
– Если ты хочешь, я могу отправить кого-нибудь за твоими вещами к тебе домой.
– Нет! – Грейс промокнула губы салфеткой и откинулась на плечо Ноя. – Я не хочу, чтобы чужие люди разглядывали мои вещи.
Ной посмотрел на нее и кивнул:
– Хорошо.
Дженкинс видела, как загорелись его голубые глаза.
– Ты хочешь доесть бутерброд? – спросил он, напряженно глядя на ее губы.
Почувствовав изменение в его настроении, Грейс отрицательно покачала головой. Меньше всего она сейчас думала о еде. Дженкинс почувствовала, как что-то твердое упирается в ее тело. Возбуждение Ноя передалось и ей. Ее дыхание стало прерывистым, тело напряглось.
Харпер улыбнулся.
– Хочешь подразнить меня в ответ?
– Да, – кивнула Грейс, поборов смущение.
– Что ты будешь делать? – охрипшим голосом спросил он и как-то ухитрился повернуть ее так, что она почти лежала у него на руках. Он прикоснулся кончиком носа к ее носику. – Скажи.
Сердце громко стучало в ее груди.
– Я думаю.
Неожиданно раздался стук в дверь, и они прислушались. Ной нахмурился и снова посмотрел на Грейс.
– Я жду.
– Я не знаю, – призналась она и посмотрела в сторону двери. – Ты разве не собираешься открыть?
– Нет, – он игриво поцеловал ее шею. – У меня на коленях сидит сексапильная девушка и собирается рассказать мне о тех страданиях, которые суждены моему бедному телу.
